Артур Кери - Восхождение полной луны
— Какой план?
— Райли… — простонал Роан.
— У нас нет другого выхода и мы оба это знаем.
— Я отправлюсь с ней, — произнес Куинн, вызывающе взглянув на Джека.
Казалось, Джека это вовсе не удивило.
— Не думаю, что тебе следует это делать. Как уже было сказано, я смогу защитить Райли, но не тебя.
— Если дела пойдут из рук вон плохо, то твоя защита не будет стоить ломаного гроша ни для нее, ни для меня.
— Верно. — Джек посмотрел на меня: — Я не стану уверять тебя, что там будет легко, просто потому, что ты сама лучше всех знаешь, на что способен Талон. Я скажу тебе лишь одно — ты должна во что бы то ни стало выжить и сделать для этого все. Даже, если это будет означать убийство.
Какое-то мгновение, с пересохшим от волнения горлом, я пристально смотрела на него, а потом кивнула.
— Мы введем вам в руки чипы, чтобы можно было отследить любого из вас, — продолжил он, — и вооружим. Ну что ж, думаю, тебе пора вернуться домой, Райли.
И ждать, когда попаду в силки.
— Они, несомненно, обыщут нас на наличие оружия.
Джек неожиданно хитрюще осклабился.
— Но они будут искать оружие, которое выглядит, как оружие.
Я недоуменно подняла бровь, но не стала требовать объяснений. Все равно я скоро сама все узнаю.
Джек резко вскочил со стула и повторил одно из своих наилюбимейших выражений:
— Пора приниматься за работу, народ!
Еще ни разу я не входила в дверь своей квартиры так нервничая. И хотя я не ощущала незваных гостей, это не означало, что их не могло там быть. В конце концов, я не ощущала людей, а те твари, что напали на Куинна в его доме, пахли, как обыкновенные смертные.
Только проверив все комнаты, я заметила, что Куинн остался за дверью и поняла почему. Он не мог войти без приглашения.
Я улыбнулась ему:
— Хочешь войти?
— Было бы проще изображать приманку в квартире, а не в коридоре, — сухо ответил он. — Но не забывай об имеющихся последствиях.
Я кивнула:
— Пригласив единожды, никогда в приеме не откажешь.
— Это означает, что я могу входить и уходить, когда пожелаю, и когда посчитаю нужным.
— Имеешь в виду, что по прилету в Мельбурн, ты можешь заявиться ко мне для небольшой полуночной забавы?
Он окинул меня загадочным взглядом, который мог означать что угодно.
— Возможно.
Однако, печали в его глазах уже не было.
— Куинн О’Конор, ты можешь переступить порог моего дома в любое время, когда пожелаешь.
Он перешагнул порог и, взяв меня за руку, поцеловал кончики пальцев. При этом я ощутила, как приятное тепло, словно ртуть, разливается по телу, проникая глубоко внутрь и вызывая душевный трепет.
— Спасибо.
— Пожалуйста.
Освободившись от его руки, я направилась на кухню и захватила из холодильника содовую и пакет синтетической крови. Когда я вернулась, Куинн стоял неподалеку от окна, первые солнечные лучи лились в окно, окружая его золотистым ореолом.
Улыбнувшись, он взял у меня пакет с кровью и произнес:
— Я никого не вижу из них.
— А ты и не должен. — Я бросила на пол сумку и открыла содовую. — Роан и Джек являются стражами, и они прекрасно знают, что делают.
Я быстро выпила содовую и направилась обратно на кухню, чтобы выбросить жестяную банку в мусорное ведро. Куинн не сводил с меня глаз, когда я возвращалась в гостиную.
— При ходьбе ты немного переносишь центр тяжести на правую ногу. Тебе лучше передвинуть ножи.
— Легче сказать, чем сделать.
Я наклонилась и попыталась поудобнее пристроить оружие. Но просунуть руку за голенище сапога было довольно затруднительно, я даже мельком пожалела, что не выбрала что-нибудь более эластичное из обуви. Но Талону нравились эти сапоги и, возможно, он не станет снимать их с меня. На деле, они, словно вторая кожа, облегали ноги и при любых других нормальных обстоятельствах в них было бы заметно любое оружие.
Но ножи Управления были далеко не обычными — три клинка были тонкими и с прозрачными пластиковыми лезвиями, не уступающими по своей твердости стали, и могли рассечь все, что угодно — ну или меня так уверили. Остальные ножи были почти что такими же, только были сделаны из специального сплава, который, вступая в реакцию с кровью, распадался на составные части и высвобождал длинные узкие куски серебра, устремляющиеся к сердцу противника. Как заверил меня Роан, это идеальный способ пригвоздить любого — от вер-создания и до человека. Сама же я отдавала предпочтение микролучевым наручным лазерам, скрепляющим пучок волос у меня на макушке.
У Куинна было то же самое и даже больше, но я подозревала, что он не прибегнет к оружию, если на то его не вынудят обстоятельства.
Когда я, наконец-то, пристроила нож, Куинн взял меня за руку и притянул к себе. Я прижалась щекой к его груди, слушая его медленное сердцебиение и чувствуя себя защищенной, чем когда-либо в своей жизни.
Иллюзия, которой я могла бы легко поддаться.
— Время близится к девяти, — после затяжной паузы произнесла я. — Надеюсь, они скоро появятся здесь.
До того, как меня покинет вся бравада.
— По улице едет фургон, — ответил Куинн, его голос отдался в ушах гулким резонансом. — В нем восемь человек.
— По-моему, мне следует обидеться, что Талон послал по мою душу только двоих.
Он тихо рассмеялся и поцеловал меня в макушку.
— Они рассчитывают на элемент неожиданности.
— А кроме того, они, должно быть, ожидают схватки.
— Талон никогда не видел тебя в бою? А шестерых вполне хватит, чтобы одолеть меня.
Я посмотрела на него снизу вверх:
— Ты так толком ничего и не объяснил.
Куинн скривился:
— То обстоятельство, что все клоны были, как две капли воды похожи на Генри, стало для меня полнейшей неожиданностью и выбило из колеи. В ситуации между жизнью и смертью, малейшего замешательства будет достаточно, чтобы изменить расклад.
И это почти привело его к гибели.
— А причем здесь садовый центр?
— Как я уже говорил, подозреваю, что они хотели обставить убийство вампира, как несчастный случай.
В этом был смысл. Учитывая общее число убийств вампиров, произошедших за последние несколько недель, никто бы и бровью не повел. А если бы Управление занялось расследованием, то они бы посчитали это за единичный случай, не имеющий никакого отношения к деятельности преступной группировки, и вероятнее всего, делу был бы присвоен низкий приоритет.
— Они выходят из фургона, — тихо произнес он.
Мои конечности сковала напряженность, желудок стянуло тугим узлом.
