Надежда Башлакова - Мифическая Средневековия
Девушка лукаво подмигнула напуганным зайчатам и украдкой помахала им рукой на прощание, будто они и впрямь могли осознать её жест милосердия.
— Не обижайся, Сэргард. — Она догнала его и примирительно провела ладонью по жёсткой шерсти на спине. — Просто я не могу позволить своему будущему мужу так бессовестно скушать этих милых крошек. Я бы себе этого никогда не простила. — Она и не пыталась скрыть озорной улыбки, увидев удивлённое выражение морды его лица.
Сэргард застыл на месте, бровь мгновенно взметнулась вверх.
— Мужа? Будущего? — Он недоверчиво повернулся. — Значит, ты всё-таки приняла сделанное мной тогда предложение? Ты согласна стать моей женой? — Последний его вопрос был насквозь пропитан надеждой.
— А разве я могла ответить отказом такому чудесному молодому человеку, как ты. К тому же за последние месяцы я успела к тебе очень привязаться и… полюбить.
— Полюбить? — Сэргард без стыда и опасения, обычно испытываемых оборотнями при перевоплощении, превратился в человека. Его сильные обнажённые руки притянули девушку к себе. — Полюбить. — Повторила Катарина, затем оглянулась и добавила в темноту. — Вот видите, зайчатки, а он мне ещё и не верит.
Но они, конечно, ничего не видели, ничего не слышали и тем более не могли ответить, хотя этого и не требовалось.
— Верю. — Парень сильнее прижал её к себе. — Но не обещаю, что и впредь не буду лакомиться зайчатиной. Ведь не забывай что твой будущий муж всё же наполовину волк, хоть и человек тоже наполовину.
— Ну, слава Богу, хоть это ты признаёшь, наполовину человек. — Она сделала строгое выражение лица. — Что ж, будем искоренять твою пагубную привычку и необъяснимую тягу к насилию и…
Сэргард не дал ей договорить, он притянул девушку к себе ещё ближе и поцеловал.
— Боюсь, тебе этого не удастся, да, и мне, даже если я очень этого захочу. — Произнёс Сэргард, оторвавшись наконец-то от ее сладких губ. — Как ты там говорила, дело тут не в привычке, а во внутреннем физическом состоянии. Моему организму просто необходимо свежее мясо. — Он наигранно клацнул зубами и наклонился над ней. — Поэтому-то я тебя сейчас и съем.
Катарина вскрикнула и, смеясь, отскочила в сторону.
Сэргард не унимался. Он совершил прыжок в направлении её, и снова щёлкнул зубами, звук получился вполне реальный звериный.
— Эта болезнь ни чем не лечится. Чем предпочитаешь быть, ужином или завтраком.
— Сэргард, прекрати, — взмолилась Катарина, — я думала мы поговорим серьёзно.
— Не я затеял разговор о жалости к исконной волчьей пищи. — Он снова её обнял, и стал покусывать за шею.
— Об этом мы ещё поговорим попозже, а сейчас у нас есть более важные темы. Да и ещё, — застрекотала Катарина, отстраняясь от Сэргарда, — я не знаю, как там у вас у волков оборотней проходят свадебные обряды, но я хочу, чтобы у нас было всё как у людей белое платье, цветы, подарки и всё такое. Я так часто мечтала об этом дне, что он просто не может обмануть моих ожиданий. Я этого не допущу.
Сэргард крепко обнял её за плечи и чмокнул в щёку.
— Я тоже. Всё будет, как ты захочешь, дорогая, только, конечно, в пределах разумного. — Весело улыбнулся он, слепка наклонив голову. — Значит, ты всё же согласна стать моей женой, моей женщиной?
— Да. — Катарина потёрлась щекой о его обнажённое плечо.
— Я люблю тебя, Катарина, очень люблю, ты знаешь.
— И я тебя.
— Люблю с того самого дня, как впервые увидел тебя посреди нашего леса. Уже тогда ты накрепко запала мне в душу, я понял, что ты моя судьба, — продолжил Сэргард, зажав её лицо в своих ладонях, — и надеюсь, что твоё неожиданное согласие не вызвано тем, что теперь ты не можешь жить без меня физически.
— Что? — Она непонимающе свела брови на переносице. Затем осторожно отвела его руку в сторону и посмотрела ему прямо в глаза.
— А что, разве Меден тебе ничего не говорил? — Растерянно пробормотал молодой оборотень, опуская руки.
— Не говорил что?
— Я думал он всё тебе рассказал, ведь он заходил к тебе перед моим приходом.
— Он просто справился о моём здоровье. Но объясни же мне, наконец, что за козни вы строите за моей спиной? — Несколько раздражённо спросила Катарина. — Что ты скрываешь?
— Никто не строит ни каких козней, Катарина. Всё довольно просто. Ты ведь в курсе, что для того чтобы сохранить тебе жизнь, мне пришлось дать тебе свою кровь?
— Да, ты мне говорил, — настороженно произнесла девушка, — ну и…
— Дело в том, что при этом произошло запретное смешение крови вампира и оборотня. Никто никогда не знал, какими последствиями это грозит. Но это всегда было под запретом, и те и другие знали, что ничего хорошего это не сулит.
— Ну и что же со мной случилось? Ближе к делу, Сэргард, пожалуйста, — взмолилась Катарина.
— Когда ты была без сознания, Меден брал у тебя кровь для анализа, для определения твоего состояния и чего-то там ещё. — Катарина посмотрела на кончики своих пальцев. Она вспомнила, что когда, пришла в себя, видела на пальцах следы от уколов. — Оказалось, что твои кровяные клетки умирали через несколько дней. Именно поэтому ты пребыла в забытье так долго, мы тебя неправильно лечили. Потом Медеи, догадавшись или в целях эксперимента, точно не знаю, взял несколько капель крови у меня, — он протянул ей ладонь, — и смешал нашу кровь, что уже однажды проделал и я. Это привело к весьма любопытным результатам, по словам Медена даже просто "ошеломительным". Твои умирающие кровяные клетки ожили, стали очень даже подвижными и начали делиться. Он прибежал ко мне с криком "Эврика!" И тогда я опять капнул тебе в рот несколько капель своей крови и вскоре после этого ты пошла на поправку.
— То есть? — Из глаз Катарины медленно вытекали скупые слёзинки.
— То есть ты не можешь жить больше недели без моей крови.
— Подожди, дай-ка подумать. — Девушка положила одну руку на лоб, а другую упёрла в бок, при этом беспокойно ходя из стороны в сторону. — Значит, я полностью завишу от тебя?
— Да, в какой-то мере, но ведь это не важно. Ты будешь моей женой и постоянно находиться рядом. В любой момент, когда твоему организму понадобится моя кровь, ты её получишь, так что всё это ерунда. — Его малоубедительные доводы не очень-то её успокоили.
— О-о-о, нет. — Она спрятала лицо в ладонях и разрыдалась.
— Но это же ничего не меняет, — он попытался взять её за руку, — ведь ты только что согласилась стать моей женой, поэтому в любом случае я за тебя в ответе и ты полностью от меня зависишь.
— Да, но всё же ты не прав это меняет многое. Это другое. — Она оттолкнула его руку. — Я только начала свыкаться с потерей старой и обретением новой ночной жизни и вот очередной удар, как говорится, ниже пояса, очередное несчастье.
