Ками Гарсия - Прекрасный хаос
— Верно, — бесстрастно промолвила она. — Ты должен заплатить цену, и тогда появится новый порядок.
— Да.
— Но должен быть тверд в своем решении. Солнцестояние близко.
Я молча вдыхал прохладный воздух. Ко мне вернулось прежнее ощущение покоя.
— Если я выполню его, то все вернется на свои места. Лена будет в порядке. Верховный совет хранителей перестанет мучить Мэриан и Лив. В Гэтлине больше не будет засух и землетрясений.
Теперь я ставил собственные условия. Лилум долго молчала, а затем произнесла:
— Нет ничего определенного, но… появится новый порядок.
«Если я умру, то хотя бы ради кого-то», — пронеслось у меня в голове, и я добавил:
— Вот кое-что еще. Пусть Эмме не придется отдавать бокору то, что она пообещала ему!
— Она добровольно заключила сделку. Здесь я ничего не изменю.
— Мне все равно! — крикнул я, прекрасно понимая, что это бесполезно.
— У любого действия есть последствия.
Да, тут не поспоришь. Меня ждет реальное суровое испытание.
Я закрыл глаза, вспоминая Лену, Эмму и Линка. Мэриан и папу. Маму. Всех, кого я любил.
Хотя принимать решение было куда легче, чем мне показалось поначалу. Поэтому я сделал шаг вперед и заявил:
— Обещай мне.
— Я даю тебе клятву. Обет.
— Скажи вслух.
— Да, я обещаю, — прогремела Лилум и произнесла какое-то слово на незнакомом языке.
Странные звуки походили на раскаты грома, но я понял скрытую в них истину.
— Я согласен.
Через мгновение я вновь перенесся в гостиную Лилиан Инглиш. Учительница была в глубоком обмороке. Из телефонной трубки на полу доносился взволнованный голос моего отца:
— Алло? Алло?!
Я на автопилоте взял трубку и повесил ее. Потом набрал 911 и сообщил, что Лилиан Инглиш нужна срочная медицинская помощь. Мне пришлось тут же нажать на рычаг, поскольку диспетчером в службе спасения работала Сисси Ханикатт. Она могла запросто меня вычислить. Нельзя, чтобы меня дважды застали дома у моей преподавательницы по английскому. Но в любом случае я успел сообщить им адрес.
А миссис Инглиш наверняка уже забыла, что я приставал к ней с расспросами.
Я поехал прямиком в Равенвуд: не думая, не включая радио, не открывая окна в машине. Память у меня тоже отшибло, но спустя некоторое время я очутился на пороге Равенвуда, отчаянно колотя в дверь. Я задыхался, будто попал в чужеродную атмосферу, в новый жуткий кошмар. Я молотил кулаками по чародейскому полумесяцу, но дверь не желала открываться. Возможно, дерево чувствовало, что моя душа расколота и вторая половина где-то очень далеко. После моих криков и плача на пороге, наконец, появилась Лена в фиолетовой шелковой пижаме. Той самой пижаме, которая была на ней в ту ночь, когда она открыла мне свою тайну. Как раз тогда Лена, сидя на крыльце моего дома, рассказала, что она — чародейка.
Настала моя очередь поделиться с ней секретом.
Потом, крепко обнявшись, мы с Леной лежали на ее старенькой железной кровати. Никакая сила в мире не могла разлучить нас. Мы не могли оторвать глаз друг от друга, но как только наши взгляды встречались, нам становилось еще больнее. Мы совершенно обессилели, но заснуть не удавалось.
Нам катастрофически не хватало времени — еще столько слов хотелось прошептать в темноте. Хотя они не имели никакого значения. Просто у нее и меня постоянно звучала одна фраза:
«Я люблю тебя».
Нам оставались считаные часы, минуты, секунды.
21.12
Последний раунд
Настал последний день. Завтра — солнцестояние, и решение принято. Я лежал в постели и смотрел на небесно-голубой потолок, цвет которого должен был отпугивать пчел-плотников. Еще одно утро. Мое последнее утро.
Вчера я вернулся домой и лег спать, оставив окно открытым на случай, если кому-нибудь вздумается увидеть меня, напугать меня или причинить мне вред. Однако никто не явился.
Запахло кофе, внизу послышались шаги отца. Эмма чем-то гремела на кухне. Я принюхался — вафли. Наверное, Эмма решила испечь их пораньше.
Папе я решил ничего не говорить. После всего, что он пережил, вряд ли он вообще поймет меня. Только теперь я осознал, почему он сошел с ума, когда умерла мама. Раньше я слишком боялся об этом даже думать. А сейчас мне стало все равно, и чувства просто переполняли меня.
Странная штука жизнь…
Мы с Линком попытались пообедать в «Дэ…и… кин», но ничего не получилось. Он уже не ел, а у меня кусок в горло не лез. Осужденным на смерть предоставляют возможность заказать все, чего их душа пожелает, а вот меня подобная идея совершенно не прельщала. Не хотелось ни креветок во фритюре, ни кекса с глазурью — тошнило от всего.
Никакие деликатесы на свете не могли заменить мне того, чего мне не хватало по-настоящему — времени.
В конце концов мы направились на баскетбольную площадку рядом с начальной школой. Линк поддался, и я выиграл. А ведь раньше всегда было наоборот… Сперва мы молчали. В какой-то момент я передал ему мяч, он поймал его и, застыв на месте, посмотрел на меня тем же взглядом, как и в день похорон моей мамы. Тогда он сел рядом со мной в церкви, хотя предназначенные для родственников места обнесли заграждением.
— Я себя ужасно неловко чувствую, — признался он, опустив голову.
— Я тоже, — ответил я и вытащил из заднего кармана джинсов старый комикс. — Держи, дарю на память.
— Аквамен? — радостно засмеялся Линк. — То есть при виде отстойного супергероя я должен вспоминать тебя и твои скромные суперспособности?
— Не всем же быть Магнето, — с улыбкой пожал плечами я.
— Слушай, чувак… — неуверенно начал Линк. — А ты уверен?..
— Нет. Но у меня нет выбора.
Зачем откровенничать с Линком? Его жизнь и так — сплошное отсутствие выбора. Он погнал мяч к кольцу, бросив мне на бегу:
— Без вариантов?
— Не знаю, разве что ты хочешь встретить вместе с мамой конец света, — отшутился я.
Отколовшаяся половина души уже ожидала меня. Линк вдруг затормозил и взял мяч под мышку.
— Итан…
— Да?
— Помнишь, как мы с тобой познакомились в автобусе? Ну, во втором классе? Я тогда угостил тебя пончиком.
— Ага. Ты вроде бы поднял его с пола. Подождал, пока я его съем, и растрепал мне об этом?
— Выдумал я, — ухмыльнулся Линк. — Нигде он не валялся.
Мяч стукнулся о кольцо и отскочил за пределы поля.
А мы ушли.
Мэриан и Лив я обнаружил в архиве: снова вместе, там, где им положено быть. Я обнял Мэриан так крепко, что чуть ребра ей не переломал. Когда я отпустил ее, она вопросительно посмотрела на меня…
И я осторожно начал объяснять им обоим, что к чему, выдавая отдельные части истории, которые не очень-то стыковались между собой. Сначала Мэриан и Лив оживились, услышав хорошие новости: Гэтлин и Земля останутся в целости и сохранности, сверхъестественного конца света не предвидится. Чародеи не потеряют своих способностей, и никто не погибнет в языках пламени (надеюсь, случай с Сэрафиной был исключением). Они услышали то, во что отчаянно верили. Все будет хорошо.
