Амелия Хатчинс - Насмешка судьбы (ЛП)
Я стояла в комнате перед огромным зеркалом. Спустя час женская половина семьи Адама сотворила чудо. Я выглядела, как персонаж из фантастического фильма. Я была одета в свадебное платье из самого мягкого, блестящего шелка белого цвета, который любовно ласкал кожу. Верх платья – произведение искусства.
Задняя часть платья была сплетена из бусин, которые удерживали длинный шлейф. Шелковый лиф в стиле ампир, идеально подчёркивал грудь, от которого изящно ниспадала ткань, образуя юбку-колокол. За всю жизнь я не надевала чего-то столь утонченного или красивого. Мое лицо обрамляли локоны, в которые были вплетены цветы и жемчужины, создавая изящную прическу с двойным плетением. Мойра кропотливо выводила тонкие, изящные линии, символизирующие единство и плодородие, черными чернилами Темных Фейри, вдоль плеч и верхних частей рук.
– Вау, ты выглядишь очень мило, – сказала Мойра, когда закончила кельтский символ единства на моем плече.
– Спасибо, – прошептала я, борясь с подступившей тошнотой. Меньше чем через двадцать минут меня преподнесут Адаму, как подарок. Не уверена, зачем им дарить невесту, но опять же, я вообще мало что знаю об обычаях Фейри.
В Гильдии хранится множество книг, но тогда у меня не было необходимости читать о свадьбах Фейри или о чем-то в этом роде. Что-то в глубине моего разума отказывалось от такой мысли.
– Почти все. Когда ты будешь готова, Синтия, мужчины сопроводят тебя к Адаму, – произнесла Мари, окидывая меня оценивающим взглядом. – У тебя есть что-нибудь от родителей? Может какой то отличительный знак вашего рода? – спросила она.
– Учитывая, что они удосужились предоставить мне лишь мучительную смерть, лучше обойдусь без атрибута принадлежности им, – пробормотала я, надевая туфли, которые откладывала до последней минуты.
– Рада, что у тебя не такая уж тесная связь с ними. Они, в лучшем случае, лицемеры. И стали такими, когда Анис потеряла трон. Мы дадим тебе пару минут уединения, так как по обычаю невестам полагается время для размышления о новой жизни. Мужчины откроют дверь, когда ты постучишь, а затем отведут тебя к Адаму и объявят ваши имена в соборе. Мой мальчик вполне оправданно сражен тобой, Синтия, так что все должно пройти, как по маслу. Есть еще что-нибудь, что ты хочешь знать прежде, чем мы займем место рядом с Адамом? – спросила Мари еще раз окидывая меня быстрым взглядом.
– Я понятия не имею чего от меня сегодня ждут, – ответила я, пытаясь заставить руки не дрожать, отвлекаясь от факта, что ничего не хочу так, как сбежать на хрен отсюда прямиком к Райдеру.
– Будут танцы и тебе следует танцевать с каждым, кто об этом попросит, только если он из королевского рода. Также к нам пришли женщины, которые желают, чтобы ты и мой сын благословили их детей. Обычно, это делает Королева, но некоторые, кажется, думают, что ты поможешь их детям прожить достаточно, чтобы излечить землю. Слух о том, что ты и мой сын – лекарство от болезни Царства и то, что провидец видел плод вашего брака распространился быстро. Надежда – это все, что у них сейчас есть. Вскоре после благословления начнется подписание контракта; заверение того, что Кир и Дрезден обсудили несколько дней назад. После этого мы перейдем к самой помолвке. Ваши с Адамом руки перевяжут разноцветными шелковыми лентами, каждая из которых обозначает желаемый атрибут союза, а затем вы с Адамом произнесете клятвы скрепления каст перед Киром и Дрезденом. А потом мы начнем празднование, позже продолжим консуммацией[17].
Я нервно сглотнула.
– Консуммацией?
– Да, это обычай нашего народа последние несколько эпох, – в глазах Мари загорелся огонек, безусловно непокорный огонек. – Люди в средневековье были очень скромны в плане секса, поэтому один из нашего вида, в шутку, предложил им это действие, чтобы заставить немного расслабиться, думаю им это понравилось и в нашем мире этот обычай тоже распространился. Консуммация – это заключительное событие ночи, женщины подготовят тебя к новому мужу, пока Шаман – он же Священник Дану у Тёмных Фейри – благословит кровать и союз на детородность. Мужчины будут грязно подшучивать и нещадно дразнить Адама прежде, чем приведут его к брачному ложу.
– Вот дерьмо, – выдохнула я, пытаясь придумать, чтобы еще сказать. – Вот дерьмо.
– Ты повторяешься, – отметила Мойра.
– Дерьмо, – повторила я, они смеялись, пока не заметили, что я стала белой, как мое платье.
– Боже, ты девственница? Но, судя по твоим глазам, ты уже прошла Переход, – сказала Астрид.
– О, я прошла через Переход, – произнесла я, и греховные образы Райдера вспыхнули в памяти. – Я определенно прошла Переход, – а потом еще кое-что.
– Тогда я не понимаю нерешительности на счет консуммации, – сказала Мари, почесав макушку, как делал ее сын, находясь в замешательстве.
– Потому что мне не нравится сама идея всей этой церемонии, – пояснила я, надеясь, что моя точка зрения ясна. Мне пришлось прикусить язык, чтобы не высказать, что есть лишь одна постель, которой я желаю делиться и со мной в ней должен находиться мой Фейри с золотистыми глазами.
– Ладно, я поговорю с Киром на эту тему и мы решим вопрос. Сейчас мы тебя оставим. – Я подождала, пока они не вышли из комнаты и повернулась к незнакомке, смотрящей на меня из зеркала.
– Беги. Ты сможешь это сделать. Можешь просеяться отсюда к чертям и уйти, дурочка. Это не твоя война. Ты им ничего не должна. Так, какого дьявола ты все еще здесь? А? Думаешь, что можешь все исправить! Это не твоя битва, – великолепно... я слетела с катушек. Кричу на красивое существо в зеркале, а она отвечает мне тем же. Мне хотелось скрестить руки, но от этого смажется краска, которую так старательно наносила Мойра. Я боролась с гневными слезами, готовыми пролиться. Это не моя война.
Тем не менее, понимаю, если я просеюсь отсюда, они придут и вернут меня. Я не могу так поступить с Адамом, но в итоге я теряю себя. Я уступала и для чего? Спасти один мир от вымирания и другой от адских мук, вот для чего. Я так падка на помощь нуждающимся людям. Это моя слабость. С младенчества меня учили помогать, если могу; делать все правильно. Но, в этот раз, это может разрушить меня.
*~*~*~*~*Райдер*~*~*~*~*
Она прекрасна, так чертовски прекрасна. Ее волосы украшены цветами и жемчужинами, красота которых блекнет рядом с природной красотой Син. Они нанесли ей макияж, в чем не было надобности, она самая красивая женщина на свете. Но выглядит напуганной и мне приходится приложить все усилия, чтобы не снять завесу невидимости и не успокоить ее страхи. Она теперь не моя. Сейчас я нарушил границы, только чтобы посмотреть, как она держится.
