Восток. Запад. Цивилизация (СИ) - Демина Карина

- Женщин с даром некроманта нет, - возразил Найджел. – Он искал. И к Орвудам приглядывался. И думаю, он бы попробовал, но…

Но ситуация изменилась.

И главное, знакомо-то как… ведь Змееныш тоже был одержим идеей наследника. Это драконья кровь так повлияла? Дар? Или собственное скрытое безумие?

- А моя сестра зачем?

- В её ребенке кровь этого… Змееныша. Отцу интересно. И он хочет получить это дитя, чтобы воспитать его. А ваша сестра, скорее всего, умрет в родах. Или сразу после. Сама по себе она не особо нужна… хотя могу и ошибаться.

Вряд ли.

Но Августа не поверит.

- В общем… вы скажите, что нужно сделать. И я сделаю.

Если бы Чарльз знал.

И второй.

Головная боль становится почти невыносимой. И Милисента хмурится. Её недовольство горячее, как и сила, которая окутывает её теплым пологом. Этой силы слишком много.

И на полигоне распускается очередной огненный цветок. Отчего становится легче.

- Все будет хорошо, - врет Чарльз.

А начавшийся дождь тает в огне. И пальто все одно нет. И шубы… и потому Чарльз просто обнимает жену. Время… времени почти не осталось.

Третий и четвертый.

Эдди.

Он не просто посерел. Он похудел едва ли не вдвое. И кажется, переходы на ту сторону не так уж безопасны и легки.

- Есть идея, - говорит он. – Правда, один не справлюсь, но Эва поможет. Если согласитесь.

Полянка.

Цветочки. Правда, третий день кряду дождь, поэтому поляна мокрая. И цветы тоже. Небо серым-серо, тучи давно уже обжились там, наверху. Под ногами хлюпает. А трава расползлась местами, обнажая жирную черную землю.

Шуба…

Что-то треклятая шуба не идет из головы. И собственная куртка на плечах Милисенты кажется упреком. Да и она ворчит, что Чарльз простудится.

Не простудится.

Это ему точно не страшно, он и дождя-то не чувствует.

На плечах Эваноры Орвуд пальто. И во второе кутается её сестрица, за спиной которой держится Найджел Сент-Ортон, причем его присутствие воспринимается как нечто само собой разумеющееся.

Бертрам Орвуд слегка хмурится.

А вот Виктория делает вид, что никого-то не видит. Не знает. Не слышит.

- Отец, к сожалению… - начинает Орвуд.

- Им хуже? – тихо спрашивает Чарльз. Потому что если девочкам станет совсем плохо, то… Император может и рискнуть. И невидимая удавка захлестывает шею.

Странно, вроде бы к мысли о смерти и вправду привык, а тут вот, узнав, что времени меньше, чем ему казалось, едва в панику не ударился.

- Да. Боюсь… надо спешить.

Мальчишка-сиу в одной рубашке и подштанниках, которые, кажется, он надел только по настоянию Эдди. Почему-то Чарльз чувствовал раздражение, исходившее от него.

Волосы распустил.

Белые.

А кожа – черная.

- Здесь мы мало чего можем, - Эдди почесал макушку. – Я так… думаю. Вот. А там… там тоже мир. И если нынешний влияет на тот, то можно и наоборот. Тут с твоей пакостью сладить не выйдет, а вот там… дракон опять же. В общем, мы с Эвой решили попробовать затащить вас туда… ну, это тяжко. Если душа не подготовлена, то хрен её утянешь. За руки возьмитесь…

- А дракон настоящий? – уточнил Найджел Сент-Ортон. – Отец… мечтал, что сумеет поднять дракона.

- Может порадоваться. У него получилось.

Эдди поднес дудочку к губам.

- И… если вдруг потеряетесь, стойте на месте. Да! И зимородка ищите.

Звук пробрал до костей.

А мир изменился.

Глава 48 В которой все идет не по плану

Эдди до последнего не был уверен, что у них получится.

В конце концов, мертвые – это одно, мертвым можно указать путь. А вот живым? И тем, кто не способен слышать? Но что еще оставалось?

Поверить.

Дракону ли, что, окинув Эдди взглядом, сказал:

- У тебя есть все, кроме веры.

- И во что я должен верить?

- В себя.

Вот и в себя.

В… Эванору Орвуд, которая предложение выслушала и сразу кивнула:

- Я согласна.

А он начал долго муторно объяснять, как это все сложно и невозможно, и опасно, в том числе для Эваноры. Она же вздохнула и произнесла:

- Если есть шанс, то надо его использовать.

Шанс… был ли он?

Мир, который подчиняется воле, это, конечно, хорошо. И Эдди даже худо-бедно научился управлять этим миром.

Но…

Все равно.

Риск велик. Но и ждать нельзя.

Берег.

И море. Море сейчас спокойно. Серое, как отражение неба. Или наоборот? Солнце мутное, словно проглядывает сквозь толстое запыленное стекло.

Пахнет… затхлостью. Гнилыми водорослями. Смертью.

Эдди убрал дудку и огляделся.

Чарльз?

Здесь. Стоит, покачиваясь. И проклятье его видно всем. Оно, что клубок черноты, оплетший тело. И видно, сколь сроднилось оно. Не вытащить.

Тогда все… зря?

Милисента. Рядом с мужем. И внутри… прав дракон?

Или нет?

Скоро все станет ясно.

Бертрам Орвуд. Серое на сером. Он вдыхает и оглядывается с интересом. Не напуган. Не удивлен. Скорее уж…

- Такое чувство, что я… дома, что ли?

Сиу…

Не мальчишка. Нет, он не стал выше, скорее уж тоньше. Инаковей. И одежда поменялась. Теперь на нем одна лишь набедренная повязка, а волосы стали белее снега.

Эванора-зимородок опускается на плечо.

А вот сестрица её крутанулась, взметнулись юбки, застучали костяные бусины, на них нашитые. Она, кажется, тоже поняла, как существовать в этом мире.

Найджел Сент-Ортон… лишняя фигура.

Или нет?

Раз пришел, так пусть будет.

- Как-то тут… - он поежился. – Как в старом склепе.

Эдди хмыкнул.

- Примерно склеп и есть.

- А дальше-то что? – поинтересовался Чарльз. – Тут… дышать тяжеловато. Давит. Изнутри.

- Дальше…

Чтоб он знал, что дальше. Надеялся, что стоит пересечь границу и озарит? Озарения не случилось. Понимания тоже.

Найджел Сент-Ортон запрокинул голову:

- Дракон! – воскликнул он, указав куда-то вверх. – Настоящий!

Настоящей некуда.

Дракона я узнала.

Ну да, сложно не узнать-то. И даже когда он, опустившись на землю, обернулся человеком, получилось не удивиться.

Он стоял, не спеша приближаться.

Я…

- Идем, - я потянула мужа за руку. – Если кто и сможет подсказать чего разумного, так это эта древняя задница.

Наверное, не слишком вежливо так обращаться к существу сильному, мудрому и все такое. Но я была зла… в последнее время я была очень и очень зла.

И…

Шаг.

Ноги вязнут в песке. И море гремит где-то рядом, будто волны из железа. А дракон… дракон ждет. Чего?

- Доброго… дня, если тут день, - говорю я.

И он чуть склоняет голову.

Глаза светлые.

И главное, красивый, зараза этакая. Как все драконы. Знает о том. Скалится… и выдыхает облачко дыма, которое я разгоняю рукой.

- Давай вот без этого… и так настроения нет.

Что сказать.

Изнанка мира она такая… изнанка. И главное, там, во снах, все было куда ярче. Здесь же чувство, будто все, что я вижу, пылью припорошено. В том числе и дракон.

Еще шаг.

И мы стоим друг напротив друга. Он протягивает руку и… и я не ощущаю прикосновения.

- Даже так… почти уже.

- Что?

Ненавижу, когда недоговаривают.

И когда просить приходится.

А мне придется.

Не за себя, но…

- Я видела, как ты… почти умер. И мне жаль.

- Не стоит. Это было очень давно.

- Тогда почему я видела?

- Любое событие оставляет следы. И чем оно… - дракон махнул рукой. – Чем оно ярче для тех, с кем происходит, тем след глубже. Драконы оставляют глубокий след.

- А твоя смерть – яркое для тебя событие.

- Кровь потянулась к крови.

Ясно. Ну дальше-то чего?

- Мой муж… - я сглотнула. Все одно ведь придется. И спрашивать, и просить. – Он умирает. Видишь? Это вот в… нем. Темное.

- Вижу, - согласился дракон.