Иринья Коняева - Неслучайный роман (СИ)
***
Аруан.
— Добрый день, шеф. Вызывали?
— Да, Рика, проходи, садись. Чай будешь?
— С удовольствием! — Уселась в удобное кресло, аккуратно вытянув ноги. Шеф заказал чай, который нам принесли буквально через несколько мгновений.
— Как видишь, не расстаюсь с вашим подарком. — Отсалютовал мне изящной чашечкой шеф.
— Очень рада, что наш подарок настолько пришелся вам по вкусу.
— Более чем. Ну так что там с книгой?
— Художественная уже в печати, а учебник подправляем. Скинула его на Орт, они мне там некоторые моменты подправили. Ева говорит, что муж читал по вечерам и просто плакал иногда от смеха. Все-таки очень разное восприятие. Вроде смотришь — обычные люди, все как у нас, но столько нюансов! Голова кругом.
— Хорошо. По поводу Академии хочу с тобой поговорить.
— Да, шеф?
— Почему хочешь уйти туда? Декрет мы тебе и здесь дадим, отдохнешь, сколько нужно, могу даже от себя накинуть пару месяцев.
— Шеф, вы же знаете, что я неизлечимый трудоголик, если останусь здесь, рано или поздно сорвусь и снова начну оставаться работать по ночам, без выходных и так далее. Мы уже видели, к чему это привело.
— Да уж.
— А в Академии теоретические занятия идут только с утра до четырех, смогу уделять должное внимание семье.
— Дамир тоже будет теперь работать до четырех? — С плохо скрываемым ужасом посмотрел на меня шеф.
— Переигрываете, шеф. — Улыбнулась учителю. — Дамир будет уходить в пять-шесть, как все приличные люди, но вы же понимаете, что дома у нас тоже лаборатория?
— Аааа. Действительно, что это я?
— Дети подрастут и будут ему помогать, заодно и учиться.
— Это здравая идея, одобряю.
— Так что для меня это вопрос решенный.
— Хорошо, после декрета выходишь в Академию, но!
— Конечно же да! Любые консультации устно и письменно, без проблем.
— Эх, Рика-Рика, жалко мне тебя отпускать.
— Дети в школу пойдут и мы с вами еще раз обсудим этот вопрос, хорошо? — Подмигнула я сразу повеселевшему шефу.
— Отлично! Что-то я забыл совсем про школу. Хорошо все-таки, что школы на Аруане все по типу пансионов. А на выходные я буду тебя отпускать! — Радостно пообещало начальство.
— Я могу идти?
— Конечно! Забегай потом чаю попить, только без детей, ладно?
— Обязательно!
Бонусный рассказ.
Двадцать лет спустя.
— Дамир, я даже не верю! Неужели мы остались одни в доме? Целых три месяца тишины! — Кружилась я по холлу первого этажа. Месяц назад девчонки улетели к тетям на Орт, а теперь вот и парни решили провести месяц увольнительной у бабушки с дедушкой.
— А кто кричал, что будет ужасно скучать по деткам? — С улыбкой подколол муж.
— Потом поскучаю! Может быть!
— Какая ты, однако, непостоянная женщина!
— Ой, ладно тебе. — Уселась на колени любимого. — И мы теперь можем делать все, абсолютно все, совсем все, что хотим и там, где хотим.
— Хм…пожалуй я тоже не стану скучать по этим охламонам.
Град жадных, страстных поцелуев будят тело, слившееся воедино сознание дарит уверенность в том, что любима, желанна, драгоценна…
— Это было…
— Фантастически.
— Ага.
— Как-то сильнее стало все, да?
— Ну конечно, родная, это же естественно. Мы месяц не виделись, соскучились.
— А нечего было жить в лаборатории.
— Кто бы говорил! Мне кто с самыми честными глазами обещал, что будет после обеда домой приходить?
— Я и приходила!
— Ага, когда в Академии работала. Точнее, только в Академии, а теперь и там и там крутишься.
— Дамир, но это и правда скучно. Шеф без меня не справлялся.
— До тебя как-то справлялся же.
— До меня он сам все делал, а потом часть обязанностей перекочевала ко мне и он, естественно, упустил некоторые моменты, так как долго их не курировал.
— Обленился!
— Дамир, не говори так о нем.
— Этот хитрый старый жук всегда умел найти к тебе подход.
— Ну ладно тебе.
— Так и есть. Ида, я ничего не имею против того, что ты любишь свою работу и уделяешь ей так много времени, сам в этом плане не лучше, но ты понимаешь, к чему все идет?
— К чему?
— Он готовит тебя на свое место. Ты уверена, что хочешь этого?
— Да ну, не может быть! Там никогда не было женщин и вряд ли что-то изменится в этом плане.
— Ида, если тебе предложат, ты согласишься? Ты осознаешь, что с этой должности ты лет сто не слезешь никак?
— Да. Ты же не против?
— Естественно не против! Я буду гордиться тобой! И радоваться. Ты же будешь, как вышестоящее начальство, вызывать меня к себе на ковер? — Игриво прикусил мое ушко муж.
— Оооо, теперь я точно не откажусь. — Простонала куда-то в шею любимого.
Вечером того же дня мы сидели на террасе, наблюдали закат и ужинали.
— Такого спокойствия не чувствовала лет двадцать.
— Двадцать и есть. Мы с тобой спокойно жили только на Орте, а потом началось!
— Ага. Две пары близнецов с разницей в два года — это определенно не гарант спокойствия.
— Зато дети у нас получились что надо. — Подмигнул муж.
— Это точно! Поразительно, что мальчики настолько разные, да?
— Зато девочки всегда на одной волне.
Мы замолчали, погрузившись в наверняка одни и те же воспоминания.
Тишина была какой-то мягкой, уютной, закатные краски согревали небосвод и настраивали на мирный лад, хотелось любить весь мир и сидящего рядом мужчину… еще раз.
— Дамир?
— По глазам вижу, что ты думаешь о том же, о чем и я. Идем.
В холле нас застал звонок Евы. Активировав экран, мы еще не предполагали, что мечта о спокойном отдыхе приказала долго жить.
— Я даже не знаю, как вам сказать, — начала Ева не здороваясь, — но у нас ЧП.
— Говори как есть.
— В общем, девочки вышли замуж.
— Что?
— Они вышли замуж. Обе.
— За кого? — Мы синхронно плюхнулись на диван.
— За сыновей Ранандо.
— Вот же гад!
— Он не виноват. Да он еще не знает даже!
— Ева, как это случилось?
— Мелкие улетели пожить к Кристине, ну и ее мальчишки начали их везде с собой таскать, а Сан учится в одной группе с Ремом и Чемом, вот видимо где-то встретились.
— Где они?
— У парней дом в городе, девочки с ними. Вечером их жду на ужин.
— Это просто………..
— Это наследственность, Дамир. Ты сам не раз замечал, что дочки похожи на Кристину и внешне, и по поведению. Ну вот и…
— Когда прилетите?
— А знаешь, Ева, мы наверное все-таки не полетим. Какой уже в этом смысл? Пусть эти бармалейки сами летят потом, с внуками. — Убийственно спокойно произнес Дамир.
