Истинная вера (СИ) - Казинникова Анна

В общем, дом Амелины мог бы показался Заку весьма идиллическим местом, если бы не причина визита. Но о ней принц старался не думать — так и до нового срыва додуматься можно. Одного было вполне достаточно. Зак еще долго будет отходить от пренеприятнейшего ощущения, когда самые близкие люди смотрят на тебя с опаской и каждые десять минут проверяют магически, не собираешься ли ты начать кидаться огненными шарами. Пугать еще и Амелину с домочадцами не хотелось. Хватит и того, что смотреть в глаза Натаниэлю стыдно. Сейчас здравый рассудок нужен как никогда. Но мысли путались и скакали, как воши по гребню, и сосредоточится на главном не получалось.

К воротам Зак подъехал в одиночестве. Гордо сверкнув знаком мага с выгравированным на нем гербом королевства — такие полагались лишь членам королевской семьи — он кинул поводья подбежавшему слуге и твердым размашистым шагом направился в дом.

— Господин барон никого не принимают, — пикнул пожилой, не сказать дряхлый, тучный мужчина на входе. Очевидно, дворецкий.

— Меня примут, — Зак нейтрально улыбнулся. — Будьте добры, доложите, что прибыл младший принц Королевства Вансланд — Закария Фламм.

— Ваше… — старик совсем растерялся.

— Высочество, — спокойно подсказал Зак. — Мне доложиться самому?

— Нет! — истерично вскрикнул мужчина. — Обождите, я… я сейчас.

Пытаясь проявить несвойственное возрасту и комплекции проворство, он едва не упал, но все же выправился и, немного подволакивая левую ногу, скрылся за двойными дверьми, наглухо их затворив, оставив принца в небольшом коридоре.

Зак принюхался. Насколько умиротворенным местечко выглядело снаружи, настолько тоскливой и безнадежной была внутренняя атмосфера. Родной, сводящий с ума запах Амелины переплетался с паникой, ужасом и безысходностью. Бедная его девочка! Видит Всемилостивый, Зак не хотел ни с кем воевать, но тот, кто встал на пути у дракона, пусть пеняет сам на себя!

— Барон ожидают, — слуга приоткрыл дверь и отошел чуть в сторону, впуская Зака в просторное светлое помещение.

Главный зал дома Гисбахов казался невероятно маленьким, по сравнению с королевским, но в тоже время нельзя не заметить уюта, созданного хозяйкой. Вышитая скатерть посреди длинного обеденного стола, вазы с живыми цветами, начищенное словно парадный доспех серебро, отполированные до блеска резные стулья и шкафы с посудой. Гисбахи любили свой дом. А Зак... Зак, кажется, начинал его ненавидеть.

— Ваше Высочество, не ждал вас так скоро, письмо было только отправлено, — бледный барон Гисбах, чуть покачиваясь, встал с кресла у камина, легким кивком приветствуя гостя.

В комнате он находился не один. В соседнем кресле, развалившись, сидел немолодой мужчина, на вид немного старше барона. С суровыми густыми бровями, нависшими над глазницами, как два вороньих крыла, с внушительным, чуть с горбинкой, носом и темными вьющимися волосами, уже тронутыми сединой. На груди мужчины красовался массивный знак ордена «Истинной веры». Зак был не силен в иерархии орденов, кажется, он обозначал кого-то из правления. Но внимание привлекло не это. Зак знал мужчину. Пауль Шлонце. Он тоже был там, в классной комнате Эдварда, когда убили его мать. И потом, когда Зак наивно спрашивал у барона, не он ли убийца. Только вот если раскаяние Гисбаха было чистосердечным, эмоций этого человека ни тогда, ни сейчас Заку считать не удалось. Словно на нем стояла магическая защита.

— Доброго дня, барон, вы больны? — Зак оставался неподвижным, внимательно вглядываясь в хозяина дома.

Выглядел барон действительно неважно: осунувшимся, исхудавшим, каким-то мертвенно-серым.

— А, так вас в наши края привело беспокойство о моем здоровье? — мужчина зло усмехнулся.

— Нет, я приехал за Амелиной, и вам это известно. — Зак не сводил с барона глаз и с удовольствием отметил проскользнувшую по его лицу панику.

— Присаживайтесь, — Гисбах кивнул в сторону свободного кресла. — Кстати, позвольте представить вам господина Пауля Шлонце. Он…

— Я помню господина Шлонце, барон, — Зак многозначительно посмотрел на натянуто улыбающегося мужчину. — И мне бы не хотелось отвлекать вас от беседы. Где Амелина?

— Ваше Высочество, — барон откашлялся. — У меня с Амелиной был долгий разговор. Моя дочь взвесила все «за» и «против» и решила дать обет безбрачия.

— У вашей дочери нет такой возможности, барон, — проговорил Зак охрипшим голосом. — Или вы пойдете против воли принца?

— А вы захотите взять девушку силой? — с металлом в голосе спросил Гисбах.

— Она дала мне слово, — спокойно ответил Зак. — И мне сложно поверить, что такая ответственная девушка, как Амелина, просто передумала за те несколько дней, что мы не виделись. Я думаю, что это вы надавили на дочь. Это вам, барон, я не нравлюсь. Поэтому позовите Амелину, я хочу убедиться, что она в порядке.

— На что ты намекаешь, мальчишка?! — вскричал Гисбах, теряя над собой контроль.

Зак мысленно усмехнулся, рассчитывая именно на такой эффект.

— Намекаю? Я не намекаю, я прямо говорю, что не очень доверяю компании господ, которые однажды уже напали на дорогую мне женщину… — ледяным тоном ответил он. — Я не могу быть уверен, жива ли Амелина…

— Прекрати!

От оклика Зак вздрогнул и обернулся. В дверях стояла Амелина. Худенькая и бледная, будто все это время ее держали в подвале на цепи, а не в родительском доме. Траурности образу добавляло блеклое серое платье с глухим «душащим» воротником. За толстыми стеклами очков глаза девушки различались с трудом, но Заку не нужно было видеть — он чувствовал, что последние ночи любимая провела, рыдая в подушку. Внутренний дракон злобно зарычал, но на этот раз Зак успел приструнить его. Время дать волю эмоциям еще будет.

— Прекрати, Зак! — снова крикнула Амелина, подходя вплотную, похоже, она успела услышать лишь финальную фразу. — Мой отец никогда бы так со мной не поступил!

— Никогда… — с грустной улыбкой проговорил он, наблюдая, как глаза барона наполняются ужасом. — Тогда в чем дело, Лина? Почему ты решила меня бросить?

Девушка опустила голову.

— У нас был уговор с Его Высочеством, что, если я найду нужную книгу, — она запнулась. — Если найду, то буду свободной. Вот…

Только сейчас Зак заметил, что в руках Амелина сжимает какую-то книжку, явно не имеющую ничего общего с трудами Генриетты Гевиттер. Тот фолиант девушка несколько раз подробно описала и, согласно ее описаниям, он был куда как внушительнее.

Когда, наконец, она смогла поднять глаза, Зак отшатнулся. Боль, бесконечная мучительная боль и страх. И если причиной боли Зак стать не мог, то боялась она именно его. Его реакции на столь очевидную ложь. Все заготовленные язвительные фразы мигом вылетели из головы. Оно того не стоит. Ничто не стоит слез Лины. К демонам!

— Все хорошо, Лина, я никогда не сделаю тебе ничего плохого, — Зак попытался прикоснуться к ее щеке, но Амелина, бросив тревожный взгляд на отца, резко отстранилась. — Я всегда на твоей стороне, ты это знаешь.

Амелина слабо кивнула. Как же был велик соблазн послать все к демонам, схватить свою принцессу и улететь с ней на высокую башню. Драконам так полагается. Только она потом не простит. Да и он сам никогда себя не простит за глупый порыв, который может стоить очень дорого. Да хранит Всемилостивый госпожу Демут и ее нежную дружбу с Натаниэлем! Сейчас лучше доверится им.

— Я возвращаю тебе твое слово, — Зак мягко улыбнулся. — Только не плачь, не надо. Можешь вернуть кольцо. Я не собираюсь тебя ни к чему принуждать, и я убью любого, кто заставит тебя плакать, — он протянул руку.

— Не говори так, — девушка покачала головой, стягивая с пальца перстень и опуская его в раскрытую ладонь Зака.

— Не буду, — легко согласился он. — Мы ведь все еще друзья, Лина?

Не найдя в себе силы ответить, Амелина кивнула.

— Возьми книгу, — прошептала она, отводя взгляд; вранье давалось ей тяжело.

— Это ни к чему, — Зак пожал плечами. — Мы все равно не смогли бы ее прочесть. И не грусти, Лина. Я обязательно навещу тебя в монастыре. Друзья иногда встречаются просто… поболтать…