Вергилия Коулл - Холодные звезды
Я снова включила прибор. Сделала это, и вдруг ужасающая догадка пронзила сознание. Мне просто не хватит сил, чтобы перевернуться и воткнуть шокер в Алию. Я проделала такой гигантский путь к спасению — и все для того, чтобы не достичь его в последнем шаге.
Алия продолжала наседать. В глазах темнело. Я стиснула шокер, совершила последний рывок…
…и вонзила шипы в свою руку.
Через секунду меня тряхнуло так, что клацнули зубы, тело выгнуло болезненной судорогой, и свет все-таки померк.
Не знаю, сколько мы так лежали. Удар тока не был рассчитан на смертельный исход, но Кай не зря убеждал не пробовать его на себе. Меня выключило на какое-то время. Но, открыв глаза, я улыбалась. Потому что ток, пройдя через мое тело, выстрелил и в Алию. Мое горло было свободно, воздух наполнял легкие. Алия лежала рядом. Похоже, ее отбросило и приложило о стену. Она тоже начала приходить в себя, но с трудом.
Я перевернулась на спину, даже не поморщилась, отдирая от себя прибор, рванула липучку другого кармана. Вынула второй шокер, включила. Девушка только протестующе распахнула рот, когда я вонзила шипованную поверхность в нее и отдернула руку. Разряд. Тело Алии задергалось на полу. Не давая опомниться, я сдвинула переключатель, а сама уже доставала еще один шокер. Налепила его в другом месте. Они ударили один за другим. Я снова переключила тумблеры, дождалась разряда.
Алия больше не двигалась. Я сидела над ее телом и ждала. Когда она снова пошевелится, я снова ее убью.
* * *— Ты что натворила?!
Чужой крик прорвался в мое сознание сквозь плотную пелену тумана. Я оторвала взгляд от неподвижного тела Алии, и перед глазами тут же возникло перекошенное лицо Бизона. Оно исчезло, потолок и пол подпрыгнули, потому что меня хорошенько тряхнули.
— Ты что, дура, наделала?!
Он отпустил меня, повернулся к девушке, склонился над ней. Я смотрела, как дрожащими пальцами Бизон аккуратно убирает волосы от ее лица, пытается найти пульс, срывает с нее шокеры. Странно, но меня не трогал тот факт, что он по-прежнему голый. Казалось, я просто наблюдаю со стороны за кадрами из фильма. Бизон разорвал тонкую рубашку на груди Алии, приложился ухом и замер.
— Я ее убила.
Мой собственный охрипший голос звучал равнодушно. Мы словно поменялись ролями. Бизон переживал, а я — нет. Его глаза подозрительно блестели, когда он выпрямился и сел на пятки. Оказывается, он умеет чувствовать. Я не чувствовала ничего.
— Нет… — прошептал Бизон и скривился, глядя на мертвое тело, — ну нет… нет…
Я пожала плечами. Этот жест почему-то вызвал в нем приступ ярости. Он бросился на меня, сомкнул грубые пальцы вокруг шеи, сдавил, выпятив нижнюю челюсть так, что показались зубы. От толчка я упала на спину. Бизон навалился сверху, его глаза налились кровью.
— Ты свихнулась? Зачем? Отвечай быстро! Зачем?!
Я задыхалась под тяжестью его тела, но бороться не стала. Это ему было больно, а не мне. Это он лишился девушки, которая, похоже, проникла в его душу, а я отняла ее у него. Слова, чтобы объяснить случившееся, не шли на язык. Что бы я сказала? Что стоило внимательнее приглядеться к Алие? Но я же знала, кто такой Бизон, какой он. Я же сама видела, как легко можно ранить его слабые места. Он жесток и эгоистичен, ведом инстинктами, но, как оказалось, умеет чувствовать! Он хотел стать лучше, когда отвязал нас с Каем от столбов для жертвоприношения! И эти чувства, быть может, только зародившиеся в нем, убила я…
— Отпусти ее.
Мы с Бизоном повернулись одновременно. Кай стоял на пороге, одной рукой держась за стену, а ладонь другой приложив к виску, словно в приступе головной боли. Его пошатывало, глаза расширились, пока он оглядывал помещение.
— Посмотри, что она натворила! — прорычал Бизон надо мной.
Вместо ответа Кай схватил и оттащил его в сторону. Я с хрипом втянула в себя воздух, осознав, что все это время не дышала. Бизон грубо выругался.
— Посмотри сюда! — рявкнул Кай и ткнул пальцем в сторону тела второй охотницы. — Это что такое?!
Похоже, Бизон только сейчас заметил ее. Его челюсть отвисла. Он сжал кулаки и застыл, переводя потрясенный взгляд с меня на охотницу и обратно.
— Натяни что-нибудь, — поморщился Кай и опустился на колени рядом со мной. — Дана, что произошло?
Его зрачки пульсировали, когда он смотрел на меня. В них я увидела свое отражение: запуганного дикого зверька, испачканного чужой кровью, с расцарапанным лицом и спутанными волосами. Почувствовала, как осторожно, почти невесомыми прикосновениями Кай убирает пряди от моего лица. Он взглянул на мою шею, зачем-то потрогал ее и резко отвернулся.
— Я не хотела, — с трудом выдавила я.
Горло пронзило болью. Бизон позвякивал пряжкой ремня, натягивая штаны, и тоже следил за разговором.
— Кто это такая? — спросил Кай, рассматривая подругу Алии.
Я знала, почему он так быстро отвернулся, почему не смотрит на меня больше. Ужасное зрелище. Да, я представляла собой ужасное зрелище, а хуже всего, что ничего нельзя было вернуть, отмотать назад, переделать, подобрать еще какие-то слова, чтобы заранее убедить его. И Кай наверняка тоже это понимал.
— Они… обе… с Олимпа… — путаясь в словах, напрягая истерзанные связки, я начала рассказывать.
Когда речь зашла о планах продать нас всех подороже, Бизон сел на край кровати и обхватил голову руками. Я не волновалась о том, поверит он мне или нет. Пусть считает, что специально убила его девушку. Из ревности или еще по какой причине. Это все уже не имело значения по сравнению с тем, что, пересказывая события, я заново их проживала и осознавала масштаб случившегося.
Кай опустил голову. Я видела, как он поморщился, губы беззвучно прошептали ругательство. Вот теперь он мне верил, теперь своими глазами убедился в моей правоте. Но почему же так поздно?! Почему?!
Когда Кай снова повернулся, я тут же отползла подальше.
— Только не трогай меня.
— Дана, — его протянутая рука зависла в нескольких сантиметрах от меня, — послушай… посмотри на меня… ты все сделала правильно.
— Как мне теперь с этим жить? — перебила я. — Научи меня с этим жить. Как ты делаешь это? Научи меня!
— Делаю что, Дана? — спросил Кай чересчур осторожным голосом. На его лице явно читался страх. Это я его пугала, тут не оставалось сомнений. Не эти трупы и не кошмарный плен на Олимпе, которого мы чудом избежали. Я.
