Выбор зверя (СИ) - Мауль Александра
Чувствую, как воздух между нами становится тяжёлым, потому что в комнате стоит мой запах, а если Константин чувствует ко мне то же, что и я к нему, тогда это для него, то ещё испытание.
Поворачиваюсь к нему и ловлю его взгляд. Он делает глубокий вдох, а затем его глаза заплывают чёрным так, что от белого не остаётся и следа. Смотрит на меня, а я не то, что пошевелиться боюсь, даже вдохнуть. Запах его желания становится ощутимым и приятно щекочет мой нос и теперь у меня не остаётся сомнений в том, что между нами, точнее, нашими внутренними ликана взаимность.
Он сжимает руки в кулаки и выглядит так, словно вот-вот набросится на меня. Всё тело покалывает, а в груди снова нестерпимо горит, кожа словно плавится под таким взглядом, а запах его возбуждения густо повисает вокруг.
Он трясёт головой несколько раз, а затем отворачивается от меня и шумно выдыхает.
Мне тоже приходится тряхнуть головой, чтобы прийти в себя, а затем я разворачиваюсь и осматриваюсь. Пытаюсь понять, чтобы я хотела взять с собой, но мне не удаётся сконцентрироваться.
— Прости, — вдруг произносит Константин и привлекает внимание. Поворачиваюсь к нему: его глаза снова в норме, а губы сомкнуты в тонкую линию.
— Ты ведь тоже это чувствуешь, да? С той самой ночи, когда пришёл за мной? — спрашиваю я и он кивает.
— Я в замешательстве Мередит, так как мне впервые за всю мою жизнь приходится бороться с инстинктами. Я знаю, что для тебя, должно быть это такой же неприятный сюрприз, как и для меня. И знаю, что у нас уже есть планы на эту жизнь.
— Значит, ты предлагаешь бороться с притяжением? Если знаешь как, то я с удовольствием послушаю, потому что это трудно, — хрипло произношу я. Не знаю почему, но у меня начинает ломить всё тело, а пальцы чешутся от желания прикоснуться к нему.
Я не просто зверь, которым движут одни инстинкты, во мне ещё и человек и я могу контролировать себя.
Могу.
— Просто игнорируй это. Ты разве не слышала, что если игнорировать, притяжение со временем слабеет.
— А если я не хочу его игнорировать? — спрашиваю, получается как-то капризно. Наверное, он решил, будто я капризная и избалованная.
— Я тебя не выберу, — заявляет он, бьёт меня слова, и я закрываю глаза. — Я не хочу обижать тебя, Мередит. Просто я несвободен. И ты несвободна. Нам не нужно ничего менять.
Открываю глаза и смотрю на него.
— Твой утренний посыл был предельно ясен, — заявляю я, но в моём голосе столько эмоций, что хочется закрыть лицо руками.
— Моя пара взволнована. Она чувствует, что мой зверь заинтересован в тебе. А мне иногда тяжело бороться с ним.
— Я попрошу Крэйвена … — замолкаю, потому что меня оглушает звон битого стекла, а затем сильный стук и Константин слишком быстро оказывается рядом, прижимает к себе защищая.
— Мередит, — дверь в мою комнату распахивается и вбегает взволнованная мама. Её бьёт мелкая дрожь, она обхватывает себя руками, когда останавливается напротив нас. — Мередит, беда… — замолкает она и с паникой смотрит на Константина.
Ей больше ничего не нужно говорить, потому что я делаю глубокий вдох, и мой нос заполняет сильный запах мокрой земли, ели и гнили. Ликаны, чужие, не менее пятнадцати.
Глава 11
— Это нападение? — спрашиваю я и смотрю на Константина
— Похоже на то. Не волнуйся, — спокойно отзывается он и берёт меня за руку, переплетает пальцы, а затем прикладывает к губам и несколько раз целует. Как будто делает это неосознанно. — Я никому не позволю причинить тебе вред. — добавляет он, и я ему верю. Я уже видела однажды, каким он бывает в драке. — Для этого я здесь, — добавляет он — Если придётся вступить в схватку, не сдерживайтесь, но помните, я рядом. Сейчас напишу Джойсу и Хэйдэну о нашем положении. — достаёт телефон и принимается набирать сообщение. Выглядит спокойным, как будто ничего страшного не происходит, хотя слышу звуки борьбы, вздрагиваю всякий раз, когда слышу рычание или звон разбитого стекла и треск мебели.
Мама неодобрительно вздыхает и когда наши взгляды сталкиваются, прищуривается, а затем опускает взгляд на наши сцепленные с Константином руки. Я вытаскиваю руку из его хватки, и он бросает на меня быстрый взгляд.
Открывает рот, чтобы что-то сказать, но не успевает. Нас снова оглушает звон битого стекла, а затем в уши врезаются звуки борьбы и рычание. Но уже очень близко. Кажется, они добрались до второго этажа.
— Оставайтесь здесь, — говорит он, а затем бросает свой телефон на мою кровать и я наблюдаю за тем, как он оборачивается в зверя.
Его янтарного цвета глаза становятся насыщенными, а потом принимаются заплывать чёрным, пока от белого не остаётся и следа. А в это время изменения происходят в его теле. Я наблюдаю за тем, как вытягиваются его руки, пальцы, как на них вытягиваются когти и медленно появляется шерсть. Также медленно он начинает возвышаться над нами.
Он стягивает через голову свою футболку, как раз в тот момент, когда начинают трещать его рёбра, и шерсть покрывает его спину и грудь. Последним изменением становится его лицо, которое медленно вытягивается, приобретая звериную форму. А после он разворачивается, позволяя мне разглядеть его прекрасного ликана.
Я чувствую нестерпимое желание обернуться следом за ним, приятное тепло разливается по телу вместе с покалыванием, похожим на то, как будто тысячи иголок вонзились в кожу одновременно.
Вздрагиваю, когда снова слышу стук, и Константин прерывает наш зрительный контакт, а затем выбегает из комнаты.
Мама бросается ко мне и хватает за руку. Чувствую, как её трясёт. Запах мокрой земли и гнили становится очень сильным.
— Они наверняка знали, что твоего отца и братьев нет дома, но всё равно напали. Значит, что им нужна я… и ты, Мередит. Похоже, сегодня мы поплатимся за дела твоего отца, — шепчет мама и я смотрю на неё.
Мне страшно, но паниковать плохая идея. Сейчас нам следует сосредоточиться и если кто-то из них вдруг дойдёт на этой комнаты — попытаться изо всех сил дать отпор.
— Константин позвал на помощь. Нам следует лишь продержаться, — говорю я и мама вздрагивает от звуков в коридоре, глухие удары, рычание и звон битой посуды, наверняка одна из её любимых ваз, которые стоят на комоде в коридоре. — Ты ведь знаешь Хэйдэна и то, на что способен этот ликан.
Мама кивает.
В доме хаос. Запах ликанов смешивается с запахом крови, ярости и маминого страха. Особенно сильным её страх становится, когда окно в моей комнате разбивается и в комнату влетает мужчина.
Его волосы в беспорядке, а глаза полностью чёрные. Он делает глубокий вдох и расплывается в улыбке
— Бинго! — произносит он хрипловатым голосом — Сразу две беззащитные женщины Волтерса. Какой я удачливый! Передайте ему, если сможете, что он поступил очень плохо. Мы просили его о помощи, — говорит он и делает шаг вперёд.
Чувствую, что мама едва дышит. Что она за ликан такой? Неужели на них с отцом никогда прежде не нападали?
— А он не только отказал, так ещё и сдал каждого из нас Локвуду— цыкает он — Это не хорошо. Мы очень огорчились и жутко разозлились на него. И он вскоре тоже получит своё, но сначала, — он делает паузу — вы. — и бросается вперёд, как раз в тот момент, когда я подталкиваю маму к двери и кричу, чтобы она убегала. Пусть позовёт на помощь наших стражей или Константина, потому что если продолжит стоять, то мы рискуем не выжить.
Ликан, что явился к нам, настроен решительно, к тому же его ярость такая сильная, что обжигает. Он оборачивается лишь наполовину, выпуская когти, и бьёт меня наотмашь, когда я не успеваю среагировать.
Кричу и хватаюсь за шею, больно, но не настолько, чтобы я не смогла дать ему отпор, поэтому я пинаю его в колено, а затем снова и он рычит. Падает на пол и снова замахивается, но я отползаю, а он бросается вперёд.
Он издаёт рык, двигается быстро и хватает меня за горло. Бью его руками, ногами в живот. Если хочет навредить, то пусть имеет в виду, что без боя не сдамся. В какой-то момент я словно отключаюсь, борюсь за свою жизнь, а он как будто нападает не в полную силу, словно наслаждаясь моим сопротивлением. Знает, что у меня не хватит сил долго сопротивляться, и когда я отбиваюсь, отпускает меня. Позволяет отползти вглубь комнаты и наблюдает за тем, как я хватаю воздух рваными вдохами, а затем слишком быстро бросается вперёд, и его зубы смыкаются на плече.
