Розмари Клемент-Мур - Дух и прах
Заглянувший на огонек парень оказался гораздо выше, чем Дживс. Ваза скользнула по его затылку и разбилась о плечо. Незнакомец рухнул на пол и не шевелился, а его синяя костюмная рубашка тем временем пропитывалась темной влагой.
Святая Гертруда, я его убила!
А, нет. Это всего лишь вода из вазы. Распростертый у моих ног парень был красивее, чем Дживс, и гораздо моложе. Двадцать один, наверное. В крайнем случае двадцать два. Они послали за мной стажера!
Дальнейшие действия я как-то не продумывала, но автопилот оказался умнее. Из тюремной камеры имени «Четырех сезонов» я вырвалась в широкий коридор с высоким потолком и деревянным полом, отполированным и без единой пылинки. Выкрашенные в теплые песочные цвета стены были увешаны картинами. Настоящими произведениями искусства. Мне показалось, я узнала пейзаж Ремингтона, и на первый взгляд он никак не походил на копию.
Алексис, возможно, находилась где-то в здании, но у меня не имелось ни единой зацепки, где именно ее искать. Только бесконечный коридор особняка из глянцевого журнала. Слева послышались чьи-то тяжелые шаги, послужив подсказкой двигаться в противоположную сторону, что я и сделала.
Но в итоге оказалась в тупике и дальше выбирала направление наугад, чувствуя себя крысой, бегущей по лабиринту на потеху Богатым и Знаменитым. Коридор сделал еще один поворот, и… блин, это место просто огромное!
Бильярдная. Кабинет или библиотека. Затем маняще темная комната – как оказалось, долбанный кинотеатр. Я нырнула за ряд удобных кресел и затаила дыхание, пока не услышала, что два громилы прошагали мимо.
Дурацкий план. Дом слишком большой, чтобы искать Алексис методом тыка. Я даже лестницу найти не в силах! Но если бы сделала это, то смогла бы выбраться и вернуться с подмогой.
Я подкралась к двери и, быстро проверив коридор, припустила туда, откуда пришла, стараясь двигаться как можно тише. Вот только когда завернула за очередной угол лабиринта, на моем пути возник мокрый и явно раздраженный приспешник-стажер.
Он поднял руки в международном жесте, означавшем «остановись». Возможно, он даже действительно сказал: «Стоп!», но в ушах у меня звенело, так что я начала набирать скорость и пошла на таран.
Стажер был тяжелее меня, вероятно, килограммов на двадцать (в основном, рост и плечи), но на моей стороне оказались инерция и эффект неожиданности. Я сбила его с дороги и двинулась дальше.
Но теперь я его разозлила. А еще он был быстрым и с очень длинными – даже длиннее моих – ногами. И прежде, чем я добежала до конца коридора, где (ура!) виднелась лестница, парень обхватил меня со спины, стиснув в кольце рук.
– Успокойся, – сказал мне на ухо. – Я не хочу причинять…
Остальное потонуло в болезненном стоне, ибо я ткнула локтем – а они у меня действительно острые – захватчику под ребра. Он, хрипя, согнулся, но хватку не разжал, так что пришлось пнуть его по ноге, и тогда меня отпустили.
Но лишь на секунду. Ублюдок даже хромал быстро.
Он снова схватил меня, но наши ноги переплелись, и мы полетели вперед. Я приготовилась к удару и к тому, что парень грохнется сверху и раздавит меня как хворостинку, однако в последний момент он развернулся и принял на себя незавидную участь первому рухнуть на твердый деревянный пол. Это выбило из него дух, но ублюдок был крепким, так что, выбираясь из захвата, я коленкой надавила ему в пах, только чтобы удостовериться, что парень останется в лежачем положении.
Коленки у меня, кстати, тоже острые.
Помятая и задыхающаяся, я оставила его стонать на полу, а сама побежала к лестнице. И встретила Дживса, который как раз поднимался вверх, держа в левой руке крошечный поднос с моей чашкой кофе.
– Извините, – буркнула я, пролетая мимо, – на перекус остаться не могу.
Дворецкий не ответил. Он просто схватил меня, когда я пробегала рядом, развернул, и с некоторой помощью физики, механики или магии я вдруг оказалась прижата к стене, с рукой, скрученной за спиной, и совершенно не в состоянии пошевелиться.
Дживс даже кофе не расплескал.
– Прошу прощения, мисс Гуднайт, – произнес он невозмутимо вежливо, – в меню самообслуживания «свалить отсюда подальше» тоже нет.
Прибыло подкрепление, перекрыв все выходы. Это были ожидаемые гориллоподобные, совсем не похожие на франта, благодаря которому я сейчас пробовала на вкус обои.
– Спасибо, Бертрам. – Я узнала хрип стажера. Он поднялся с пола и похромал к нам. – Я заберу ее.
– Уверены, мистер Карсон? – Я практически увидела, как дворецкий вскидывает бровь.
И совершенно точно слышала, как мистер Карсон скрипит зубами.
– Да. Можешь ее отпустить.
Бертрам отпустил, я развернулась, выпрямляя руку, и по-новому, с уважением, поглядела на дворецкого. С невозмутимым лицом он протянул мне поднос:
– Ваш кофе, мисс Гуднайт.
Я взяла чашку. Честно говоря, злить Бертрама совсем не хотелось.
– Тебя хочет видеть мистер Магуайр, – сказал Карсон немного нетерпеливо, вероятно, потому, что приходилось ждать, пока я добавляла в кофе сливки из крошечного кувшина и перемешивала все это дело крошечной ложкой.
И вот тогда до моего мозга дошло, чье имя он произнес, и я с грохотом уронила ложку на поднос:
– Секундочку. В смысле, отец Алексис Магуайр? Этот мистер Магуайр?
– Да, – ответил стажер. – Он самый.
Когда первоначальное удивление схлынуло, я принялась переваривать новую информацию. И почти испытала облегчение, так как примерно представляла, чего он хочет, только не понимала, зачем создавать столько проблем, чтобы со мной поговорить. Нужно было просто спросить, и я бы сказала, что Алексис жива. Где-то там.
Я повернулась к мистеру Карсону, собираясь высказать свои мысли вслух, но замерла, когда смогла наконец как следует его рассмотреть.
Первое впечатление не обмануло. Молодой. Примерно двадцать один год. Младше агента Тейлора, и почти такой же симпатяга. А еще высокий. Во мне почти метр восемьдесят, и то пришлось задирать голову, чтобы на него взглянуть. Волосы каштановые, все еще влажные и торчат во все стороны. Глаза темно-зеленые… нет, ореховые, и последний раз я видела их в холодной Миннесоте, как раз перед тем, как отключилась.
– Ты! – воскликнула я со всей мелодраматичностью, коей заслуживал его поступок. – Это ты шандарахнул меня у полицейского участка!
Стажер не выглядел огорченным или виноватым. Он выглядел раздраженным.
– Я тебя и пальцем не тронул. Ты грохнулась в обморок без моего участия. А вот с моей стороны претензий гораздо больше.
– Ты меня похитил! Я бы сказала, что это повод для претензий.
