Роузи Кукла - С милой рай и в шалаше
— Что? Уже ни шагу без его члена между своих ног!
— Ты все опошлишь. Ну, кто так говорит о чувствах?
— Скажите, пожалуйста, а кто это мне только что говорил, укорял за то, что я с ним решила… А сама? Много ты о нем узнала? Ты его что, раньше знала, а может он женатый и у него детей палата, семеро по лавкам, а ты замуж, за него собралась?
Возомнила себе, что у него на тебя так и будет торчать всю оставшуюся жизнь. Между прочим, так не бывает, понятно? У них так всегда бывает с новой бабой, а вот потом…Так что губки свои не раскатывай. Я знаю! Я сказала, так не бывает!
— Как это не бывает? Нет, как раз именно так и бывает! Вот у меня, например….
— Да знаю я, знаю, только не надо мне рассказывать и в пример себя ставить. А кто полгода назад рыдал и все мне причитал… Забыла? Он тоже был вот такой же хороший и тоже такой же пахарь и, между прочим, не только отпахал на тебе, да еще умудрился семечку свою забросить тебе… Ну, что ты молчишь? Что не так? Ну, что ты так осуждающе на меня смотришь? Что? Готова убить? А знаешь, я ведь разозлилась сейчас на тебя. Подумаешь цаца! Ой, ой, ой! Коля мой!
— А вот и правда, он мой! Иди к своему, моего не трогай!
— Ты чего это мне ультиматумы ставишь? Какого ты черта раскомандовалась? Вот я сейчас к Кольке зайду и скажу, что ты после аборта только как полгода …
Меня тут же бросает в жар, даже рот открываю, и еще ведь мне обидно, ведь она же меня уверяла, клялась, что ни разу не упрекнет и не скажет об этом ни разу, а тут..
Сердце больно сжалось. Неужели она посмеет? Нет, не должна. Но и мне его потерять ну никак нельзя!
— Не надо, Милочка, прошу тебя, родная, не делай этого, пощади меня,…Ты же мне обещала, клялась, что никому и никогда не скажешь! Я же тебе поверила, я… я. — И заплакала.
— Вот так–то лучше! А то раскомандовалась! А теперь…
— Ну что? Не скажешь, не пойдешь?
— Ты знаешь, я бы никакую другую бабу не пожалела, а вот тебя, дуреху, жалею почему–то!
Ладно, иди уже к своему е……., не волнуйся, не скажу я… Иди, иди уже жертва аборта…
Несмотря на ее оскорбления, я к нему с радостью, даже не обратила внимания на ее матюги и причитания. Я понимаю, ей завидно, ведь у меня с Коленькой так хорошо получается! Нет, он прелесть! Да что там? Мужик! Ну, где же он там…
Тихонечко зашла в комнату и стою.
Господи! Спасибо тебе! Спасибо за счастье, за встречу, что ты даровал мне в жизни с таким мужчиной…. Я за него не то, что на Голгофу пойду, да я за него… Да…я….
Смотрю на его тело, что распласталось безмятежно, свободно разлеглось на диване. Краешек простыни сполз, откинулся и так аппетитно оголил бедро, ногу, мускулистые руки. Его лицо утонуло в подушках, не вижу, но слышу, как он дышит. Спит! Спит мой мужчина!
Подошла тихо, на цыпочках, разглядываю его и даже, боясь разбудить, сдерживаю свое дыхание.
Боже, как я люблю тебя… Да я за тебя, только за одно дыхание готова на все! А он даже не представляет, не знает и даже не догадывается, на что я согласилась бы ради него, и даже не догадывается, как я его люблю… Родненький мой!
Ты простишь, я знаю. Ну не могу я позволить ей с тобой, не могу! Я на все пойду, только бы тебя уберечь, только бы тебя сохранит за собой.
И пусть она думает, что я к ней с чувствами, что я за старое… Нет! Ничего подобного. Все! Теперь я стану как Миледи. Буду хитрить, изворачиваться, ей подыгрывать и даже позволю ей… с собой, лишь бы ей не с тобой и тебя не отдам! Ты мой! Мой мужчина навек!
Ты же поймешь, простишь? Ты же оценишь мой подвиг ради нас! Ведь я не слабая, я, когда надо, согласна на все на свете. А ты? Ты сильный или слабый, ты великодушный, простишь ли меня завтра?
От волнения и переживаний, зашлась,… А он сможет простить, он сильный?
Нет, так может спать только сильный мужчина, уверенный в себе, в своем завтра. А я? Я уверенна?
Не могу совладать с собой, мне так и хочется его потрогать, погладить, и я осторожненько присела рядом. Мне надо, я не могу без него ни минуты, мне надо его всего видеть и трогать.
Потом не удержалась, взяла и нежно, тихо потянула простыню. Осторожно стягиваю ее с его тела, а у самой кровь в висках стучит. Тук, тук, тук…. Так, еще, еще… Вот показались его сокровища…
От того, что вижу, на миг все забываю…
О, мой боже… Вот это фастикулы… Это надо же, какие они эти мужские железы! Не могу, не сдержалась, руку протянула и легонько подвела к самому мешочку. Как только коснулась, так у него дыхание замерло. Так, осторожно… Это место у них самое чувствительное… Тихо, осторожно, нежно все… Вот… так, так…
Кожа нежная на ощупь и прохладная, а под ней, словно волшебные яблочки … И перекатываются так смешно… Нежно, осторожно играюсь пальцами… Неужели в них все собрано? Все мальчишки, девчонки, которых потом он будет в меня закладывать? И что? Они без них все никто? Не мужчины? А что мне говорила как–то Милка. Что? Как она рассказывала надо с ними играться? Ах, да! Она говорила, что их брала в рот целиком… Как? Такие большие? Да наверняка ведь наговорила, как всегда. Ну разве такие большие и потом они же все вместе… И волосики такие… Нет, наверняка наболтала… Не получиться так,…Я даже и пробовать не буду. А впрочем?
Так, надо оставить эти пирожные нежные в покое… Теперь дальше… Вот, вот сейчас…
Я тихо прилегла рядом, растянулась, словно кошка мягкая, нежная рядом. Он на животе, только ногу отставил, и я могу к нему между ног потянуться рукой…
От этого занятия у меня даже дыхание сбивается и рука трясется.… Так возбуждаюсь… Наверное, нехорошо так, неправильно… Но я ничего не могу с собой поделать, мне хочется, не могу отступиться, остановиться и…
В самый последний момент, когда моя рука наконец–то, самыми кончиками пальцев нащупывает и уже готова обхватить долгожданное сокровище… Слышу, как скребется она…
Вот же! Ну что же, почему она снова вторгается бесцеремонно в мою жизнь! Я не знаю, что я с ней сделаю? Ага, сделаю… Пока что она, вот так ухватила меня за яйца и держит, нет, тянет к себе… С сожалением отрываюсь от любимого мужчины, чтобы играть роль любовницы, обмануть, защитить свое и его.
Потом быстро на цыпочках, поправляя халат, и только проскользнула за дверь, как:
— Ну что ты, нельзя ли потише? Так, туда не заглядывай, не проси… Нет, я сказала! Не толкайся! Не дам! Мой! Понимаешь, он мой!
Да так! Что тебе надо я сделаю, только не трогай его. Он тут не причем, понятно? Да, вот так!
Она, как мне показалось, зло потянула меня за собой и я, шлепая босыми ногами, прохожу мимо спящего Вальдмара, и его поза, сам его спящий вид, все в нем не нравится, все какое–то жалкое, несовершенное… Никакого сравнения с моим….!
