Елена Саринова - Мир оранжевой акварелью
— Да что ты? Теперь понятно, почему ее муж ко мне сам не пришел, — покачала я головой. Потам же, еще раз глянув на Зачу, уточнил:
— Может, помочь?
— Мы сами, — отрезал тот. — Зоя…
— Да, пошли.
— Ну-ну, — сунул Потап в карманы штанов руки. — Зоя, я к тебе на днях…
— Угу… — вот ведь, дура. И к чему это «угу»? Давно уже не «угу». И никогда «угу» не было. Только неловко как-то при постороннем друга брата на место ставить… Значит, придется наедине. А оно мне надо?..
— Зоя, куда дальше?
Я и сама не заметила, как вслед за парнем и просроченным подарком, вылетела в прилегающую темную улочку.
— Налево в первый поворот.
— Ну, тогда пошли дальше.
И дошли совершенно молча до самой стеклянной двери молодого цирюльника. В Канделверди этот внеурочный отец считался «очень смелым экспериментатором». А такое звание еще заслужить надо. Хотя, что касается традиций и суеверий, у нас вообще кругом — сплошные «табу с оговорками». Например: скрестила на столе два ножа — оскорбила христианский крест. А извела на гадалок и огородный гороскоп последние деньги — проявила дальновидность. Вот так и мотыляет из крайности в крайность. Так что трехъярусные рыжие усы маэстро Ноэля вот уже месяц, как вызывают у местных монн явное «разночтение».
— Зоя! Ох, ты меня прости! А у нас — такая ра-адость!
— Хобья воронка… Кх-х.
— Мессир Ноэль — поздравляю, — оторвала я строгий взгляд от прикрывшего рот кулаком Зачи. — Кто? Мальчик?
— Конечно! — растянул тот в довольной улыбке свои «ярусы». — Ох, а красота то какая получилась — вот жена обрадуется. Давайте сюда сами и кроватку. У меня молодое вино как раз из по-огреба. Да мы с тестем прямо там и с-сидим.
— Нет, нет. Спасибо.
— Зоя, это — тр-радиция. Или вы маленькому Феду зла желаете?
— Я?!
— Мы?!.. Не-ет, — шагнув за порог, дернул меня за собой Зача… А сама то я не хотела. Это — традиция…
Море было изумрудным, а небо над ним — глубоким оливковым. И вдоль соединяющей их грани — рассыпанный серебром лунный свет. Нет, мне такое точно не написать. Особенно кипарисы, стражами уснувшие с обеих сторон от этой драгоценной россыпи. Ведь, как изобразить их тихий чуткий сон? Почувствовать можно. А вот передать на бумаге…
— А странные у него, все ж, усы.
— Что?
Зача, сидящий рядом на каменном парапете лестничного пролета, почесал затылок. Потом с улыбкой повторил:
— У мессира Ноэля усы странные. Я таких никогда раньше не видел.
— Считай, у тебя сегодня — вечер художественных открытий… Зача?
— Что? — глядя на море, отозвался он.
— Ты вообще куда спускался по этой лестнице?
— Я же тебе говорил: на Причальную улицу.
— Это понятно. А к кому именно? Это — моя улица и я там всех знаю.
— Всех-всех?
— Угу.
— Ну, тогда ты наверняка знаешь девушку по фамилии Лино.
— Это… ты о чем сейчас?
— Зоя, тебе привет от твоего брата. Он сейчас здесь, на борту нашей с ним Крачки.
— Что?! А почему ты раньше мне этого не сказал?!
— Не знаю, — беззаботно скривился парень. — А куда спешить, если вся жизнь впереди? К тому же…
— Вся жизнь впереди? Да ты!.. Да я!.. — перехватило у меня дыхание. — Да я этого дня ждала с тех пор, как он из нашего сада ушел! Вставай и пошли к нему сейчас же!
— Зоя, уже ночь. Вот завтра… — на всякий случай, отстранился от меня Зача. — завтра вместе с Люсой и пойдем.
— Ну, ты — наглец!
— Да ладно, не злись. Просто, так получилось.
— Да иди ты… к лысому дракону.
— К кому-кому? — смеясь, уточнил Зача. — Арс мне рассказывал, как ты его в детстве туда часто посылала. Значит, до сих пор?
— По особым поводам, — хмуро буркнула я…
Глава 3
— И как давно вы здесь?
— Вчера зашли.
— А до этого?
— Разгружались западнее по побережью, в Белице. Там мы, кстати, с Арсом и познако…
— А корабль откуда?
— Купили почти рухлядью на Прато. Перегнали в ладменский Радужный Рог и полгода стояли на верфи у моего дядьки. Работали на него днем, а по ночам своим занимались.
— И чем Арс… чем вы теперь на жизнь зарабатываете?
— Чем? На жизнь? Перевозками грузов и пассажиров. Правда, «Крачка» — галеон небольшой и…
— «Крачка» — галеон? Не бригантина?
— Да-а. Нам сказали, на ней раньше флибустьеры промышляли, а потом их…
— Только лишь этим зарабатываете?
— Только лишь… Зоя!
— Что?!
Зача, встав, как вкопанный, обиженно набычился. Люса, воспользовавшись заминкой, наконец, нас нагнала:
— Святые небеса, я в последний раз… так от твоей зеленой курицы бегала. Уф-ф.
— А ты чего застыл? — в ответ подбоченилась я.
— А ты чего мне допрос устроила, как портовая цапля[8]?
— Зача… Пошли. Или я сейчас орать начну на весь порт, и Арс сам наружу выскочит.
— Сумасшедшая, — буркнул, срываясь с места парень. Я, подпрыгнув, понеслась по пристани рядом, лишь стон Люсы за спиной успела расслышать.
В таком темпе мы и домчались до самого дальнего причала. И вот теперь уже встала я — так ведь раньше никогда на корабль… Это, как на чужую землю, в чужую страну, неведомый край…
— Ну, а теперь-то чего?
Да какой же он чужой? Там ведь сейчас…
— Арс, — выдохнула и ухватилась рукой за веревочные перильца сходней. — Зача, а он… О-ой, — корабль, пришвартованный к причалу боком, качнулся. Парень, идущий следом, обхватил меня рукой:
— Что, страшно?
— Угу… Но, не до такой степени, — рука медленно убралась. Я припустила на подъем уже гораздо уверенней.
Кусок широких перил, благоухающих лаком, был гостеприимно откинут, и я, спрыгнув на доски, первым делом осмотрелась: пол как пол, правда, «палубой» называется, прямо по ее центру, у одной из мачт — закрепленная шлюпка. А кругом, вдоль бортов, кольцами смотанные веревки и крупными ячеями, натянутые снасти. Только вот брата среди этого «неведомого края» нет. Зато присутствовали другие. С физиономиями, что хоть сейчас на флаг в перекрестье ножей. А может, этим двоим и команда вместе с галеоном досталась? Тоже по дешевке? И я, трусливо отступив обратно к перилам, даже открыла рот, чтобы данный вопрос Заче задать.
— Зоя! Зоя! Ну, наконец-то! — ух ты! А вот вверх-то взглянуть и не сподобилась: Арс смахнул с лестницы от штурвала и замер с распахнутыми настежь руками. Всего на мгновенье:
— Арс! Как же я по тебе соскучилась! — кинулась я к нему навстречу и сначала с разбега повисла на шее, а уж потом осознала. — Какой же ты стал…
— Длинный? — откинув с забранными в хвост волосами голову, загоготал тот. — Теперь-то тебя со мной точно не перепутают.
