Дженнифер Линн Барнс - Инстинкт убийцы
Агент Стерлинг подождала с ответом до тех пор, пока не убедилась, что всё внимание Лии сосредоточенно на ней.
— Все вы полезны, лишь пока не начтете мешать, — спокойно сказала она. — А учитывая ваше прошлое — у некоторых, даже криминальное — мне вовсе не составит труда убедить директора в том, что с парочкой из вас мы рискуем намного больше, чем вы того заслуживаете.
Дин был сыном серийного убийцы.
У Майкла были проблемы с управлением гневом и отец, продавший его ФБР ради иммунитета от обвинений в конторских преступлениях. Лия была заядлой лгуньей — и, судя по всему, состояла на учете в колонии. Слоан целилась в голову агента Стерлинг из катапульты.
Оставалась я.
— Лия, просто порадуй её и сдай тест, — агент Бриггс звучал так, словно у него начинала трещать голова.
— Порадовать меня? — переспросила агент Стерлинг. — Ты говоришь ей порадовать меня? — её голос стал громче на децибел.
— Лия уже написала тест, — сказал Дин, прежде чем агент Бриггс успел ответить. Все в комнате обернулись к нему. — Она детектор лжи во плоти. С вариантами ответов она может справиться и во сне.
Определение лжи заключалось в том, какие слова употребляли люди и как именно использовали их. Если в написании вариантов ответов присутствовала хоть какая-то система, крохотное отличие между верными и неверными ответам, детектор лжи обнаружит её.
Лия сердито взглянула на Дина.
— Никогда не даешь мне повеселиться, — пробормотала она.
Дин проигнорировал её и обратился к агенту Стерлинг.
— У вас появилось дело? Так работайте над ним. Не переживайте насчет нас. Мы будем в полном порядке.
Мне показалось, что он хотел сказать «Я буду в порядке». Кажется, на протяжении всей своей речи, агент Стерлинг хотела услышать именно это.
Вы с Бриггсом поймали Дэниела Рэддинга, — подумала я, осторожно поглядывая на агента Стерлинг. — Вы спасли Дина.
Может бывшую Бриггса вовсе не радовало, что она спасла Дина ради всего этого. Мы жили в доме, где стены украшали портреты серийных убийц. На дне нашего бассейна кто-то нацарапал контур мертвого тела. Мы жили и дышали смертью и разрушением, я и Дин — даже больше всех остальных.
Зачем посылать её на замену Лок, если ей не нравилась наша программа? Что-то во всей этой ситуации не вязалось.
Мобильный Бриггса завибрировал. Он взглянул на Стерлинг.
— Если ты здесь уже закончила, хотелось бы отметить, что в то время, пока мы болтаем, местная полиция рушит место преступления, а какой-то идиот додумался поговорить с прессой.
Агент Стерлинг сердито выругалась себе под нос, и я сразу же поменяла свое мнение о её макияже и лаке на её ногтях, а также о её одежде и манере речи. Всё это было задумано вовсе не для убеждения мира в её профессионализме. Это также не было защитной оболочкой, заставляющей людей держаться от неё подальше. Она делала это, всё это, чтобы сохранить старую Веронику Стерлинг — такую, какой её описывал Дин — где-то внутри.
В то время как я прокручивала эту мысль в голове, Бриггс и Стерлинг уехали. Стоило входной двери захлопнуться за ними, Лия, Майкл и Слоан бросились на поиски пульта от телевизора. Слоан добралась до него первой. Она включила телевизор на местный новостной канал. Мне понадобилось мгновение, чтобы сообразить, зачем она это сделала.
Какой-то идиот додумался поговорить с прессой.
Агент Бриггс и словом не обмолвится перед нами об открытом деле. Программа «Естественных» могла работать только над «закрытыми» делами. Но если до прессы донеслись слухи о том, что вытащило команду Бриггса на новое задание, нам и не нужно было ждать объяснений Бриггса.
— Поглядим, чем занимаются мамочка с папочкой, — сказала Лия, жадно впиваясь взглядом в экран, словно ребенок в ожидании начала фейерверка.
— Лия, я дам тебе тысячу долларов, если пообещаешь никогда не называть Стрелинг и Бриггса мамочкой и папочкой.
Лия и Майкл переглянулись.
— Формально, ты не врешь, — сказала она, принимая его предложения. — Но ты не можешь управлять своим трастовым фондом, пока тебе не исполниться двадцать пять, а я не любительница откладывать удовольствие.
Я и не знала, что у Майкла есть трастовый фонд.
— Последние новости, — стоило журналистке появиться на экране, как все разговоры умолкли.
Она стояла напротив здания в готическом стиле. Её волосы развивал ветер, на лице застыло серьезное выражение. Прямо сейчас она обладала странной властью — той, что заставила меня замереть и глядеть на экран, хоть я и не имела ни малейшего понятия о том, что она собиралась сказать.
— Я нахожусь у Колониального Университета, расположенного в северной Вирджинии, где сегодня студенты обнаружили на газоне ректора тело одной из своих сокурсниц, ставшей жертвой жестокого убийства, — на экране появилось изображение дома в Южном стиле. — Наши источники сообщают, что девушку связали и пытали, а затем задушили тросом из её собственной машины и оставили на капоте. Машину и тело обнаружили на лужайке перед домом ректора университета — Ларри Вернона — сегодня утром. Прямо сейчас полиция пытается отследить каждую зацепку, но наш источник в отделении полиции сообщает о том, что полиция заинтересовалась неким мужчиной, профессором Джорджем Форглом.
На экране появилось новое изображение: мужчина лет сорока с густыми темными волосами и напряженным взглядом.
— Обучение у профессора Форгла включало в себя курс под названием «Чудовище или Человек: Психология серийных убийств», обещающий учащимся «тесное знакомство с людьми, скрывающимися за легендами о наиболее ужасных преступлениях, когда-либо свершенных».
Журналистка поднесла руку к уху и перестала читать с телесуфлера.
— Мне сообщают, что в сеть слили видео с телом, заснятое на телефон одного из студентов вскоре после прибытия полиции. Судя по всему, кадры довольно красочные. Мы будем ждать от местной полиции заявления не только о преступлении, но и о несовершенстве системы безопасности места преступления, позволившей этим кадрам просочиться в сеть. С вами были Мария Винсент и новости на Девятом канале.
Не прошло и секунды, как звук на телевизоре был отключен, а Слоан нашла слитое видео на своем ноутбуке. Она развернула экран так, чтобы все мы могли видеть его, и нажала на «play». Трясущаяся камера приблизилась к месту преступления.
Слово «красочный» было явным преуменьшением.
Никто из нас не отвел взгляда. Лия с Майклом, возможно, испытывали болезненное любопытство. Для Слоан места преступлений были информацией: она осматривала каждую деталь, проглатывала числа. Но для нас с Дином дело было вовсе не в месте.
