Мама для сирот (СИ) - Павлова Зарина

— Сонечка, — обратилась я к девочке.

— Да? — она остановилась и подошла ко мне. — Ты злишься на меня?

— Немного, — честно ответила я. — Скажи мне, пожалуйста, как попала во дворец?

— Ну... — девочка опустила голову. — После того, как Егор зашел в ом, я пошла на задний двор и увидела, как кучер готовит карету… Я залезла в то место сзади кареты, куда мы складывали свои чемоданы.

Она залезла в багажный отсек. И если бы она не была принцессой, то умерла бы, когда пересекла защитный барьер. Злилась ли я? Определенно. И очень сильно. С другой стороны, если бы Соня этого не сделала, то вероятно мы сейчас были бы мертвы.

— Что было дальше? — спросила я, немного успокоившись.

— Когда я вылезла оттуда, то была там, где много-много карет. Мне пришлось долго искать, но я нашла дверь и вошла в нее. А там были длинные коридоры. Я увидела, как вас ведут куда-то люди. А в другой стороне коридора тетенька уносила Максима. И я побежала за ним. Я же должна была его защитить.

Соня вскарабкалась на кровать, аккуратно погладила Максима по голове и снова посмотрела на меня.

— Та тетенька оставила его в комнате и ушла. Я зашла в комнату и увидела, что он лежит на полу! Конечно, я забрала его и побежала к маме и дяде Глебу.

Я вздохнула, погладила Соню по голове и опустила взгляд. Надо было сказать ей, чтобы она больше никогда так не рисковала. Надо было отругать ее, как следует и поблагодарить. Но в голове словно взрывались петарды. Головная боль накатывала волнами, буквально оглушая меня. Мне просто хотелось, что все закончилось благополучно.

Я обняла Соню, прижала ее к себе и погладила по спине. Я вдруг осознала, что история Нади была написана еще с того момента, как пророчество было произнесено. Уже тогда было предначертано мое появление в этом мире. Если бы не я, то все дети в приюте погибли бы. И ребенок в утробе Надежды тоже. Тиран правил бы до своей смерти, разрушив свою страну до основания.

— Принцесса София, — голос Святославы вернул меня из моих глубоких размышлений.

Я открыла глаза и увидела, что девушка протягивает Соне руку.

— Не хотели бы вы прогуляться и посмотреть на синюю птицу?

— Да, я... — тут Соня запнулась и подняла на меня взгляд.

Я кивнула, и девочка с радостью спрыгнула с кровати, взяла Святославу за руку и пошла вместе с ней на выход. Я была ей невероятно благодарна. И почему-то была уверена — она не причинит вреда Соне. Стоило только вспомнить, с каким трепетом она говорила о пропавшей принцессе.

Голова все еще пульсировала. Поэтому, как только дверь закрылась, я обессиленно рухнула на кровать, обняла Максима и закрыла глаза. Я думала, что полежу только несколько минут, но погрузилась в глубокий, исцеляющий меня сон. Все волнения и страхи, в котором медленно таяли. Возможно, мне что-то снилось, но я не помнила или не понимала, что именно. Проснулась я только в тот момент, когда Максим начал кряхтеть и плакать.

Открыв глаза, я тут же подхватила ребенка на руки, начала медленно качать его и кормить грудью. К счастью, платье которое я надела, позволяло сделать это без каких-либо проблем. В середине процесса я заметила, что солнце уже ушло за горизонт. За окном были сумерки. А на кровати, с другой стороны, обнаружилась Соня, мирно спавшая под мягким одеялом. С ней все было в порядке. Она не выглядела заплаканной или испуганной. Ее лицо было расслаблено.

В этот момент дверь комнаты слегка приоткрылась. Я вздрогнула и обернулась, ожидая увидеть все, что угодно. Но это было Глеб. Уставший, замученный, вспотевший и взмокший, но Глеб. Заметив меня, он улыбнулся, молча вошел в комнату и обессиленно уселся в кресло около окна.

Покормив Максима и убедившись, что он сладко спит, я положила его на кровать и подошла к мужу. Глеб смотрел в окно пустым взглядом. Я молча села на подлокотник и ласково обняла его за плечи. Так мы просидели довольно долго, прежде чем Глеб решился нарушить тишину хриплым шепотом.

— Когда мне было пятнадцать, мой отец впервые направился на войну. Тогда король пообещал мне, что он вернутся домой живым. Но вскоре пришло уведомление, что отец погиб. И я стал главой дома. Я видел, как король скорбел вместе со мной. Он говорил, что ему ужасно больно потерять младшего брата...

Глеб сжал пальцы в кулаки, и я нежно погладила его по плечам. Я знала, что ему нужно было выговориться. Он должен был рассказать то, что так сильно терзало его душу.

— С тех пор он всячески помогал мне. И относился очень хорошо. И помог матушке, когда она сильно заболела. Но год назад я узнал, что это именно он убил моего отца. Знаешь, как я это узнал? Мне сказал принц.

— Принц? — не смогла я удержать удивления.

— Да. Он как раз вернулся с войны и был совсем не тем безумцем, которым я его знал. То есть... Ха. Все очень сложно.

— Расскажи, — тихо сказала я. — У нас впереди целая ночь.

— Хорошо...

И Глеб начал говорить. Он говорил, практически не останавливаясь. О том, как не поверил принцу. О том, как сомневался, очень долго сомневался. О том, как принц снова стал безумным и чуть не убил одного из его людей. О том, как сегодня принц признался, что его поведение, с раннего девства, было скорректировано наркотическими травами. И все лишь ради того, чтобы сын не отобрал трон отца. Чтобы люди считали мальчишку невменяемым. Но иногда к нему приходила ясность сознания. Особенно сейчас, когда те наркотики практически престали на него действовать. Именно в такой приступ ясности сознания, принц и украл принцессу. Чтобы она выжила. Чтобы она сделала то, что для нее предназначалось.

Глеб говорил так долго, что голос его совсем охрип, но он и не замечал этого.

Он рассказал о том, что в тронном зале король угрожал, кричал и не хотел покидать трон. Пришлось увести его в другую комнату, подключив стражников. По законам, как только появляется истинный король, нынешний монарх обязан сойти с трона. Так было предначертано.

После того, как бывшего короля увели, аристократы разошлись, а в тронном зале остались только Глеб, принц и священник, было обсуждено, что завтра пройдет церемония коронации. Прямо с утра. Чем раньше истинный король вступит на трон, тем лучше для страны.

— Но Максиму нет и месяца! — прошептала я, чувствуя, как меня охватывает тревога.

— Я буду регентом сына. А ты, как моя жена, станешь королевой. Временной, разумеется. Как и я, временным королем...

Я нахмурилась. Мне становилось страшно за своего сына с каждой секундой все сильнее. Если недоброжелатели захотят убить его? Если те, кто мечтают о крахе страны, попросту убьют беззащитного младенца? А ведь такое могло случиться. Всегда и во все времена были неадекватные люди.

— Не думал я, что достигну своей цели таким образом... — пробормотал Глеб, взял мою ладонь и поцеловал ее. — Я и не надеялся, что все получится. Министры были против свержения короля. Он давал им слишком много власти и денег...

— Я рада, что все решилось, — тихо сказала я, положив голову на макушку мужа. — Но мне страшно за Максима. Он всего лишь малыш...

— Он не будет полноправным королем до совершеннолетия. Поэтому нам надо будет очень хорошо следить за ними. А еще привезти детей сюда...

— И дом, — я улыбнулась.

— И дом...

***

Детей привезли на следующее утро еще до начала церемонии. Они выглядели испуганными и растерянными. А когда Сашка увидел Соню, он так рассердился, что готов был надавать ей воспитательных оплеух, но Святослава, которая стала моей близкой помощницей, остановила его и сказала, что к принцессам так не относятся.

— Это наша Сонька и принцесса? — недоверчиво спросил Егор, посмотрев на девочку, которая уже была одета в красивое платье и действительно была похожа на принцессу.

Не дав детям расслабиться, их потащили умываться и передаваться. Как и меня с Максимом. Через пару часов, я стояла в тронном зале, держала Максима на руках и думала о том, что попав в этот мир, никогда не рассчитывала оказаться в нем королевой. Я мечтала о тихой жизни в деревне, в окружении детей и животных. А сейчас стояла перед священником, который надевал на меня корону и благословлял, как мать истинного короля. Он говорил что-то еще, но я толком и не слушала, разглядывая ребенка на моих руках.