Марина Суржевская - Янтарь чужих воспоминаний
— Хорошо, — хрипло выдавил он и вздохнул. — Не беспокойтесь. Все хорошо. Я просто… не ожидал.
— Вы уверены? У меня есть врач, зайдите, он вас осмотрит! Вы побледнели…
Он резко поднял голову, и Лили почувствовала, как снова зашлось в бешеном галопе сердце. Лицо мужчины действительно побледнело так, что резко обозначились скулы и светлая щетина на подбородке.
Лили нахмурилась, словно ощутив эту щетину царапающей ей кожу на животе. И его губы, прокладывающие влажную дорожку все ниже и ниже… Искушающе медленно. Возбуждающе.
Странные мысли. Она тряхнула головой.
— И все же, вам лучше показаться врачу.
— Хорошо, — он опустил глаза и улыбнулся девочке. — Отпустишь?
— А-а, — покачала головой малышка.
— Умница какая, — пробормотал незнакомец.
— Лайнель, немедленно отпусти! — возмутилась Лили и оттащила дочь от решетки. Девочка тут же зашлась плачем.
— Тш-ш-ш, Лай-нель, — прошептал мужчина и приложил палец к губам. Малышка удивленно всхлипнула, но плакать перестала.
— Надо обойти, вход там, — Лили махнула рукой, стараясь не смотреть на незнакомца, который вызывал в ней такие странные чувства. — Вы дойдете?
— Да, — он кивнул и пошел вдоль кованой решетки, слегка шатаясь и трогая рукой металлические завитки.
— Кто это? — с подозрением спросил старик Рейн, приблизившись.
— Плохо человеку стало, — пояснила Лили. — Солнце весной все-таки коварное. Пошли Нель, посмотрим на птичек. Рейн, велите проводить гостя к врачу, пусть его посмотрят.
Садовник кивнул и ушел, а Лили потянула дочку к зарослям бузины, в ветвях которой на днях обнаружила гнездо. Но как ни пыталась отвлечься, мысленно возвращалась к незнакомцу, и даже малышка почувствовала, что мама не с ней.
— Дай! — привычно потребовала она.
— Пойдем в дом, милая, — решила Лили.
В поместье царила блаженная тишина, теплый ветер раздувал легкие занавески, словно корабельные паруса. Девушка отдала дочь няне и пошла туда, где обитал лекарь. Врач вышел навстречу хозяйке и важно поправил очки.
— С вашим гостем все будет в порядке, физически он здоров.
— Вы уверены? Он чуть в обморок не упал возле забора.
— Вероятно, пережил сильное эмоциональное потрясение, симптомы говорят об этом. Скачки давления, сведенные судорогой мышцы, температура, расширенные зрачки и затрудненное дыхание. Если вы не против, ему лучше остаться до утра, я дал ему сильное успокоительное, так что он уснет.
— Конечно, — всполошилась Лили. — Бедняга… что же он такое пережил? И давно с ним случилось это… потрясение?
— По симптомам — полчаса назад, — отчеканил врач и, откланявшись, ушел.
Лили постояла, раздумывая, и тихо пошла в сторону гостевой комнаты, где расположили неожиданного гостя. Мужчина лежал на низкой кушетке, закрыв глаза, и она уже хотела уйти, но он повернул голову. Зеленые глаза смотрели со странным выражением, и Лили замешкалась, снова смутившись.
— Не уходите.
— Врач дал вам успокоительное, чтобы вы смогли поспать до утра, — девушка осторожно приблизилась. — Он сказал, что вы пережили сильное нервное потрясение, — она запнулась, подумав, что спрашивать о таких вещах незнакомца как-то слишком невежливо. И хоть Лили уже целый год брала уроки по самым различным дисциплинам и даже делала успехи, она все еще чувствовала себя порой неотесанной девчонкой.
Но мужчина неожиданно рассмеялся.
— Потрясение, да, — он снова улыбнулся. — Знаете, мне говорили, что у меня эмоциональное выгорание, и это не лечится.
— Какой ужас, — искренне огорчилась Лили. — Я слышала о таком.
— Так вот, — мужчина откинул голову на подушку, — они ошибались, — он снова рассмеялся, и Лили тоже улыбнулась, хоть и не совсем поняла, что гость имеет в виду.
— Так вы останетесь до утра?
— Да. Я останусь. Посидите со мной? Недолго.
— Конечно, — Лили присела на краешек кресла. — Вы издалека?
— Почему вы так думаете?
— Не знаю… просто показалось, — растерялась девушка.
— Вы правы. Я был какое-то время… далеко. Пытался заново научиться жить.
— Получилось?
— Думаю, да.
Лили прикусила губу, но расспрашивать постеснялась.
— А мы вот тоже уезжаем на днях, представляете? К морю.
— Надолго? — вскинулся мужчина.
— Наверное, да. Понимаете, я сильно болела. Сейчас болезнь отступила, но врачи советуют мне поменять климат. Да и Лайнель там будет лучше. К тому же, этот дом…
— Он вам не нравится?
Лили помялась, но все же сказала. Этому гостю хотелось открыться.
— Он словно шкатулка с воспоминаниями. Их много, и все… чужие, — она смутилась и покраснела. — Простите, я порой говорю глупости.
— Это не глупость, — зеленые глаза так внимательно изучали Лили, что ей стало неловко. И снова бросило в жар. Но когда мужчина прикрыл глаза, ей захотелось, чтобы он снова на нее посмотрел. — Лай-нель, — словно смакуя, повторил незнакомец и прищурился, словно довольный кот. — Красивое имя. Мне нравится. А на море, возможно, неплохо.
— Там чудесно, — улыбнулась Лили и всполошилась, — может… хотите есть? Я велю принести вам ужин…
— Я бы съел тебя.
— Что, простите? — опешила Лили, не поверив своим ушам. И покраснела, не понимая, почему ей послышалось такое? Нет, все-таки сегодня с ней твориться что-то неладное!
— Нет, я не голоден, — серьезно повторил мужчина, откидываясь на подушки. На его губах все еще играла улыбка, и ресницы подрагивали, словно он с трудом держал глаза закрытыми.
— Тогда хорошей вам ночи, — пробормотала Лили и выскочила за дверь.
Ее сердце снова колотилось, как сумасшедшее. Странный незнакомец одной своей улыбкой лишал ее способности думать. Девушка вздохнула и пошла вверх по лестнице, касаясь перил пальчиком. Раньше на галерее висели портреты, но, поддавшись своим желаниям, Лили затеяла грандиозный ремонт. И переделала почти все комнаты этого дома, благо, средств у нее оказалось предостаточно. Теперь стены украшали полотна, на которых цвели желтые ромашки и красные маки, а черный камень лестницы устилал мягкий светлый ковер.
Мрак вышел ей навстречу, беззвучно ступая и щуря желтые глазищи.
— Что, прячешься от Нель? — с пониманием спросила Лили и присела, почесала кота за ухом. Он тихо замурчал, но бдительности не потерял, и позыркивал, готовый сорваться и исчезнуть, как только в поле зрения окажется маленькая девочка, принимающая его за пушистую игрушку.
— А у нас гости, — неизвестно зачем сообщила коту Лили шепотом. — Вернее, гость. Один.
Мрак дернул хвостом и ушел, не проникнувшись важностью сообщения. Лили постояла у перил, рассматривая дождливый город на одной из картин. Она была совсем маленькой и висела сбоку, потому что совсем не вписывалась в ряд цветущих полей. Но девушке она нравилась больше других. Арка моста на полотне была оплетена кружевом оград, а в отражении на темном граните виднелся призрачный город. Эту картину Лили любила больше всего и могла подолгу стоять перед ней, погружаясь в странное оцепенение.
