Тина Фолсон - Проказница Амора
– Все еще сердишься? – Амор заставил себя улыбнуться. Он не позволит ей себя достать.
– Не льсти себе, Амор.
На своих длинных, сексуальных ножках, тех самых которые как он хорошо помнил когда-то обвивали его талию, она прошествовала вниз. Амор стряхнул этот образ и сфокусировался на настоящем.
Иветт остановилась рядом со своим боссом, может немного ближе чем было допустимо в их рабочих отношениях.
– Ты не на столько незабываемый.
Он знал, что таким и был, но ему не доставит никакого удовольствия доказывать это ей. Будет лучше позволить спящему льву – или львице – спать, прежде чем появятся когти.
Габриэль повернулся к двери самолета.
– Куин, Зейн, что вы там возитесь? Мы должны успеть до восхода солнца.
– Идем, – последовал ответ. Мгновение спустя, в дверях появился Зейн с двумя сумками в руке. – Багаж. Эй, Амор, не поможешь?
– Позволь мне, – вмешался Карл и потянулся к сумкам Зейна.
– Спасибо Карл.
Отделавшись от багажа, Зейн пожал Амору руку. Он на лысо состриг волосы, но несмотря на это, был чертовки красив. Поджарый и загорелый, одетый в выгоревшие джинсы и белую рубашку поло с длинным рукавом, Зейн выглядел вполне обычно. Но Амор знал лучше.
Зейн был так называемой "боевой машиной": быстрый, беспощадный и смертоносный. Он никогда бы не хотел встретится с его плохой стороной, не то, чтобы у Зейна была хорошая сторона.
– Рад тебя видеть, – сказал ему Амор. – Мне спокойнее, когда я знаю, что ты с нами.
Зейн изогнул губы в подобии улыбки, но это совсем не походило на улыбку.
– Все что угодно за хорошую драку. Габриэль редко позволяет мне действовать.
Искоса посмотрев на Габриэля Амор заметил, что Нью-Йоркский босс бросил на них раздраженный взгляд, его рот сжался в тонкую линию.
– И Зейн знает точно почему.
Для Амора это прозвучало как замечание. Казалось, что Зейн не обратил на это никакого внимания, как будто он был сделан из стали.
– Как в старые добрые времена.
– Я бы не сказал, что старые добрые времена были уж такими добрыми, – послышался голос Куина из самолета. Мгновение спустя показалась его макушка со светло-рыжеватыми волосами. У него была белая кожа, светло-карие глаза, и юношеская улыбка. Его возраст навсегда застыл на отметке немного за двадцать. Он расценил это как свободу вести себя на видимый возраст, хотя был гораздо старше двухсот лет.
– Может не для тебя, – сказал Зейн. – Но для нас с Амором все было достаточно интересно.
Амор только кивнул, не понимая какую именно из их многочисленных стычек его старый друг имел ввиду. Не то чтоб он называл их интересными. Ужасные, пожалуй, более подходящее слово. Большинство стычек с участием Зейна превращались в месиво крови и насилия.
Куин наконец вышел из самолета, перекинув сумку с вещами через плечо.
– Я готов.
– Давно пора. – Габриэль посмотрел на часы и нахмурил брови.
Как только они сели в лимузин, Карл развернул авто в сторону Сан-Франциско. Амор убедился, что не будет смотреть на Иветт, которая уже была готова метнуть в него один из ранее испепеляющих взглядов. С Куином, сидящим между ним и ею, находясь лицом к Габриэлю и Зейну, Амор был спасен от физического и зрительного контакта.
На некоторое время воцарилась тишина, пока Габриэль наконец не заговорил.
– Самсон должно быть в восторге.
– Никогда не думал, что увижу его таким, – подтвердил Амор.
– Такое случается с немногими из нас, но когда случается, это меняет всю жизнь. – В глазах Габриэля появилась печаль. Он все еще не нашел свою пару, и Амор знал, что к нему подбиралось одиночество. Сейчас оно было сильнее, чем в прошлый раз, когда они встречались пару лет назад.
Поскольку они часто общались по скайпу, Амор не знал какими сильными стали эмоции Габриэля. Дар Амора не работал через такую связь. Ему нужна была определенная физическая близость, чтобы понять чувства людей.
Куин был сбит с толку и метал взгляд между ними.
– В восторге от чего?
Оказалось, Нью-Йоркский босс еще не известил своих сотрудников о последних событиях в семье Вудфордов.
– Самсон скоро станет отцом, – ответил Габриэль. – Не терял времени зря?
Только 3 месяца назад Самсон и Далила связали себя кровными узами.
– Им хорошо вместе, – Амор задумчиво посмотрел в окно, пока водил ладонью по холодной, гладкой инкрустации из красного дерева на двери.
Он бы предпочел, чтоб Габриэль завел разговор о работе, чем вот такую беседу. Ему нужно было выкинуть из головы образ счастливой пары. Разговоры о счастье других людей были уж через чур, учитывая его собственную пустую жизнь.
– Вау, круто, – прокомментировал Куин.
Амору необходимо прекратить болтовню.
– Ты составил стратегию, Габриэль? Каков твой план? – Действие было прекрасным способом отвлечь его разум от всего этого.
– Я звонил Рикки c самолета. Для начала, мы созовем собрание для сотрудников. Мы будем держаться позади и позволим Рикки все сделать, но будем использовать свои силы, чтобы проверять их разум. В основном, это мы с тобой, Амор. Я попытаюсь раскрыть их воспоминания и просмотреть, может найду что полезное, а ты прочтешь эмоции и поймешь, о чем они думают, – объяснил Габриэль.
Амор поёрзал на месте. Он почувствовал как приближалась сильная головная боль, в прямом и переносном смысле.
– Мысли и эмоции – это две большие разницы, – Амор откинулся на сиденье. – Ты так же, как и я знаешь, что я не могу читать мысли. Конечно, я могу приблизительно догадаться, о чем они думают, основываясь на их эмоциональном состоянии, но на это нельзя полагаться или подробно определить. Твой дар более точный. Может нам просто стоит полагаться на твой.
Амор настолько привык чувствовать эмоции, что его мозг начал переводить для него их в мысли, но он не знал, справлялся ли его разум с этим или нет.
– Нет, для этого нам нужен ты, – настаивал Габриэль.
Тон в голосе Габриэля, говорил Амору, что он не соскочит с крючка. И прямо сейчас, он слишком устал, чтоб словесно пререкаться с ним, к тому же он не был уверен, что победит как в лучшие времена.
– Мы говорим о нескольких сотнях людей. Мы не сможем сделать это все за один раз. – Он ни за что не вынесет столько эмоций за раз. Боль будет мучительной.
– Мы разобьём их на небольшие группы. Скольких ты можешь прочесть за раз?
Одного желательно.
– Может двадцать пять. – Он ни за что не рискнёт показаться слабаком. – Как насчет тебя?
– Двадцать пять в самый раз. Я сообщу Рикки. Мы в любом случае не можем собрать их всех одновременно. Впереди нас ждет несколько бессонных ночей.
