Госпожа "Нет". Измена Альянсу (СИ) - Каблукова Екатерина
Даже тогда, когда отец Алекс ушел, оставив жену с грудной дочерью, даже после того, когда самой Эмбер, девятнадцатилетней девчонке предъявляли обвинения по предумышленному банкротству фирмы, которой она владела вместе с мужем, и требовали возврата нескольких миллиардов, ссылаясь на ее подпись, умело подделанную все тем же когда-то любимым отцом дочери, Эмбер знала, как поступить. Стиснув зубы, она шла вперед, сражаясь до последнего, но сейчас…
— Поймите, — с сочувствием говорил ей шеф полиции, лично подвозя госпожу “Нет” до дома — ведь девочка сама добровольно села в флаер. Более того, в пассажире флаера вы опознали ее отца.
— Она — несовершеннолетняя!
— По законам империи Альвион…
— Вы будете мне рассказывать об их законах?
— Простите… тогда вы прекрасно понимаете, что мы ничего не можем сделать. Может быть, она просто проведет там время и вернется…
— Вы сами в это верите?
Начальник полиции отвел взгляд, делая вид, что старательно следит за приборами на панели управления.
Понимая, что не выдержит причитаний госпожи Львофф, Эмбер заранее отослала ей короткое сообщение, поэтому в квартире ее встретила абсолютная тишина. “Благословенная тишина,” — подумалось ей, после чего Эмбер, прислонившись спиной к двери, сползла на пол и разрыдалась.
Заснула она лишь под утро, полная решимости во что бы то ни стало вернуть дочь.
Поэтому она здесь. Тук… тук…тук… скрип двери. Вежливая улыбка ослепительно красивой брюнетки. В министерство личные секретари проходят очень строгий отбор.
— Госпожа Дарра? — вежливая форма приветствия, кивок на дверь, — Проходите, господин министр ждет вас!
— Спасибо.
Она вошла в кабинет, где за огромным столом сидел высокий, очень красивый темноволосый мужчина. Эшли Говард. Человек, который много лет назад смог снять с нее все обвинения, предложил работу и помог оплатить обучение на юридическом. Надежный друг, с которым не надо было лицемерить. Красивый, богатый и, как и она сама, безумно одинокий…
Эмбер помнила его еще без седины на висках. При виде входящей женщины он приподнялся:
— Здравствуй, Эм.
— Здравствуй, Эш, — она села, даже не дожидаясь приглашения, и внимательно посмотрела в его серые глаза. — Тебе уже рассказали?
— Доложили, — он внимательно посмотрел на Эмбер. — Как ты понимаешь, дело достаточно… щекотливое. Отец Алекс — не последний человек в Империи. Знатный род, деньги, связи…
— Если ты помнишь, я была за ним замужем.
— Да. И это еще больше осложняет дело.
— Понимаю, — кивнула Эмбер, не сводя с друга пристального взгляда. — И ты понимаешь это, как никто другой, верно?
— Верно.
Молчание. Эмбер не выдержала первой.
— Эшли, мы с тобой решали и не такие дела!
— Да, но политическая обстановка…
— К черту её! Речь идет о моей дочери!
— Эмбер, прошу, успокойся и выслушай!
Она глубоко вздохнула:
— Я спокойна.
Эшли скривился и бросил на нее еще один испытывающий взгляд:
— Именно потому что речь идет об Алекс, я не уверен, что ты не поддашься эмоциям и не наломаешь дров…
— Эшли! — гневно воскликнула Эмбер и тут же горько усмехнулась: — Да, ты прав, но если я не справлюсь, то никто не справится. Или…
Женщина с надеждой устремила взгляд на друга, когда-то буквально спасшего ее:
— Ты займешься этим лично?
— Нет, я не возьмусь за это дело, — министр слегка виновато покачал головой. — Я слишком давно не практикую…
— К тому же ты не хочешь быть втянут в международный конфликт.
Эшли смущенно кивнул:
— Да, я подумываю баллотироваться в президенты на следующих выборах, и этот скандал… он может помешать.
— Тогда у нас просто нет выбора, Эш. Как мать я имею право требовать вернуть мне дочь, независимо от политических курсов.
— Тогда зачем тебе я?
— Меня не пустят в Альвион, если ты не подпишешь мое назначение, как представителя Альянса.
— Тогда мне придется выставить ноту протеста. Не уверен, что это будет способствовать моей популярности среди электората.
— Бездействие будет расценено как капитуляция и страх перед могущественным соседом. Так что, Эшли, как не крути… — Эмбер выразительно замолчала, а потом тихо добавила. — Поверь, я справлюсь.
— Ты уверена?
— Эшли, это — моя дочь! Я должна вернуть её!
— Хорошо, — он кивнул и достал из папки заранее подготовленные документы. Подписал и положил обратно. — Дипломатический статус на тебя уже заявлен. Иначе тебя просто не пустят в империю, слишком уж ты прижала им хвост.
— Хорошо, — Эмбер поднялась, — Спасибо, Эшли.
— Не подведи меня, — попросил он, как когда-то, когда она работала под его руководством.
Адвокат Эмбер Дарра вымученно улыбнулась, кивнула головой и вышла.
Глава 5
Дворец, в котором жила Фелиция, находился в двух милях от музея. В другое время Эдвард бы с удовольствием прошелся пешком, но сейчас, в парадном мундире, он привлек бы слишком много ненужного внимания. К тому же, во флаере был бар, а в баре стояла вожделенная бутылка с коньяком. После выставки просто необходимо было выпить, и плевать на нотации сестры, которые в любом случае будут.
Император торопливо плеснул в бокал янтарной жидкости. Вопреки этикету сделал большой глоток и буквально ощутил, как напряжение отпускает его.
Эдвард отшвырнул треуголку, тяжело опустился на диван, расстегнул верхние пуговицы мундира и махнул рукой пилоту, разрешая взлет. Тепло от алкоголя приятно разливалось по телу.
Утробно урча, флаер поднялся в воздух с тем, чтобы через три минуты приземлиться перед парадным входом Керрингтонского дворца.
Некогда небольшой двухэтажный коттедж, много веков тому назад купленный одним из предков Эдварда как загородных охотничий домик, долгое время служил официальной резиденцией нескольким боковым ветвям семьи. Из-за большого количества хозяев само здание много раз перестраивалось, пока вновь не вернулась в собственность императорской семьи.
После дворец реконструировали, на этот раз в едином стиле: прямоугольное здание из красного кирпича с покатой серой крышей, и окнами с мелкой расстекловкой, всегда напоминавшей Эдварду окна в тюрьме.
Он не любил бывать там, а вот Фелиции этот дворец с его множеством коридоров и галерей всегда нравился. После свадьбы сестра упросила отца выделить Керрингтон ей, как основную резиденцию. Став императором, Эдвард предпочел не менять это положение дел, к тому же оно всех полностью устраивало.
— Ваше Величество, мы прибыли, — вежливо заметил один из охранников.
Император с сожалением отставил недопитый бокал и поднялся. Застегивать мундир не стал — ужин был заявлен как неофициальный.
За оградой раздались приветственные возгласы — флаер императора заметили, и около золоченых ворот начали собираться зеваки. Эдвард повернулся, махнул им рукой, как его учили еще в детстве: кисть не выше плеча, легкий разворот запястья на себя, дождался ответный приветствий толпы и вошел во дворец.
— Ваше Величество, — красивая темноволосая женщина, так напоминавшая ему мать, присела в реверансе. Её муж, герцог Джаспер Йоркский, почтительно поклонился.
— Добрый вечер, — Эдвард подошел к сестре и, дождавшись, пока она выпрямится, поцеловал ее в щеку.
— Эдвард! — с укором прошипела Фелиция, скашивая глаза в сторону слуг. — И что за вид?
— Тебе тоже не нравится эта дурацкая традиция надевать мундир на все официальные мероприятия? — скучающим тоном заметил Эдвард, протягивая сестре руку, чтобы вести в столовую.
Поскольку по настоянию императора ужинали втроем, Джаспер замыкал шествие в одиночестве.
— Ты прекрасно знаешь, что говорю про расстегнутые пуговицы на мундире! — заметила сестра. — Это, по меньшей мере, неприлично!
— Лил, где твои манеры? — наигранно ужаснулся император, намеренно называя сестру детским именем, ее это раздражало. — Неприлично было заметить то, что пуговицы моего мундира расстегнуты.
