Королевская ссылка, или Лорд на побегушках (СИ) - Логинова Александра

— Напомню, что больше трех огрехов в любом слушании — и судья в лице Его величества обязан перенести заседание, — докучливым голосом прожженного бюрократа повторило моё величество.

— Мы с первого раза поняли, — скорежился правитель. — Но зачем вам Высший суд? Полагаете, господин прокурор выдумал обвинение, а вы — невинная жертва жандармского произвола? — ехидно усмехнулся он.

Шутку короля подхватили придворные. Издевательский смех волной прокатился по залу, делая больно Авроре. Я же лишь безмятежно улыбнулась:

— Мои мотивы прозрачны, великий государь. Желаю правды и справедливости. Не всякий аристократ может потребовать присутствия артефакта истины, и я теперь не в их числе. Поэтому предлагаю сделку: вы своей волей вводите артефакт на заседание, а я закрываю глаза на этот фарс, который вы называете честным судом.

Лицо короля перекосило от злости.

— Здесь-то тебе и конец, — вознегодовал Стефан, отбросив видимую вежливость. Обида на бывшую супругу взыграла бурным потоком. — Будь по-твоему! Я введу артефакт и с удовольствием посмотрю, как обернется против тебя это опрометчивое требование. Сама признаешься в преступлении или умрешь в муках!

Неприятной спецификой артефакта истины служила его способность даровать жуткую гибель солгавшему. Куда хуже, чем петля или топор палача. Прикоснулся к артефакту и поклялся говорить правду — назад дороги нет. Многие пытались обмануть артефакт, искренне веря в свои слова, занимаясь самоубеждением или говоря полуправду, и всё равно падали замертво. Не выйдет даже слукавить. Поэтому-то Аврора хотела скорректировать свою личность и прошлое, присвоив себе чужой кусок личности — только объективно измененная реальность могла спасти её.

— Я готова, — король не выдержал моего прямого взгляда и хлопнул в ладоши.

Как по волшебству дверь распахнулась, и в зал оперативно внесли ларец с артефактом. Редчайшая ценность Парелики, существующая в единственном экземпляре. Небольшой скипетр, чуть меньше полуметра в длину, украшенный магическими символами, драгоценными камнями и сотней отпечатков тех, кто присягнул ему на искренность.

— Могли бы и протереть, — брезгливо буркнула под нос. — Так-с, ага… Клянусь говорить правду и только правду, отвечать на вопросы честно и искренне.

Вслед за мной к скипетру поочередно приложились адвокат, прокурор с невероятно заносчивым лицом и даже сам король, после чего артефакт водрузили на трибуну для свидетелей. Испросив разрешение у монарха говорить, я обернулась к своей команде поддержки и решила не затягивать комедию.

— Прежде всего, хотела бы сообщить, что я никогда не изменяла Его величеству.

Артефакт вспыхнул белым. Сзади вскрикнула особо эмоциональная фрейлина, сбрызнув сладким мёдом меланхоличную тоску леди Макмиллан. Аврора знала о моих намерениях сдать её с потрохами и больше грустила, чем противоречила. Наверное, ей тоже несладко в чужом мире, в старом теле, и если я чувствую её эмоции, как настоящие, значит и она чувствует, как я устала скрываться.

— Более того, я никогда не была замужем за Стефаном Четвертым, завоевателем Касидии и Грассии, — артефакт снова полыхнул, подтверждая мои слова.

В четвертом ряду с грохотом упала скамейка. Вскочившие лорды протерли глаза и невежливо оттолкнули возмущенных леди, пытающихся спасти туфли и подолы. Кто-то недовольно вскрикнул, заворчали седые старцы, и особо нервный генерал рявкнул: «Прижали кости к лавке, быстро!».

— Что это значит? — пробормотал сбитый с толку король.

— Бред! — фыркнул прокурор. — Провокация и ложь.

— Осторожнее, милорд, — я предупредительно указала на розовеющее навершие скипетра. — Не доводите артефакт до греха. Да, полгода назад страна праздновала свадьбу их величеств. Однако я не имею к этому союзу никакого отношения, поскольку не являюсь леди Авророй Макмиллан.

Вспышка! Зал ахнул. Маковка жезла светилась белоснежным праведным светом, вызвав у меня невольный вздох облегчения. До последнего смутно боялась, что успела душою породниться с Авророй и разделить с ней вину. Но нет, артефакт недаром судил объективно, не опираясь на ощущения и мнение говорящего.

— Как? — в голосе Стефана на секунду пробилась дрожь. — Как ты обманываешь артефакт?

Самым легким способом — говорю правду. Разрешив себе не отвечать, я продолжила шокировать публику.

— В день ссылки в Катхем леди Макмиллан провела ритуал обмена душами. Точнее, ритуал обмена грехом, — поспешила уточнить я, заметив легкий розовый оттенок навершия. — Но ей не удалось совершить задуманное. Вместо этого меня затянуло в её тело, и вот уже месяц я исполняю обязанности куратора магического образования в Катхеме. Дамы, не надо дышать мне в шею, щекотно.

Смутившиеся фрейлины отпрянули, убрав любопытные носишки. Краем глаза моё величество уловило квадратные глаза Густава, пялившегося на меня, как на восьмое чудо света. Лишь Эдгар глядел с теплотой и бесконечной грустью, подбадривая легкой улыбкой.

— Предвосхищая вопросы: да, я намеренно никому не сообщала о своем происхождении. Наверное, это было моей ошибкой. Нет, я не собиралась всю жизнь жить в теле Авроры Макмиллан и планировала совершить обратный ритуал, вернувшись в свой мир.

— В свой мир? — ухватился за главное Стефан, оправившись от первого шока. — Ты… Вы? Вы хотите сказать, что являетесь подселенкой из другого мира? А ну-ка тихо! — рявкнул он на бушующий зал.

За спиной творилась натуральная вакханалия. Задним рядом было неслышно, отчего страдали передние — тяжесть любопытных тел рухнула на спины передних «счастливчиков». Из-за чего разразилась настоящая брань: кто-то скорбел о потоптанном подоле, в углу едва ли не дрались за сорванный парик, и гвалт стоял — ужас! Крайне заинтересованный услышанным целитель плюнул на приличия — всё равно слушание сорвано — и уселся на скамью к адвокату, спасаясь от стихийно-человеческого бедствия.

Куда там! Даже грозные окрики гусар не влияли на аристократов, воспользовавшихся случаем проявить «низкие» качества и вдоволь пошуметь, превратив судебное заседание в базар. Поймав укоризненный взгляд Его величества, я чуть виновато пожала плечами. Вы сами не захотели со мной говорить, сами и отдувайтесь. К счастью, капитан королевской гвардии уловил нервное подергивание королевской брови и понял, что или он наведет порядок, или во дворце появится новый капитан. Один приказ — и любезные гусары вывели под белы рученьки из зала половину сопротивлявшихся дворян.

— Безобразники, — проворчал дряхлый подслеповатый генерал, под шумок перебравшись поближе. — Голубушка, вы бы не могли повторить, что там сказала эта подсудная змея?

— Что совершила ошибку, — мне не жалко, а дедушке приятно.

— Молодец, — одобрил старичок. — Так бы сразу. Ой, девонька, сколько я этих королев перевидал… На казнь не пойду, лучше сразу к поминальному столу. Занять вам место?

— Не стоит, — непроизвольно сглотнув, отказалась я. Дабы дозваться до короля, пришлось почти кричать. — Ваше величество, может, закроете заседание, и побеседуем в более спокойной обстановке?

Монарх потеряно кивнул, глядя сквозь меня. Как бы он ни презирал настоящую Аврору за подлость и обман, но приятные воспоминания всё же хранил. И теперь ему предстоит принять тяжелое решение, взяв на себя ответственность за деяние бывшей супруги, и разобраться в катавасии, которую она устроила. Возможно, мне ещё не раз прилетит за сокрытие личности и совершенные за последний месяц поступки, но теперь о казни не может идти и речи. Это понимали все: я, король и злющий прокурор, которому уже не светила благодарность от монаршего двора. Продолжай они настаивать на обезглавливании, и артефакт взебеленится — Высший суд не терпит несправедливости.

— Заседание по делу о покушении на высшего лорда переносится на неопределенный срок. Уведите леди в её покои, — не глядя, махнул рукой монарх.

Мы справились. Справились! Часть победы по праву принадлежит моим товарищам, и в первую очередь я отблагодарю Густава за помощь и поддержку, извинюсь перед ним за невольный обман. И долго, очень долго буду выражать признательность медведю, отплачивая за следы ночной любви.