Желанная герцогиня (СИ) - Любимка Настя

Леди Анастейза совершенно не боялась ни слухов, ни осуждения.

И вместе с тем, некоторые ее знания ставили в тупик…

К примеру стекло, за которое так уцепилась герцогиня… Откуда-то Виктран был уверен, что вся информация по нему строго конфиденциальна и ввоз данного товара в промышленном масштабе оговаривается на самом высоком уровне и к однозначному решению еще не пришли. То, что эдор Рафт привез стекло не являлось нарушением, все же масштаб минимальный, но то, что леди Анастейза стребовала себе…

Как она с ним торговалась! Как зазывала в свое герцогство Моррисон и какими терминами сыпала, и что самое странное — ее понимали! Виктран не понимал большей половины, а она знала и умело оперировала в той технологии, секрет которой их королевству еще не открыли! И откроют ли?

С морфа семь потов сошло, когда он понял какими опасным может быть ее открытое использование подобной информации! Если этот эдор сдаст герцогиню, как человека сведущего в вопросе изготовления стекла, за ее жизнь и медяка никто не даст.

А потом морф успокоился. Женщину чаще всего никто не воспринимает всерьез… И скорее не поздоровится ее мужу. Ведь больше ниоткуда леди узнать такие вещи не могла. А Радана Дарремского не жаль.

Вороном Виктран следовал за женщиной. Жадно слушал все, что она говорила своим слугам, и с еще большей жадностью подглядывал за теми моментами, когда герцогиня оказывалась наедине с сыном. Он сам не мог ответить себе, что его привлекает большего всего в тех моментах. То ли лепетании нежностей, которые срывались с уст герцогини, то ли ее счастливое лицо, когда она это делала… Но завораживало!

«Учись заново» — морф повторял себе эти слова, давившись невысказанным возмущением каждый раз, когда герцогиня вела себя странно.

Ее походы на рынок просто свели его с ума. Откуда юная леди могла знать сколько продовольствия потребуется? Откуда так ловко считала и прикидывала (а женщина часто бормотала вслух и ему не составляло труда различить шепот), что именно нужно будет высадить в первую очередь? Какие заготовки стоит сделать на зиму? Аристократка?

Морф с ужасом понял, что опекун использовал девочку в качестве рабской силы. Иначе откуда такая уверенность в том, какие овощи неприхотливы даже в самых северных землях?

Нет, вместе с тем Виктран знал, что леди обучают домоводству, это обязательные знания для хозяйки поместья. Однако обычно все ограничивается кладовыми, которые нужно заполнить, правильным хранением скарба и провизии, подсчетом и слугами, которые должны выполнять всю грязную работу. А тут… Анастейза точно знала, что такое ручной труд! Знала не понаслышке!

А еще ее отношение к сиротам… Казалось бы, леди сама сирота. И должна позволять им многое, жалея детей, что оказались выброшенными на улицу и буквально выгрызающими себе кусок хлеба. Но нет. Герцогиня отчетливо понимала, кто перед ней. Ее не смущал детский возраст, откуда-то она знала, что эти дети — маленькая стая волчат…

И вот этого понять Виктран не мог. Откуда подобное знание жизни? Ему, повидавшему весь мир, отлично знакомы взгляды этих детей, ловкость их маленьких рук, и страх, который пусть с каждым днем становится меньше, но, на самом деле, никогда не уйдет из них.

И тот факт, что герцогиня отослала предавшую ребят девочку в столицу в качестве сопровождения любовницы мужа(а разговоры об этом среди ребят не утихали, разве начинали молчать при леди), вызывал восхищение. Не каждая женщина способна на жесткость и жестокость. Даже если это и необходимо.

Она точно знала, что этим детям, несомненно, нужна ласка, а еще больше — твердая рука.

Морф смотрел, анализировал разговоры Тирхана и герцогини, нагло грелся у люльки с маленьким Илиасом, и много думал. Чему он должен учиться? Забыть все то, что подсовывает его прошлое?

А ведь было многое! И самое странное из вереницы видений, так это кони, которые леди отобрала у своего же управляющего! Морф был уверен, что именно эти кони когда-то согревали его… А значит, он прилетел из ее герцогства. Только что же он делал в тех гиблых, хиреющих местах?

Увы, пока морф мог только гадать. И быть благодарным тому, что Священная Пара не оставила его, подарив встречу с той, кто вернула его к жизни. Он знал наверняка, что умирал, и умер, а леди, сама того не сознавая, выдернула его из лап смерти и с каждым днем наделяла его силой. Герцогиня расплёскивала магическую энергию неосознанно, как и ее сын, а он собирал и впитывал. Тоже, к слову, не сознательно.

А уж после купания в источнике он окреп настолько, что переход в новые формы не выкачивал из него всю собранную энергию, как это было в первый вехим подле герцогини. Казалось, будто источник усыпил радрак.

Вопросов у морфа было много. Особенно к тем моментам, когда его телом управляла божественная воля напополам со зверем. Нет, Виктрану позволили «вспомнить», что же происходило в такие моменты, когда его «я» оказывалось во тьме. Только это все равно ничего не объясняло.

Ни на то, почему и кто пытается убить герцогиню, ни на то, откуда в королевстве такой сильный маг-менталист… Утраченный дар!

Чтобы по этому поводу не думала сама герцогиня, но Ее высочество не обладала ментальным даром. Она, как и вся прямая ветвь королевской семьи — дуалы, обладатели двух видов активной магии, что является строжайшим секретом.

В частности эмпаты, именно этот дар становится первым активным, а вот второй уже был менее сильным и всегда был одним из трех видов даров: очарования, воина или творца. Ментального дара в данном списке и близко не было за всю история правления королевской семьи. Так что Виктран точно мог сказать, что Ее высочество эмпат и творец.

Морф больше не удивлялся своим знаниям. Просто принимал как данность, например, как и то, что о своих знаниях нужно молчать. Всегда молчать.

В этом Виктран был уверен так же, как и в том, что и сама герцогиня обладательница совершенно не дара жизни! Явно не в том представлении, в каком ей пытается дать информацию лэдор Вальский. Тирхан заблуждался. И вряд ли намеренно.

Что изумляло морфа так то, что он и сам не мог классифицировать ее магию, хотя почему-то верил, что обладал куда большими знаниями на этот счет. Но дал себе обещание, что непременно выяснит почему герцогиня может влиять на радрак.

Ворон летел впереди кареты, до границ новых земель герцогини оставалось совсем немного, когда он почувствовал ЭТО.

Зов такой мощной силы, что ворон застыл в воздухе и тут же кулем упал с высоты. Но в последний момент все же смог снова взлететь.

Чужая тоска с мешалась с радостью и огромной волной навалилась на него. Великой радостью. Затем сменилась счастьем и ликованием.

Морф понял, что герцогиню ждали. Кто бы это ни был, но эти земли ждали именно ее. Ждали неистово. А теперь звали, желая ускорить тот момент, когда же она наконец окажется здесь. И все бы ничего, но сами земли… Кто сказал, что они оскудевшие? Непригодные для жизни?

Тело контролировал ворон, а сам Виктран лишь жадно оглядывал территорию с высоты птичьего полета. Эти земли прекрасны! Они пропитаны божественной энергией так, что хоть крылом черпай!

Как он оказался на дереве, которое считалось сказкой, ответить себе не мог. Но веточку волшебного цветка оторвал и полетел к карете.

В этот момент морф напрочь забыл о том, что вряд ли герцогине ведома и сказка, и свойства этих уникальных цветов. Также как и не вспомнил, что женщина замужем. Какие мужья, если есть он? Лучший с какой стороны не погляди!

Забыл и о том, что сам он — морф, не способный вернуть человеческое обличье.

Позже, уже после того, как леди Анастейза обсмеяла его предложение, а Тирхан восторженно поведал историю о дереве Жакрад, и тоже присоединился к смеху над ним, а заодно и допросу о том, откуда ему все это известно, раздраженный ворон вылетел из кареты, и вдруг осознал, что поддался той неведомой силе, что скрутила его, подарила крылья не хуже птичьих, заставляющих парить именно душу… Она словно бы подталкивала его к определенным действиям — оставить свой след, показать, что хозяйка этих земель в надежных крыльях. Его крыльях!