Tenten - Дженни (фанфик по Сумеркам)
Проанализировав происшествие, вампир принял странный блок в голове оборотня к сведению, как ещё одно условие, и решил задачку элегантно, в несколько действий. Не тратя время и силы на попытки пробить блок, — он просто его обошёл.
В этот раз ждать удобного случая пришлось гораздо дольше. Почти до самого Рождества. И вот, о счастье, намеченная жертва сама прыгнула прямо к ним в руки. Когда дозорный сообщил, что я еду в Сиэтл одна, а волк тащится далеко в хвосте, опасаясь показаться мне на глаза, вампиры засуетились, и ударная группа — Коллин и его «ведущий» — выдвинулась на позиции. Теперь кровосос руководил действиями оборотня аккуратно, и ментальные приказы отдавал дозировано. Подрезать золотистый форд-фокус, подставить внедорожник под удар, вызвать эвакуатор, предложить подвезти до дома, помочь сесть в машину. Разговором вампир руководил лично. Опасаясь, что Коллин попытается как-то предупредить меня, он жестко контролировал его жесты, мимику и речь.
— Каждый из коротеньких конкретных приказов не нес в себе опасности для тебя. Я до последних минут не знал, что задумал кровопийца…
Позвоночник ломило от усталости, вискИ — от истории, которую долго и подробно рассказывал сосед по камере. Ноги подкосились, и я стала потихоньку сползать по стене на пол. Смертельная усталость — лучшее средство от брезгливости.
— Дженни, пожалуйста… не дёргайся… послушай… — совсем тихо бормотал Коллин и, подхватив на руки, не дал мне усесться на пол. — Я уже давно здесь, надо же было куда-то… А места тут, сама видишь… Посиди на моих ногах (он так и сказал «на ногах» не «на коленях», видимо, посчитав такое приглашение слишком интимным). Не надо на пол.
Так странно было слышать, как он мямлит, что я даже растерялась, но потом сообразила о чём речь. Точно. Мочой здесь тоже воняло. Волглым тряпьем, застарелым пОтом, отчаянием… Воняло несвободой. Подавив рвотный позыв, я с ужасом представила, куда только что чуть не уселась, и безропотно устроилась у него на коленях. Старалась не ёрзать и всё, что чувствовала поначалу — противную мелкую дрожь в уставших мышцах. Ощущение тепла пришло позже. И я поняла, что до этого мерзла. Коллин едва касаясь пальцами волос и куртки, стряхивал с меня мокриц и продолжал рассказывать, хотя я предпочла бы уже и не слышать того, что он говорил:
— …поворот направо, прямо, налево, по грунтовке. Он не давал мне возможности задуматься над приказами. Их было много. Новый мгновенно приходил на место исполненного. Я, так же как и ты, не понимал, что происходит. До того момента, как он приказал заняться с тобой сексом.
— Трахнуть, — поправила я. Почему-то, не знаю почему, я уже не боялась Коллина.
— Нет, — твёрдо ответил оборотень. — Именно «заняться сексом».
— Ну и как, получил удовольствие? — язвительно поинтересовалась я, раня этими словами себя не меньше, чем его, и тихо, едва слышно, добавила. — Лучше бы ты убил меня тогда.
— Лучше бы я убил себя! — рыкнул Коллин. Его тело дрогнуло подо мной, раздался звук глухого удара. Видимо, он шарахнул кулаком по стене. Вновь застыл без движения и простонал. — Если б мог.
Меньше всего мне хотелось реветь в его присутствии, но слезы сами катились по щекам. Это была слабость.
Коллин взял мою руку, и я почувствовала тыльной её стороной теплое прикосновение его губ. Потом — к ладошке. Ободренный тем, что я не отнимаю её, оборотень приложил мою ладонь к своему лицу. Шептал:
— Прости меня, девочка. Прости меня, пожалуйста. Прости… Прости… Прости…
Щетина на его лице отросла настолько, что уже не колола, была мягкой. Наверное, как шерсть волка. Дурацкая мысль. Но других в моей голове просто не было. Я прижималась к его теплому телу. Чувствовала, с каким трепетом он осторожно гладил меня по плечам. Слушала его виноватый горячечный шепот, и нелепые, смутные пока подозрения, возникали сами собой и послушно отступали, когда я пыталась отмахнуться от них. Потому что бред ведь. Бред…
А этот парень просил у меня прощения за то, в чём не виноват. И я даже злиться на него не могла. Только жалеть. Так же, как и себя. Мы оба были пешками в чужой игре.
Подозрения не давали покоя и я попросила:
— Расскажи, что было дальше.
Зачем, и сама не знаю. То ли хотела отвлечься, то ли рассчитывала найти в его повествовании либо подтверждение, либо опровержение своим несуразным домыслам. Коллин долго молчал, и я уже думала, что больше рассказов о жизни не будет, но он всё же заговорил:
— Да я и не помню особо, что было дальше. Даже не помню, о чем был разговор с Брэйди. Помню только, что говорили. Просто к тому времени, сквозь гнет сознания вампира, до меня начал доходить смысл содеянного. Хотелось сдохнуть. Сильно. Но мне не дали. Урывками помню дорогу. Кровосос устал меня «держать». Пришлось остановиться, и я перекочевал в багажник с приказом лечь и не двигаться, а упырь сел за руль. В тот вечер было много переговоров с Вольтеррой, но о чём они были, сказать не могу. Я был слишком занят изобретением способов самоубийства. Помню только, что был получен новый приказ, и мои конвоиры были чертовски недовольны. Мой «кукловод» просёк суицидальные дёрганья «подопечного» и принял меры…
В подробности Коллин вдаваться не стал, но и так было понятно, что ничего хорошего он не получил. Только боль, море боли, океан боли вдобавок к душевным мукам. И тогда же он начал свой маленький бунт. Сопротивление. Вампиры изучали его, а он, делая вид, что сломлен и раздавлен, изучал свих тюремщиков. Его снова поместили в лабораторию. Череда дней, проведённых в качестве подопытной крысы, протянулась в дурную бесконечность. Потеряв им счет, он продолжал молиться древним богам, выпрашивая для себя одно — шанса, благодаря которому унизительное существование можно будет прервать, и ума, чтобы суметь отличить этот шанс от череды других событий.
Древние ли боги вняли его молитвам, судьба ли решила, наконец, проявить благосклонность к неудачнику — неважно. Главное, что жизнь изменилась внезапно, и очень быстро. Вампиры, которые занимались оборотнем, в течение пары часов собрали оборудование, погрузили коробки в нанятый грузовик, туда же поместили пленника и отправились в дорогу.
После растительного существования в четырех стенах, эта поездка стала для Коллина настоящим приключением. Вампиры не нуждались во сне и вели машину безостановочно, и днём и ночью. Но предпочитали, чтобы на заправочных станциях выходил Коллин. И он с удовольствием выходил, впервые подчиняясь приказам своего «ведущего» без сопротивления. Парень заправлял машину горючим, следил за уровнем масла, доливал воды в радиатор и иногда, послушный воле «кукловода», трепался с кассиршами. Для конспирации. Там же, на заправках он покупал себе еду, если везло — одежду, и умывался. Не забывая внимательно разглядывать таблички, вывески, растяжки и указатели.
