Милена Завойчинская - Оранжевый цвет радуги
Первой моей мыслью было, что я упала и что–то себе сломала. Меня нашли и доставили в больницу, и я сейчас нахожусь в палате реанимации. Но это была совсем короткая мысль, и я даже не успела начать беспокоиться о своем здоровье, потому что потом ко мне подошел… рептилоид.
Точнее, это сейчас я понимаю, кем было то существо. Достаточно сильно похожее на шираки — та же чешуйчатая кожа, только абсолютно белая, такие же глаза без век. И в то же время имелись отличия: форма черепа — несколько вытянутая и без гребня, полное отсутствие носа (лишь маленькие дырочки ноздрей) и наличие короткого толстого хвоста. Никакой одежды эта змеюка не носила, в отличие от шираки. Но понять ее пол было невозможно, так как внешние половые признаки отсутствовали. А в тот момент я, разумеется не поняла, что это за жуткая двуногая змея смотрит на меня, не мигая, и тянет страшные лапы, так что не нашла иного пути, кроме как потерять сознание от ужаса и шока.
Не знаю как, почему, что забыли эти чешуйчатые твари на Земле. Как не боялись показываться в светлое время суток в достаточно людном месте, хоть и находящемся в удалении от обжитых мест. Сейчас понимаю, что очнулась я уже на их базе. Не имею понятия, где она была. Скорее всего, в подземных пещерах, иначе бы их давно засекли. Даже в Камбоджи, даже в таком загадочном месте, как мертвый храмовый город. Возможно, они тоже были учеными. Почему нет? Прилетели исследовать земную цивилизацию, древние памятники культуры. Я неоднократно слышала и читала, что рептилоиды не однажды появлялись на Земле в прошлые века и даже вполне успешно контактировали с нашими предками, что нашло свое отражение в мифах и легендах, дошедших до наших дней.
Не догадываюсь и о том, зачем я понадобилась этим жутким существам. Уж простите, но не осталось во мне терпимости и толерантности по отношению к этой расе. Потому что подобрали они меня не иначе как для опытов. Языка их я не понимала, а они не собирались мне ничего объяснять. Изредка приходила в сознание, обнаруживая себя то плавающей в каком–то густом прозрачном киселе, то лежащей на ровной поверхности, а к моему телу вновь были подключены какие–то приборы. У меня ничего не болело, из чего делаю вывод, что они меня не резали и не вскрывали. Хотя, кто их знает. Может, они просто каждый раз восстанавливали мой организм в медкапсуле.
Неведомо мне и то, сколько времени я у них пробыла. Но однажды, придя в себя, выяснила, что стала понимать их речь.
— Понимаеш–шь? — спросил рептилоид, высовывая раздвоенный длинный язык и чуть присвистывая и выделяя шипящие.
— Да, — сказала я, глядя в его немигающие жуткие глаза с вытянутыми зрачками.
— Хорош–шо! Имя?
— Алеся Ветрова. Вы меня отпустите? Пожалуйста…
— Нет, — абсолютно равнодушно отказал он. — Возрас–ст?
— Двадцать четыре года. Но почему? Вы только…
— Много… — Он абсолютно не слушал меня. Отвернулся и сказал кому–то. — Полная регенерация и био–откат до с-семнадцати человеч–чес–ских.
— Что? — попыталась я привлечь к себе внимание. — Не надо, прошу вас…
— Что с-с с-сознанием? — присвистывая, спросил другой голос. — Как реш–шили?
— Да, капс–сулируем полностью. Ввод с-стандартной информационной базы. Хорош–ший материал не долж–жен пропадать.
— Не надо мне ничего капсулировать, — испугалась я. — Пожалуйста, отпустите! Я никому ничего не расскажу, даю слово.
— Нет, — снова равнодушно бросил он мне. — Мы подправили твой геном. Пора добавить в Союз ярких красок, раз уж такая добыча упала. С-спи, оранж–жевый цвет.
Он мерзко, с присвистом, рассмеялся, правда, я поняла, что это именно смех только тогда, когда к нему присоединился второй голос.
Что было потом, мне неведомо. Снова я пришла в себя уже в крохотной коморке в оазисе Патагеша.
— Как ты себя чувствуешь? — вернул меня в реальность голос Литара. — Голова не болит?
— Нет, — ответила, прислушавшись к ощущениям.
— Головокружение? Тошнота?
— Нет.
— Это хорошо, я боялся, что не справлюсь. Кто же тебе такой блок поставил?
— Знаете… Мне странно это говорить, но какие–то рептилоиды.
— Эти могли, — задумчиво обронил мужчина. — У этой расы часто присутствуют способности к гипнозу и внушению.
А я сидела словно оглушенная. Я так долго ждала, пока смогу все вспомнить. Когда узнаю, откуда я родом, как жила раньше. И вот — вспомнила. Алеся Ветрова, двадцати четырех лет от роду, не самая успешная художница (хотя по отзывам учителей весьма талантливая), не самый счастливый человек. Все как у многих и многих. Взлеты и падения, успехи и неудачи. Бурный роман, не успевший перейти в брак. Любящие родители, мечтавшие сделать из меня человека, и я… Такая какая есть. Банально и просто.
И что теперь?
Вспомнила, а дальше–то что?
— Алеся? Мне уже можно пригласить твоего мужа? Он переживает.
— Да, господин Литар. Спасибо вам большое, — улыбнулась я и встала. Голова тут же закружилась, меня повело, и я плюхнулась обратно.
— Головокружение? — уточнил внимательно наблюдавший за мной ниоки.
— Да, неожиданно повело.
— Это нормально. Тебе бы полежать сегодня. Я готов предложить свое гостеприимство, но подозреваю, муж захочет тебя побыстрее увезти. — Он лукаво улыбнулся. — Вы — красивая пара. Командору повезло.
— Да я бы не сказала, что повезло, — бледно улыбнулась в ответ. — Со мной одна морока. Если уж быть объективной, то это мне повезло, что я столкнулась с ним.
— Человек, — снисходительно дернул ушами ученый. — Ты совсем не разбираешься в ниоки. Мы в душе — хищные кошки. Понимаешь? Добыча, которая сама идет в руки и требует — «Съешь меня!» — нам неинтересна. То ли дело поймать мышку, которая мечтает сбежать. Ух! Я в молодости… впрочем, это долгая история, а за дверью сходит с ума от беспокойства твой муж.
Он встал, подошел к двери и распахнул ее.
— Командор! Мы закончили, вы можете войти.
— Как она? — коротко спросил Акир, не входя в кабинет.
— Все вспомнила, если вы об этом, — с хитринкой в голосе ответил Литар. — Но ей надо немного посидеть, головокружение сильное. Ступайте к ней, а я велю приготовить чая.
Дед Лиллуко пропустил моего мужа внутрь, а сам, не оглядываясь, ушел.
— Алеся? — позвал Акир, стоя у двери.
— Я все вспомнила.
Лицо командора было непроницаемым, но мне показалось, что он надеялся на обратный результат и сейчас расстроен. Он постоял немного, потом подошел и сел на стул, на котором до того сидел Литар.
— У тебя был муж? — задал он первый вопрос. И это все, что его волнует?!
— Нет.
— Любовник? — все так же сухо уточнил Акир.
