Хозяйка покинутой усадьбы (СИ) - Нова Юлия

У деда была и крыша, и окна, всё в резьбе. Красиво так!

Я жила будто в сказочном тереме, с удовольствием проводила дни на улице, играя с местными, но и помогала бабушке по огороду. Ещё мы ходили в лесок недалеко от деревни, и я училась узнавать травки, которые могли пригодиться в том или ином недуге.

Бабушка была терпелива и передавала мне знания, вздыхая:

— Мне господь только Серёжу дал, папу твоего, а теперь я могу тебе хоть что-то передать. Так что милая, слушай и запоминай, знания, они лишними не бывают. И даже если жить будешь в другом месте, ты будешь знать общие правила, когда и что лучше собирать.

Бабуля была права. Своими сборами она и деда подлечивала, и отцу передавала пить, а мама честно всё исполняла. И у деда, и у отца было слабовато сердце и сборы спасали. Даже наш семейный врач разрешал пить их, главное, по графику.

И вот, мы с бабулей вместе делали разные сборы. У неё была тетрадь, старая, с выцветшими чернилами. Там были рецепты и от её мамы, и от бабушки, и даже от прабабушки. А ещё бабуля выписывала интересные журналы по здоровью, собирала рецепты, но писала их уже в другую тетрадь, обязательно сверяясь со старыми знаниями. Она всё время изучала что-то новое.

Бабушка научила меня ухаживать за птицами, рассказывала и о других домашних животных. У меня были свои обязанности: я собирала по утрам яйца в корзинку, давала птицам корм и подливала воды. А ещё мы с бабулей постоянно пекли, отправляя все наши задумки в печь, доставали, а потом с таким удовольствием ели и угощали дедулю.

К нам часто приходили гости, бабушкины подруги и знакомые. Она была хлебосольной хозяйкой, но строгой с теми, кто выходил за границы. Именно она научила меня держать себя в руках, даже если мне не нравится человек или он вёл себя отвратительно.

Именно бабушка показала мне новый мир елецких кружев. Она как увидела мой кружевной воротничок на простом платье, сразу заинтересовалась:

— Красиво. Ты где это взяла?

Я с гордостью призналась в собственном исполнении:

— Это я на уроке труда сделала. Мне мама обещала купить всё после лета, я записалась на дополнительный кружок по рукоделию. И учительница сказала, что у меня есть талант и развито воображение. Ты бы видела, ба, какие Вера Семёновна показывала сколки, у неё их много, у неё их ещё её бабушка собирала.

Я тогда была так увлечена, что не сразу заметила, как внимательно слушает меня бабушка. Она довольно улыбалась мне, слушая мой восторженный рассказ, а потом поманила к себе в комнату, где долго возилась в дальнем шкафу. Я знала, там у неё хранились вещи, которыми она редко пользовалась.

Она вытащила сначала несколько папок из картона, а потом мешочек, который так знакомо звякнул. Это же были коклюшки! Я всё поняла, когда она вытащила валик и козла, на который и поставила его. Я просто не верила глазам, с надеждой показывая на папки:

— Можно посмотреть, ба?

Та с улыбкой кивнула, вытирая пот со лба. Я открыла первую папку и потерялась для мира. Я разбирала сколки, бабушка рассказывала о тех, что делала сама, о тех, которые так и не успела сплести, но очень хотела. А потом она под влиянием момента принесла мне платье, при виде которого я потеряла дар речи.

— Свадебное, милая, в нём я замуж выходила. Сколько я его шила, соединяла. Нижнее платье не сохранилось, а это, вышитое, я сохранила. Я его, пока молодая была, и на особые случаи надевала, а потом просто доставала и смотрела. Память, дорогая, она бесценна.

Бабушка в то лето ввела меня в мир кружев не только елецких, ведь сама она была из Рязани и знала много о той технике плетения. Я в то лето даже отказалась ехать с родителями отдыхать на море, категорично выбрав домик в деревне, бабулю, дедушку и волшебный мир кружевной красоты.

Спустя годы я уже шила и украшала одежду вышивкой по своему вкусу. Это были модели, которые я создавала сама, модные и стильные, ведь за модой я следила, понимая, что вещь хороша ко времени и месту.

После девятого класса я страстно хотела быть модельером и идти учиться этой профессии, учиться смешивать в нарядах различные материалы и стили. Но даже маме не удалось убедить отца, ведь он хотел для дочери лучшего, в том числе и образования. Я просто обязана была получить стабильную профессию, а не, как говорил мой отец:

— Не вот это всё, милая. А если что случится с нами, со мной? Ты должна быть самостоятельной, ведь и муж не спасение. А кто такой модельер? Портной, милая. Нет, мои хорошие, даже не уговаривайте.

Мама и позже пробовала уговорить его дать мне шанс, но всё было бесполезно. Я получила прекрасное образование, познакомилась с отличным парнем в университете и влюбилась в него. И, конечно, парень был из отличной семьи, одобренный моими родителями после знакомства, на котором настояли они же.

Всё в моей жизни было стабильно, комфортно, но после сорока пяти, когда дети разъехались, я поняла, что в жизни стало чего-то не хватать. А, может, у меня появилось время и я оглянулась на свои прожитые годы? Куда всё делось?

Моя жизнь оказалась скучной настолько, что хотелось выть. А ведь я в своё время мечтала о путешествии вокруг света, о сумасшедшей романтике и сильных чувствах, а закончилось всё на удивление банально.

Муж ушёл к молодой ассистентке, а я вдруг захотела изменить всё и начала с внешности, как ни банально. Обычная пластическая операция, и я проснулась не в отдельной палате, а…

А в новом мире, в новом теле и с новой судьбой. Да, теперь у меня не было настолько родных людей, но и свою судьбу я могла сама выбрать. Разве не так?

Глава 11

Я выплыла из таких тёплых воспоминаний детства и вспомнила о старой Магде, которая и разбередила их. Она была старейшей из слуг и не хотела возвращаться к себе в деревню. Здесь служили её дети, и даже кто-то из внуков.

Старая Магда пекла удивительную сдобу, она и сама была на удивление тёплой и приятной. Частенько она садилась недалеко от камина, в большой комнате для слуг, где те обычно отдыхали, вели беседы, делились сплетнями и новостями. Там старая Магда и сидела, перебирая спицами и вывязывая очередной подарок для бесконечных внуков, реже кому-то по заказу.

На самом деле и мне спицы нравились, но крючком можно было вывязать столько всего, чего спицами не сделаешь. Поэтому я взяла сладости, полученные от мастера за помощь ему, их подавали только на графский стол, а мастер Готсби там иногда столовался, когда у него было время, или когда граф хотел впоследствии с ним обговорить что-то. А так мастер Готсби кушал или со старшими слугами в отведённое время, или у себя в кабинете.

Иногда эти редкие сладости и мне перепадали с щедрой руки мастера Готсби. Поэтому я и взяла их, чтобы оплатить ими работу, ведь у местного кузнеца были дети, это я уточнила у Лизы.

Я уже видела его за работой и не раз, когда бегала по поручениям тётушки Сарты. Кузнеца все называли молчун Дик. Был он огромным, крепким как дуб и таким же молчаливым. Но я с ним ни разу не общалась. Мне Лиза рассказала, что у него были две девочки, вот я и придумала, чем заплачу Дику.

Что же, беседа с ним вышла странной, учитывая, что на осторожное приветствие он только кивнул и приподнял бровь, показывая взглядом на наковальню. Я перевела это как:

— Приступай к делу, малявка, у меня вон, сколько работы.

Я выпросила у старой Магды спицы разной толщины, чтобы показать кузнецу, какие крючки мне нужны. Ну, ещё и рисунок подготовила, особо тщательно вырисовывая сам крючок, чтобы было понятно, что именно я хочу получить.

Что же, бровей и мимики молчуна Дика хватило, чтобы дойти до того самого рисунка и моих подробных объяснений. Вопрос в том, что мне нужно было сделать всё из металла, а он был дороговат. Я накопила медяков, но их было маловато, поэтому и взяла с собой редкие сладости.

Молчун Дик даже расщедрился на слова, когда увидел, как я достаю из кармана припрятанные монетки, бережно сложенные в маленький полотняный мешочек и совершенно умопомрачительно пахнущие орехи тамии в другом мешочке: