Александра Соколова - Просто мы разучились прощать
– И я скучала… Ленка…
Не шли слова, не складывался разговор – слишком много нужно было сказать и слишком многие слова были под запретом. Но как хорошо было сидеть в теплых объятиях и – впервые за несколько месяцев – ни о чем не думать.
И нет ничьей вины в том, что иногда прерывалось дыхание, и губы скользили вдоль шелковой нежности щек, и сильнее сжимались ладони от радости быть рядом с таким родным и близким человеком.
Женька и Лёка просидели в лесу до самого вечера. А когда дыхания уже не хватало на то, чтобы согреть замерзшие руки, одновременно поднялись и пошли в лагерь.
Саня первым встретил девчонок. Поклонился неловко и забормотал:
– Жень… В смысле, леди… В смысле это – там еда уже готова. Будете есть-то?
– Привет, Шурик, – захохотала Лёка, – А ты чего так разговариваешь? Юродивого играешь?
– Здравствуй, Лёк. Да не! Я просто как дурак тут себя чувствую.
– Лично для меня это не новость, – прокомментировала счастливая Женька, – Ладно, ребят, давайте по игре уже, а?
– Не вопрос!
Лёка развернулась, посерьезнела и низко поклонилась Жене.
– Леди Дженис, моё имя – Лёка. Я начальник стражи замка Вашего Высочества. Разрешите сопроводить Вас к костру?
– Конечно. Но вы не упомянули свой титул…
– Женщин не принимают в рыцари, леди, – улыбнулась уголком губ.
– Тогда как же вы оказались начальником моей стражи? Это прерогатива рыцарей, я полагаю.
– Безусловно, леди. Но для меня сделали исключение.
– Вот как? И никто не возражал?
– Те, что возражали, не в счет – я убедила их изменить своё мнение.
– О…, – Женька закатила глаза, – Но я надеюсь, они остались живы?
– Я тоже на это надеюсь, – хмыкнула Лёка и, натянув перчатку, учтиво поклонилась, – Разрешите?
– Постойте… Лёка. Разрешите представить вам сэра Алекса. Он любезно сопровождал меня всю дорогу до замка.
– Рада встрече, сэр Алекс.
Лёка поклонилась в сторону стоящего с открытым ртом сэра Алекса и легонько шлепнула его по подбородку.
– Шурик, – прошептала она одними губами, – Не бойся, это не страшно – просто засвидетельствуй мне своё почтение и пошли уже жрать, что ли.
– Ну да… Это… Я свидетельствую вам своё почтение… леди…
– Сам ты леди!, – уже в голос захохотала едва сдерживающая Женька, – Ладно, господа и да-мы, пойдемте к костру уже.
А у костра их ожидали друзья. Смешная Ксюха в длинном зеленом платье, восхитительно красивая, похожая на лесную ведьму, Кристинка. Высокий подтянутый Димка, лопоухий Максим и все остальные, родные и знакомые.
Отгремели приветственные вопли, разжались крепкие объятия, откуда-то появились железные миски с горячей пшенной кашей, и железные кружки с не менее горячим чаем.
Ребята сжались вокруг костра, согревая холодные ладони и весело поедая кашу, менялись последними новостями.
– Гномы совсем офигели. Им мастер показал их территорию, а они от нашей ту часть ручья захапали. Надо завтра послов отправлять!
– А кто у нас в этот раз послы?
– Ну вы даете, леди! Пашка из педагогического и Ленька с физтеха, конечно. У них языки лучше всех подвешены.
– Леди Дженис, а мадам Лёка вам рассказала, что с мастером позавчера сделала? Он её хотел в королевы эльфов записать, а она его за подтяжки на ветку повесила.
– И что мастер?
– А что мастер… Полчаса повисел, а когда охрип – сказал, пусть будет кем хочет.
– Лёка-Лёка… Эх ты! А еще начальник стражи…
– А леди Кристина уговаривала-уговаривала мастера, чтоб он Толика в рыцари записал, а мастер – ни фига. В разбойники его отправил.
– Так надо было его тоже… за подтяжки!
– Не, он после Лёки умный стал – со стражей везде ходит.
Далеко заполночь затянулись посиделки у костра. Откуда-то появилась гитара, и понеслись тихие песни над лагерем Каэдвен. Заблестела глазами Кристинка, и Ксюха, сжав губы, смотрела, как засыпает в Лёкиных объятиях Женька и как шмыгает носом, уткнувшись в её шею.
***
– Кристь, мне с тобой поговорить надо, – Женя нашла Кристину у ручья. Пойдем куда-нибудь, пройдемся?
– А зачем ходить?, – независимо отозвалась Кристинка, – Давай тут поговорим.
– Тут нельзя… Ленка сверху бродит…
– Опаньки… Ну пойдем тогда.
Они отошли в сторону от лагеря и присели на поваленное дерево. Кристина достала сигареты, а Женька смущенно уставилась в сторону.
– Что случилось, Жень? Ты как будто не рада…
– Да нет, я рада, рада. Просто…
– Просто тебе не слишком по душе эти игры, да?
– Нет!, – вскинулась и тут же села на место, – То есть да, я не такой уж сторонник ролевых игр, но дело не в этом. Кристь… Виталик здесь.
– Где – здесь?, – удивилась Кристина, – В лагере?
– Да нет! Он в своем лагере. Он в этот раз у эльфов. Кем-то там.
– И что?
– Ну и я подумала… Может, мне к нему сходить…
– С официальным визитом?
– Кристь, я же серьезно!
– Я тоже серьезно, – почти прорычала Кристина, – Жень, ты идиотка или только притворяешься? Чего ты к нему попрешься?
– Поговорить.
– О чём поговорить?
– Кристина!, – Женька вскочила на ноги и забегала по поляне, – Он – часть моей жизни. Немаленькая часть. Неужели ты не понимаешь? Меня кроме него никто никогда… не любил. И не выбирал. Он очень хороший. И он мне дорог.
– И ты его любишь?, – с сомнением спросила.
– Ну…, – Женя запнулась, – Люблю, наверное. Не знаю. Кристь!
– Слушай, а ты с Лёкой об этом говорила? Спроси у неё, что она думает по этому поводу.
– Да что вы заладили – Лёка да Лёка! Ленка не знает ничего! И я ей никогда не скажу. Права не имею.
– Какого права?, – закричала Кристина в бешенстве, – Женя, ты голову свою включи, наконец! Ленка самая первая имеет права знать всё, что произошло. А то получается, что ты ей доверяешь только в радости, а в беде предпочитаешь без неё обходиться. Значит, не так уж много она для тебя значит.
– Я её берегу, блин!, – тоже начала орать Женя, – Чего вы все лезете в наши отношения? Я, наверное, лучше знаю, как и что правильнее делать!
– Ну а раз знаешь – нефиг тогда ко мне за советами ходить, – отрезала Кристина и, махнув рукой, пошла прочь с поляны. Она даже не посмотрела на опустившуюся на землю рыдающую Женьку.
В это время Лёка вовсю махала мечом на тренировочной площадке. Ей было тревожно и она сама не могла понять, откуда взялась эта тревога. Вроде бы всё было хорошо: Женька была при ней, родители в норме, учеба тоже более или менее радовала.
Лёка развернулась в прыжке и описала мечом широкую дугу. С Юлькой, правда, уже два месяца связи не было. Но это ничего, потому что чувства, целый год пылающие в сердце, в последнее время как будто совсем потухли. И игра радовала – веселили сердце мелкие шалости, традиционные тренировки и схватки. Но всё равно было тревожно.
