Иви Берне - По зову крови
Выражение его лица изменилось, губы растянулись в медленной, ленивой, потрясающей улыбке.
— Очень мило, — промурлыкал он. — А теперь поднимайся наверх, пока я не трахнул тебя прямо здесь.
Чувствуя непривычное озорство, Хелена наигранно спросила:
— А чем же плохо прямо здесь?
— Ненавижу делать это на лестнице.
— Ты пробовал?
— Одна особа получила рубцы и полосы на спине, вторая в кровь разбила колени. Загорался ковер, крошились зубы… — он осёкся, будто позабыл, о чём рассказывает, потом выдохнул. — Боже, мне так нравится твоя грудь.
Хелена рассмеялась.
— У тебя есть три секунды, чтобы убежать. Я возьму тебя прямо там, где догоню. Лучше молись, чтобы не на лестнице, — предупредил он.
Она изумленно посмотрела на него, не зная точно, шутит он или нет.
— Беги!
Хелена сорвалась с места и помчалась вверх по ступенькам, её сапоги на высоких каблуках скользили по ковру. Он тут же поймал её за лодыжку, но она выдернула её и освободилась.
Она двигалась быстро, но бежать всё равно было некуда. Он прижал Хелену к стене. Взвизгнув, девушка нырнула под его руку и скользнула в спальню. Александр схватил её за талию и швырнул на кровать. Дернув плечами, он скинул пальто и сорвал с себя свитер. Под ним на мужчине ничего не было, он был так красив с этими рельефно выступающими мышцами и по-зимнему бледной, безупречной кожей. Ни татуировок, ни шрамов, лишь тонкая полоска черных волос, спускающаяся вдоль плоского живота.
Жаждя скорее прикоснуться к нему, она ухватилась за ремень брюк и притянула его к себе. Надеясь, что он говорил серьёзно на счёт агрессивности, она рывком расстегнула пуговицу на ширинке. На нем не было нижнего белья. Головка его члена выскользнула наружу, раскрасневшаяся так же, как и его соски. О Боже, как он прекрасен! Её дыхание участилось от возбуждения, когда она стянула джинсы с его бедер и обхватила мужское естество руками.
Фостин держался очень спокойно до тех пор, пока она не попробовала его, легонько проводя языком по уздечке. Тогда он вскрикнул, словно от удивления, и погрузил руки в её волосы. На вкус он был соленым и пряным — таким, как ей хотелось. Она взяла его член в свой ротик, поглаживая языком головку. Определенно, пряный. Необычный. Восхитительный.
Всему виной слишком знакомое желание заставить партнера подвинуться ближе. Слепое побуждение, что заставляет её кусаться и царапаться подобно дикому зверю. Она вбирала его всё глубже, осторожно царапая зубками его плоть. Долгий подрагивающий вздох вырвался из груди мужчины. Она снова взяла его в свой рот и на этот раз позволила ногтям впиться в твердые мышцы его ягодиц. Просто чтоб увидеть его реакцию.
Он смял в кулаках её волосы. В её ротике он становился ещё тверже, пульсировал под языком. С низким рычанием он отстранил её от своего блестящего от влаги члена и толкнул на спину. Сорвал бюстгальтер. Поцеловал так крепко, что она захныкала.
Она выпустила его из рук. Покусывала его губы, подбородок, мочки его ушей. А потом они перекатились на кровати. Хелена отбивалась и царапалась, пытаясь остаться сверху. Но он был ужасно силён и когда применил эту силу, чтобы удержать её, то с легкостью распластал девушку на спине, держа за талию оставляющей синяки хваткой.
— Сдаёшься? — прорычал он.
О да, — говорила какая-то часть её. Но другой её части нравилось выводить его из себя, и она взяла верх:
— Никогда.
Он смотрел на неё несколько секунд. Она пыталась выдержать взгляд и выглядеть при этом дерзко. Но выражение его лица изменилось. Из жесткого оно превратилось в трогательно нежное. Всё желание сопротивляться испарилось словно по волшебству.
— Алекс?
Он склонился над ней, чтобы поцеловать.
— Сдаёшься? — промурлыкал он рядом с её губами.
— Сдаюсь.
Он отпустил её талию и начал ласкать по-настоящему.
Алексу понравилось то, что она назвала его по имени. Он хотел слушать, как она произносит его снова и снова. Ему нравилось, что в ней было столько внутренних противоречий. И по-настоящему хищнических инстинктов. Забавно, он ею даже гордился.
Пока они боролись, девушка испытала свою силу, впиваясь зубами в его шею. Он никогда в жизни не позволял никому пить из него, но мысль о том, что это будет делать она, была дико эротичной.
Притянув ближе, он снова её поцеловал. Ему нравилось её тело. Её длинные, стройные ноги. Её белая шея.
Он провел рукой вниз к её животику и между разведенных ног. Трусики были пропитаны влагой. Его первое прикосновение вызвало дрожь во всём её теле, второе — заставило глубоко и прерывисто вдохнуть. Покусывая шею девушки, он вознес её на вершину оргазма, всего лишь легонько надавливая пальцем на её клитор.
Вскоре, когда Хелена успокоилась, он сдвинул в сторону её трусики и погрузил два пальца в горячее тугое лоно. Задыхаясь, она вонзила каблуки своих сапожек в матрац и приподняла бедра чуть повыше. Его член пульсировал. Он хотел быть на ней, живот к животу, проникать в неё, но ещё больше он хотел знать, что именно заставляет ее трепетать от наслаждения. Его пальцы двигались в ней то медленно, то быстро. Он слегка развел их и надавил большим пальцем на клитор. Всё время вблизи наблюдая за ней, слушая, как учащается её дыхание, меняя движения пальцев, пока она не начала задыхаться и постанывать. К концу всего этого он уже знал, как играть с нею, вознося её на край пропасти и возвращая назад, снова и снова.
— Пожалуйста, — простонала она низко и хрипло.
— Пожалуйста — что?
— Пожалуйста… остановись… мне нужно… — она извивалась, царапая простыни. — Ох… о… Что ты делаешь?
— А чего ты хочешь?
Он подумал, что она скажет «Дай мне кончить», но вместо этого она прошептала:
— Тебя. Во мне.
— Тогда на колени, — голосом, который ему не принадлежал, он произнёс это прежде, чем осознал, что именно говорит. — Дай взглянуть на твою попку.
Его пульс резко участился, когда Хелена скатилась на колени. Руки и ноги её дрожали. Алекс тоже задрожал, но его голос оставался ровным. Он точно знал, чего хотел.
— Опусти голову на матрац. Разведи колени. Шире.
Хелена подчинилась, сжимая в кулаках простынь. Её лоно налилось и раскраснелось, увлажнилось так сильно, что блестели даже её бедра. Резко выгнувшись, он сорвал с неё трусики и отбросил их в сторону. Долгая ощутимая дрожь прошла по её позвоночнику.
Он вошёл в неё. С гортанным криком она кончила. Глаза Алекса закрылись, когда он почувствовал сильные сокращения её лона. Когда она притихла, он подался назад и проник в неё снова, ещё глубже, наслаждаясь её жаром, её теснотой.
