Вероника Мелан - Дрейк
Снег продолжал виться спиралями, уходя в фокстротные па с ветром, сквозь вьюгу пробивались далекие огоньки окон и фонарей, но здесь, в комнате, было тепло. Где-то там, вдалеке, горели огоньки и моего дома, где в одном из кресел, по излюбленной привычке, спал Миша.
Наверное, мои будущие коллеги уже собрались. Или очень скоро….
Полюбят они меня или возненавидят? Или же отнесутся с полным равнодушием? Хотя такое маловероятно. Они профессиональный сработавшийся отряд, проработавший в таком составе много лет, а я новичок. К тому же девушка. И хорошо бы им в глаза посмотрела Бернарда – с ее волей и выдержкой любая встреча была не страшна, но пока Бернарда то появлялась, то исчезала, то и дело уступая место робкой и напуганной Динке.
Господи, помоги мне. Пусть все пройдет хорошо. Ведь первое впечатление – самое важное, и его очень трудно изменить, оступившись в самом начале.
– Готова?
Мы стояли перед светлой дверью, обитой деревом.
Очень хотелось отрицательно затрясти головой, но я сдержалась.
– Их даже девять, увидишь почти всю команду.
Тонкий ковер под ногами, идеально ровно выкрашенные стены, намеренное избегание взгляда начальника.
– Бернарда, ты ведь хочешь эту работу?
Гулко ударилось о ребра сердце, а затем еще раз, будто возмутившись моей задержкой с ответом. Пытливые глаза Дрейка напротив. Уходящие в никуда моменты тишины.
– Хочу.
Он кивнул.
– Значит, идем.
В первую же секунду помещение показалось мне тесным, как переполненный зимой курятник. Уже позже я отметила, что на самом деле кабинет был большим, много просторнее тех, где мы отрабатывали утренние уроки, но в связи с тем, что в данный момент он просто лопался по швам от находящегося в нем количества крупнокалиберных мужчин, кабинет напоминал не то коробку для обуви, не то собачью конуру, в которой невозможно развернуться без того, чтобы не отдавить себе лапу.
Негромкие разговоры стихли, стоило нам перешагнуть порог.
А стоило мне, в свою очередь, увидеть тех, с кем предстояло иметь дело, как способности дышать и думать разом закончились, обернувшись талантом превращаться в пучеглазый сталактит.
Мужчин действительно было девять, но из-за необъятных габаритов каждый из них мог сойти за полтора, а то и за два человека. Жесткие серьезные лица, одежда в темных тонах, внимательные акульи взгляды, со скрытым любопытством изучающие то начальника, то мою скованную страхом фигуру.
Комната поплыла перед глазами: слишком много агрессивной силы в воздухе – дерзкой, неприкрытой, давящей, продирающейся сквозь тонкую кожу. До сих пор не пойму, как удержалась на ногах. Стараясь не сталкиваться ни с кем взглядом, я сквозь окутавший сознание туман все же автоматически отметила несколько знакомых лиц.
Брюнеты, блондины, русые…. С щетиной и без, с короткими и длинными волосами, с широченными плечами и ладонями, со сканерами вместо глаз. Это и есть моя будущая команда?
Не помню, куда смотрела в течение следующих нескольких минут. На чьи-то черные ботинки, идеально подогнанные по длине джинсы, золотое витиеватое кольцо на пальце, лежащий на чьей-то широкой груди медальон, «собачку» на застегнутой куртке, серебристое колечко в ухе, в окно поверх зачесанных назад темных волос.
Где-то на фоне спасительным якорем, мигающей зеленой точкой на карте плыл голос начальника:
– Как вы думаете, для чего я вас всех собрал?
Любопытство и интерес в воздухе, похмыкивание, липкие взгляды, бегающие по телу снайперскими лазерами. После вопроса они переползли с меня на Начальника.
– Для нового задания?
(Этого мужчину я не знала).
– Новостей?
(Этого тоже).
– Чтобы представить нам новую секретаршу?
(А этого знала – Ёжик! Такого забудешь….)
– А почему только одну? Даешь по одной на каждого….
(Вот это голос! Таким многотысячной армией командовать без рупора….)
Не успела я определить его язвительного обладателя, как раздался ответ Дрейка. Мягкий, спокойный, моментально заставляющий умолкнуть, как по команде.
– Нет. Секретарш будете выбирать себе сами. И я собрал вас, как ни странно, не для нового задания, а для того, чтобы представить вам, – он посмотрел в мою сторону и выдержал паузу, – нового члена команды.
Тишина, бьющая по нервам хлыстом. По каждому миллиметру напряженного тела.
Черт, прыгнуть бы домой! Раствориться бы к чертовой бабушке от этого мгновенно повисшего недружелюбного подозрительного молчания, но ведь нельзя. Нужно вести себя достойно. Плевать, что дрожат коленки, плевать, что хочется забиться в угол и скулить…. Вот всю жизнь так.
Я вдруг обиделась.
Ну, почему никто не может просто поддержать новенького? Помочь ему влиться в коллектив? Что за люди такие?
«Неужели из-за масти мне не будет в жизни счастья? Я обиженный судьбой, ах, зачем я голубой….»
Вот точно так же пинали в сказке Голубого щенка с пластинки, которая часто играла в детстве.
И я внезапно разозлилась.
Да сколько можно втаптывать в грязь того, кого не знаешь? Ну и что, что женщина? Ну и что, что не самая красивая, стройная или какая она там должна быть, чтобы вызвать мгновенное восхищение. Но ведь в первую очередь – человек, а не ведро с помоями, а, значит, нет причин вот так смотреть!
Злость не просто придала сил, она наполнила какой-то мстительностью и заставила радостно скрипнуть зубами в предвкушении близкого боя. И манала я, что они мужчины, и их много. Я женщина, а, следовательно, самая лучшая уже просто потому, что существую. И никто это права на существование у меня не отберет, не выкурит, не вытеснит за пределы круга. Пусть даже пока ИХ круга – тесноохраняемого и сплоченного. Дрейк сказал, значит, подвиньтесь и расступитесь!
Вокруг меня осязаемо завихрились невидимые глазу потоки, как иногда случалось по ночам. На этот раз сила текла не рядом, а сквозь меня, дразнила нервные окончания, пьянила, смешивалась со злостью в нехороший опасный коктейль.
Сжав и разжав ладони, я медленно оторвала взгляд от чьей-то обуви и впервые встретилась с этими прищуренными голубыми-серыми-синими-черными глазами.
Теперь не вы, а я буду смотреть с вызовом.
Прошло ваше время, ребята. Закончилось. Вы себя уже показали.
Дрейк будто только и ждал этого.
– Бернарда, позволь представить тебе членов отряда.
Я царственно кивнула. В комнате сделалось еще холодней. Злости прибавилось.
«Может, я пока еще щенок, но однажды мои зубы справятся и не с такими глотками».
Дрейк вежливым жестом указал на человека, сидящего слева. Им оказался, кто бы думал, уже вернувшийся из бункера водитель, чью машину я накануне припечатала своим весом.
