Алина Углицкая - Дитя океана
— Ловушка! — прошептал дуэргар. — Если хочешь остаться жива, надо уносить ноги.
— Как вы можете! — возмутилась я. — Там мой отец!
— Нет, — он покачал головой, — там просто смертный, которого ты считаешь своим отцом.
— Вы просто боитесь! — выпалила я, стискивая кулаки.
Уже не первый раз он бросал двусмысленные фразы, но я решила, что это и есть то самое пресловутое коварство фейри, когда они играют словами и переворачивают события с ног на голову, чтобы опутать человека своими сетями.
— Конечно, боюсь, — совершенно спокойно ответил Райзен. — Или ты думала, что я рисковал всем и сбежал из Гвирд-долла для того, чтобы попасть в руки ищейкам вашего королька?
Я смерила его раздраженным взглядом и попыталась оттолкнуть.
— Стой, глупая девчонка! — он схватил меня на плечо.
Я презрительно покосилась на его пальцы. Он тут же ослабил хватку, но руки не убрал.
— Ладно, — сказал примирительным тоном, — кроме парадного входа можно еще как-то попасть в дом?
Я на мгновение задумалась, потом неуверенно произнесла:
— Окно? С другой стороны дома есть окно, и оно должно быть открыто…
— Так показывай, чего ты медлишь.
Дуэргар легонько подтолкнул меня в спину, и я едва подавила уже готовое сорваться с губ возмущение. Разве не он пять минут назад собирался бросить меня здесь на произвол судьбы? А теперь раскомандовался! Но я промолчала, ведь этот несносный тип сейчас был моей единственной надеждой.
В моей голове лихорадочные мысли уже рисовали план действий. Сейчас этирн Райзен обезвредит королевских псов, а мы с папой вылезем через окно, заберемся в повозку и — поминай как звали! Уедем подальше на юг, и пусть нас разыскивают на пыльных дорогах Гленниморского королевства.
Но все пошло совсем не так, как я рассчитывала.
Окно в кухню действительно оказалось приоткрытым. Дуэргар, не мудрствуя лукаво, широко распахнул его и ловко переметнул через высокий подоконник. Потом выглянул наружу и едва слышно шепнул мне:
— Стой здесь.
Я послушно закивала. Он исчез в полумраке комнаты, а я невольно поежилась от вечерней прохлады и нехорошего предчувствия.
Из глубины дома раздались странные звуки и невнятные голоса. Я прижалась к бревенчатой стене дома и буквально обратилась в слух.
Вот раздался звон металла о металл. Он так четко прозвенел в тишине, что я вздрогнула от неожиданности. Потом удар, чей-то вскрик, отрывистые ругательства… Что-то тяжелое упало на пол. Раздался болезненный стон, который тут же перекрыли проклятья, грохот падающей мебели и звуки борьбы.
Я не выдержала. Стоять здесь, в неизвестности, было хуже всего! Подоткнув за пояс влажный подол, я подпрыгнула, уцепилась руками за подоконник и начала подтягиваться вверх. В середине дома что-то громыхало, слышались сдавленные крики и звон оружия. Кажется, кто-то сражался там не на жизнь, а на смерть. Страх за отца сковал меня по рукам и ногам. Я едва не разжала пальцы, когда уже знакомые сухие ладони вцепились в мои запястья и втащили меня в оконный проем.
Это был Райзен. Его глаза в полумраке светились изнутри странным зеленоватым светом, точь-в-точь как болотные огоньки. Он уставился на мои ноги, белевшие из-под задранной юбки, и от этого пристального взгляда мне стало по-настоящему жутко.
— Идем, — сказал дуэргар своим обычным прохладным тоном и развернулся ко мне спиной.
Я быстро поправила юбку, проклиная свое легкомыслие, и поспешила за мужчиной, уверенно двигавшемся в обстановке незнакомого дома.
Мы вошли в соседнюю комнату, которую мама всегда называла «гостиной» на городской манер, хотя это была всего лишь небольшая прихожая. Уже на пороге я обо что-то споткнулась, больно ударившись коленом, и едва не упала. Раскинула руки, хватаясь за дверную коробку и с трудом устояла на ногах. Кажется, здесь царил настоящий кавардак.
Я замерла, напрягая зрение и пытаясь хоть что-то рассмотреть в полумраке. До моего слуха донеслись странные звуки: кто-то тяжело дышал, с хрипом и присвистом, будто через силу. А потом раздался щелчок, и я увидела голубоватое пламя, которое плясало на ладони Райзена, освещая его лицо.
— Где мой отец? — спросила я, затаив дыхание.
— Иди сюда! — бросил дуэргар таким тоном, будто я была самой большой проблемой, с которой он имел глупость связаться.
Я перешагнула лавку, которая преградила мне путь, обошла перевернутый стол, пару разломанных на куски стульев и остановилась. Ладони сами собой метнулись ко рту, горло сжалось, подавляя рвотный позыв: в шаге от меня лежало растерзанное тело в обрывках черной мантии. Это был маг-дознаватель, вот только сейчас он больше напоминал освежеванную на бойне тушу, чем королевского пса. В темноте было слышно, как из его полуоткрытого рта с хрипом вырывается рваное дыхание и как что-то хрипит у него в груди. Вокруг изувеченного тела расплылась блестящая лужа, и мне не пришлось ломать голову над тем, откуда она взялась. Это была кровь.
— Клянусь Браном! — прошептала я, невольно делая шаг назад. — Что за безумец сделал такое?
— Осторожно, — проворчал Райзен, — там сзади еще один. Те, что были на улице, успели сбежать. Скоро они вернутся с целой сворой королевских ищеек.
Я пятилась назад, пока не наткнулась на что-то, валявшееся на полу. Оглянулась — и меня опять чуть не вырвало. Еще один маг в плаще, на этот раз обезглавленный. Он будто сидел, прислоненный спиной к стене, держа в мертвой руке уже бесполезный меч, и от этого казался таким жутким, что я едва сдержала крик ужаса. Его голова валялась рядом, буквально в дюйме от свободной руки, словно насмехаясь над своим хозяином.
— Где мой отец? — повторила я, чувствуя, как дрожит мой голос. — Он мертв?
— Пока нет, я перенес его на кровать в соседней комнате. Он ранен и явно не жилец, но, по крайней мере, ты успеешь с ним попрощаться.
— Что?!
Я бросилась вперед, позабыв о трупах и лужах крови. Случайно вступила в одну из них, вскрикнула, чувствуя, как разъезжаются ноги, нелепо взмахнула руками, пытаясь удержать равновесие, и рухнула на колени прямо в липкую жидкость.
— Тише! — прошипел дуэргар сквозь зубы. — Или я завяжу тебе рот.
Он в два шага пересек комнату, ухватил меня за шкирку и рывком вздернул на ноги. Голубоватый огонек плясал над ним, будто повинуясь мысленному приказу.
— Глупая женщина! — процедил так презрительно, что я невольно прикусила язык. — Давай руку и смотри под ноги. Зачем я только связался с тобой!
Его ничуть не покоробило, что ладонь, которую я ему протянула, была испачкана в чужой крови. Равнодушно сжав мои пальцы, он потащил меня за собой к дверному проему, ведущему в спальню родителей.
