Сайрита Дженнингс - Темный принц (ЛП)
Наконец-то поднимаю свои безжизненные, орехового цвета глаза, чтобы встретиться с карим взглядом Криса.
– Мне нечего сказать.
Отец качает головой и раздраженно поджимает губы. Затем что-то достаёт из верхнего ящика стола и двигает ко мне с болезненной гримасой. Когда я беру украшенную завитушками сложенную пополам карточку и пробегаю пальцами по тиснению, мой стоицизм дает слабину. С трудом подавляю растущую панику и заставляю исчезнуть стеснение в груди. Затем отодвигаю карточку обратно к Крису.
– Почему ты не сказала нам, детка? Мы должны были узнать о вашем расставании с Дорианом из приглашения на свадьбу? Мы должны были быть с тобой, чтобы помочь справиться с этим. Посмотри, во что это тебя превратило.
Его голос мягок, а глаза полны жалости. Именно тем, чего я надеялась избежать.
Открываю рот, пытаясь подобрать слова, пытаясь сказать ему, что волноваться не о чем, что я в порядке. Но не могу, – это ложь. Я далека от того, чтобы быть в порядке. Ничего из того, что я чувствую или делаю для того, чтобы справиться с… утратой… не может быть в порядке.
– Мне не нужна помощь, – в конце концов, выдавливаю я.
– Габриэлла, всем иногда нужна помощь. Не пытайся одна тащить горести всего мира. Ты всего лишь девушка, на которую много чего свалилось. Ты не обязана быть бесстрашной.
Я киваю, показывая, что поняла.
– Это всё? – спрашиваю я, без единого намёка на эмоции в голосе.
И хотя Крис вне себя от расстройства из-за моего упорства, он всё еще полон сочувствия.
– Конечно, детка. Просто помни… мы с мамой на всего готовы ради тебя. Мы любим тебя. Не важно, что готовит тебе будущее, ты всегда будешь нашей маленькой девочкой. Мы никогда не перестанем любить тебя.
Я снова киваю и поднимаюсь, принуждая себя улыбнуться. Но не получается. Я даже больше не могу притворяться. Чтобы подавить свою боль и заглушить постоянную агонию, мне пришлось выключить свои эмоции. Я не могла больше что-то чувствовать.
В день, когда я приказала Дориану уйти и никогда не возвращаться, я освободила себя от всех эмоций. И они растворились в струйках серого дыма вместе с ним.
Решив, что праздничные часы приёма подошли к концу, я покидаю тепло и безопасность родительского дома и отправляюсь в ближайший бар. Он практически безлюден, за исключением нескольких унылых душ, пытающихся утопить свои печали. Я похожа на них. Вот куда приходят одинокие люди, чтобы спастись от боли, возрождающейся это время года.
Можно было бы отправиться в квартиру, но не хочу пока ощущать неловкость, которая появилась между мной и Морган. Её бесило моё молчание, она не могла понять, почему я не могла ей открыться. Но во мне больше ничего не осталось. Я уже и так трещала по швам.
Каждый день был таким же, как и предыдущий. Я просыпалась, шла на работу, заставляла себя что-нибудь съесть и заканчивала вечера в баре. Не хотела оставаться дома, находиться в своей комнате дольше, чем того требовал сон. В спальне поселился призрак Дориана. А иногда я видела и свой призрак. Поэтому я напивалась до такой степени, чтобы, погружаясь в забытье, не видеть духов прошлого счастья. Иногда мне удавалось проспать несколько часов, не вскакивая с дрожью и в холодном поту. Но всё же большинство ночей призраки любви преследовали моё подсознание.
Вот такое я влачила существование. Не жизнь, – она закончилась в тот день, когда я моё сердце остановилось. Она утратила смысл, когда я попрощалась с Дорианом.
Мои ночи – будто в дымке. Я сижу в баре, напиваясь до бесчувствия. Когда мною овладевает оцепенение, притворяться становиться гораздо легче. Я могу улыбаться, могу смеяться. Я флиртую с выбранными наугад мужчинами, танцую так, будто ничто в этом мире меня не заботит. Могу вести себя так, как будто я такая же, как и все остальные. Могу притвориться, что я снова жива.
– Эй, малышка, можно тебя угостить? – спрашивает меня безликий мужчина. Я даже не делаю попыток взглянуть на него, а просто киваю.
Незнакомец скользит на высокий стул рядом со мной. Я нацепляю беззаботную улыбку и благодарю его. Одни и те же песни и танцы, ночь за ночью; парни покупают мне выпивку, я напиваюсь вдрызг и затем кое-как возвращаюсь домой, чтобы сразу же вырубиться.
Незнакомец ставит перед нами две рюмки. Я опустошаю свою, даже не ощущая вкуса. Затем появляется следующая. И еще. Они не заканчиваются, пока я, наконец, не сбиваюсь со счёта, и мне не становится как-то тяжело. Чувствую себя… странно. Не просто пьяной, какой-то другой. Будто я существую вне тела и фактически могу видеть саму себя, слезающую с барного стула и встающую на пошатывающиеся ноги.
– Вот, малышка, давай я помогу тебе, – предлагает незнакомец. Он уже представился, но я не потрудилась запомнить его имя.
– Уффф, – тяжело вздыхаю я, испытывая ужасное головокружение. – Мне нужно немного свежего воздуха.
Мужчина хватает меня за руку, предлагая опору, и помогает мне выйти. Я признательна, потому, что, честно говоря, сама бы я не справилась. Холодный зимний воздух только усиливает неприятное ощущение, и я чувствую, что мои ноги не смогут больше сделать и шага. Он обхватывает меня руками, поддерживая, и моя голова падает на его плечо. Я даже не могу объяснить, что со мной случилось. Моё тело будто попало в быстросохнущий цемент, и, несмотря на все старания, я не могу пошевелиться. Я понимаю с ужасом, что меня волокут куда-то в тёмный переулок сбоку от бара, но все это видится со стороны, будто я смотрю фильм о себе самой.
Холодные, мокрые кирпичи царапают спину, пока мужчина зарывается лицом в мою шею, рыча непристойности и лапая меня. Запах алкоголя и пота бьёт по ноздрям, в горле поднимается пропитанная страхом желчь. Я велю своим рукам оттолкнуть его, но они всё также болтаются плетьми по бокам. Рот открывается, пытаясь крикнуть, чтобы он отвалил от меня, но пока вырывается только хныканье. Мужчина дёргает меня за одежду, хватает мою плоть. Чувствую, как его грязные ногти впиваются в кожу на моих бёдрах. Только ощутив горячие слёзы, бегущие по щекам, понимаю, что плачу.
Это не со мной. Этого просто не может быть. Но, когда отвратительный хищник нащупывает молнию на моих джинсах, я уже не могу отрицать того, что это происходит на самом деле…
«Кто-нибудь, пожалуйста, помогите мне. Боже… пожалуйста. Кто-нибудь слышит меня? Здесь есть кто-нибудь? Этого не может происходить со мной. Я не хочу этого. Пожалуйста… кто-нибудь. Помогите… Дориан? Пожалуйста?»
Только глаза сохраняют способность двигаться и дико мечутся по сторонам. Я почти уверена в том, что он услышал мою мольбу, но в грязном, тёмном переулке по-прежнему никого. Он уже должен был быть здесь. Он бы не позволил этому происходить со мной, верно?
