Реверанс со скальпелем в руке (СИ) - Шатохина Тамара
Операция, это всегда тяжелый и напряженный физический и эмоциональный труд. А еще пары анестетиков, контакт с антибиотиками, рентгеновское излучение… Поэтому и хирургов, и остальной персонал опер. блоков берегут – легкие и сложные операции чередуются, операционное время одного хирурга не превышает 10 часов в неделю, условия труда стараются привести к оптимальным параметрам – освещение, температуру, влажность, воздухообмен...
Я работала не только с Шонией, рокировки случались – отпуска, болезни… и знала и видела, что в похожих ситуациях разные люди могут вести себя по-разному. А хирурги тоже люди, хотя и воспринимаются иногда богами – они так же устают, психуют, орут и даже матерятся, швыряют инструменты… бывает всякое. Пациенты крайне редко умирают «под ножом» - если суждено, это чаще всего случается в первые сутки после. И с каждым днем риски уменьшаются. Но бывало всякое. Иногда операция – это настоящий бой или целое сражение за человеческую жизнь, в которое бросаются все возможности, способности, силы и нервы. Были победы, но случались и поражения. И тогда – кто как…
Шония нежничал.
Нарастал уровень напряжения, и я становилась все прелестнее и милее. Потом этому даже улыбаться перестали – привыкли. Помогает ему - и ладно. Если он хирург от Бога с высочайшим методическим уровнем! Такому оперирующему нелепо предъявлять по мелочи и очень трудно соответствовать. В сложных случаях обычно ассистируют два и даже три врача. У нас одним из них обязательно был Стас Иванов. Это давало шефу возможность разогнуться и на какие-то минуты прикрыть глаза, выдохнуть, пока надежный ассистент страхует операционное поле от возможных осложнений. А операции, бывало, длились часами… и дело не в личной заторможенности - медленный темп может оказаться вынужденно необходимым.
Это все к тому… идет сложная операция: нервное напряжение зашкаливает у всех, мышцы у хирургов ломит и даже сводит из-за вынужденно долгой статической позы… а не дай Бог – экстремальная ситуация?!
А Шония нежничает…
И на здоровье! – думала я, всё равно потом опять становлюсь просто Машей. Ничего не менялось, разве что на «ты» перешел, когда я пришла в бригаду. А с годами мы стали общаться и не только в операционной, и не только профессионально - делились семейными новостями, впечатлениями от отпусков и еще кучей всякого… даже знали любимую еду друг друга.
Через год после свадьбы у него родился сын, а следом еще один. Мы поздравляли всем отделением – с цветами и конвертиком, как полагается. А он разрезал пластиковые ленточки на тортах, грамотно открывал для нас шампанское – с тихим хлопком, и улыбался... счастливый! Все за него радовались, и я тоже – безо всякой зависти, от чистого сердца.
С последнего «обмывания ножек» почему-то запомнился один эпизод - Серов, тогда наш завотделением, заметил:
- Автандил, Датуна – какие… звучные имена.
- Это да, - поморщился Шония, - главное – редкие.
- И в Грузии тоже? – удивилась старшая.
- Да если и в Грузии… вот вы бы в России дали назвать своего внука Мефодием или Агафоном? Хотя тоже достойные имена, дедовские.
- Назвали не вы, – понятливо кивнула она.
- Нуца рожала там – у родных, они и назвали, - с досадой мотнул он головой.
- И вас не спросили? А вы что?
- А что - я? Привыкну, Григорьевна. Но Дато еще ладно…
Серов мысленно прикинул и согласился: - Верно, пацаны сокращают, а как тут… если Автандил? Ну да это всё мелочи, мелкие невзгоды только закаляют.
- Детям жить здесь… и лучше бы эти невзгоды исключить сразу, - вздохнул Шония: - Я зову его Даней. Ну что – еще по глоточку и кусочку? Не оставляйте ничего, девчата, а то мыши заведутся… - улыбался опять.
- «Мышам» еще ночь стоять – все подберут, - успокоила старшая.
Шония и Стас, Антоша Гришин, Вера и я на правах ближайших соратников дарили друг другу отдельные подарки - на Дни рождения и главные праздники. Мужчины баловали нас, сбрасываясь и покупая цветы и разные приятные штуки. И мы тоже – зная уже их вкусы, прислушивались к разговорам… мотали на ус. Но бегала, искала, покупала в основном я, Вере было некогда - дети.
И как-то я думать даже забыла о том, что давно тому назад, еще в нашей с ним молодости, я понравилась этому замечательному мужчине – мимоходом, мимолетно…
Из состояния удобного блаженного неведения меня выбил случай – неожиданно получилось...
Глава 5
Несмотря на хорошие отношения, семьями мы не дружили. Да и с остальными тоже – везде были дети, у Антоши личная холостяцкая жизнь, а значит - разные интересы, темы, ритм жизни… Хватало общения на работе. Но жену шефа я знала - она бывала в отделении частенько, заходила просто так и по случаю тоже. Жутко ревнивая женщина - все это знали и посмеивались. Стоило появиться новому врачу-женщине или симпатичной медсестре и даже санитарке, и Нуца прилетала с инспекцией. Оценить угрозу наглядно? У каждого свои тараканы.
Как узнавала о поступлении «свежего мяса»? Скорее всего, был прикормленный осведомитель – иначе никак. И знал он даже то, чего многие годы не подозревала я сама.
Тогда уже заканчивался год без Сережи и без слез. Я держалась неведомыми силами и даже получалось – никто ничего не заподозрил. Шония, правда, что-то почуял еще раньше… но и тут получилось отбрыкаться. Пытать меня он не стал – то ли поверил, что у меня временные семейные трудности…
- Георгий Зурабович, ну что вы, на самом деле…? – почти искренне удивлялась я, - у всех бывает… периоды. И у вас, наверное – совпало что-то не так… настроение. На работе не скажется – обещаю.
… то ли вид сделал. Но контролировать стал жестче. И не только работу – режим питания, дежурств…
Тогда все уже ждали Нуцу – накануне ушла в декрет одна из медсестер и пришла Таня. А Таня действительно была супер, во всех отношениях. Засматривались не только мужчины, ревниво любовались и женщины. Ну, а жене шефа просто обязаны были доложить. А дальше и случилось оно – странное.
Я опять задержалась – не спеша сдавала дежурство, долго мылась в душе, хотя могла и дома... В пустой возвращаться не хотелось. Весь этот год я искала и находила себе занятия, разочаровывалась, бросала… Остановилась на бассейне три раза в неделю и курсе обучения рисованию с нуля, после перешла в соседний кабинет, где творили картины песком на световых столах…много читала. И вычитала, что животные помогают справиться со стрессом. Взяла себе котенка... хорошо - только на день, присмотреться. И вовремя поняла, что нужно любить, чтобы хотеть о ком-то заботиться, а я просто планировала пользоваться.
А в тот день уже одевалась в гардеробной – одна, все остальные давно разошлись когда дверь распахнулась и влетела она – в бахилах и белом халате, как положено. Нуца. Вот она точно была грузинкой, самой настоящей – большие черные, чуть навыкате, глаза, вороная грива просто на загляденье, нос с горбинкой – красивая женщина. Чуть располневшая после двух родов, но южные, они все так… и не только они.
Стоя в дверях, она какое-то время просто смотрела. Я не понимала… улыбнулась, застегивая последние пуговицы пальто и поздоровалась:
- ... Ищете Георгия Зурабовича? А он сейчас у главного. Давно ушел, там уже, наверное, скоро.
А она вдруг быстро подошла и крепко обняла. Я замерла… а она неловко отстранилась и пробормотала, глядя куда-то в сторону:
- Спасибо. Если что… я просто не переживу еще и это, Маша. Даже если его верность для тебя… и все равно – спасибо тебе!
И так же быстро вышла... стыдно стало? А я немножко так… офигела – другим словом состояние просто не передать. Прошло какое-то время, пока вышла из ступора. Понять ее как-то не так было бы трудно. И я мысленно отмахнулась, списав все на странное поведение в принципе не совсем адекватной Нуцы. Злилась... она что-то там надумала в припадке ревности, и что теперь…? Да пошла она со своими фантазиями!
А ночью, опять мучаясь бессонницей, как-то все сопоставила и нашла в её словах логику. И кажется, начала что-то понимать. Или нет? Страшно было даже думать в эту сторону, но вспоминалось то одно, то другое… что делало её домыслы не такими и дикими.
