Александра фон Лоренц - Средневековый любовник
Возвращение
Вера бесшумно встала, не делая ни одного лишнего движения, чтобы не разбудить Коррадо, на цыпочках вышла из пещеры и подошла к морю. Морская вода сверкала в золотистых солнечных лучей и манила к себе.
Зайдя по пояс в прохладную воду, молодая женщина подняла голову к солнцу, наслаждаясь его теплым светом. На ярко-синем небе белели облака. Высоко, над морем, протяжно кричали неугомонные чайки. Время от времени они пикировали вниз, а затем вновь поднимались ввысь, сжимая в клюве мелкую рыбешку.
Вера плыла, любуясь сверкающей гладью. Ей было приятно, что чайки ее не боятся. Морские охотницы с отрешенным видом покачивались на прозрачной зыби утреннего моря чуть ли не рядом с ней.
─ Нахалки! ─ засмеялась Вера и ударила рукой по воде.
Вдруг чайки истошно закричали и захлопали крыльями. К ним присоединились множество их подруг. Вера, изумленная их поведением, испуганно подняла голову. Огромная тень двигалась с запада, окрашивая волны в темный цвет. Похоже, сейчас будет шторм. Вера быстро повернула к берегу, увидев, как чайки испуганно мечутся над поверхностью воды. Серые холмы приближались с огромной скоростью.
Волны зловеще поднимались. Увенчанные белой пеной, они становились все больше, и больше. Она спешила к берегу, стараясь не поддаваться паническому страху.
Зачем она так далеко заплыла?
Линия берега исчезла из видимости, и она не видела ничего, кроме темной воды. Вера чувствовала страшное одиночества среди безучастных волн, стремящихся поглотить ее, маленькую и беспомощную. Набрав побольше воздуха, она закричала изо всех сил:
─ Коррадо! Коррадо!
Силы уже оставляли ее, но она отчаянно боролась за свою жизнь, стараясь держать голову на поверхности воды и не наглотаться соленой воды.
─ Нет! Мне слишком рано умирать! Я выплыву! ─ исступленно закричала она и глотнула побольше воздуха, когда огромная волна размером с двухэтажный дом подкатилась к ней, распахнув свою жадную пасть.
Сердце замерло, и Вера поняла ─ это конец. Она высоко подняла голову, чтобы последний раз посмотреть на небо и тусклое солнце, укрытое пеленой туч. Волна мгновенно поглотила ее и закрутила как щепку в водовороте. Перед глазами замелькала масса мелких камней. Потом стало тихо, темно и как-то безразлично. За считанные секунды вся жизнь пронеслась перед нею вспять. Она не чувствовала ни боли, ни страха, не чувствовала никакого сожаления. Теперь она видела сияющее солнце и подумала, что умерла. Его яркие лучи пронзали воду и слепили глаза. Быстрое движение большого темного предмета закрыло солнечный свет, и снова стало темно. Что-то схватило ее за волосы и поволокло за собой вверх, к свету. Первый судорожный глоток воздуха ― и она поняла, что не умерла.
─ Спокойно, девушка, самое страшное уже позади. ─ ее родной русский звучал странно и непривычно
─ Идиотка! Плавать не умеет, а полезла в море… а нам ныряй за тупорылыми курортницами!
─ Где я? ─ спросила она на итальянском, рассматривая одежду спасателей безумными глазами. На одном была майка «Адидас» и турецкие спортивные штаны с белыми лампасами, на другом ― непромокаемый резиновый костюм черного цвета.
─ Че-го-о?! ─ бородатый мужчина в адидасовской майке выпучил глаза, ─ слышь, Андрюха, мы с тобой заморскую рыбку выловили! Глянь, а она голая!
─ Вроде бы да… ─ с неприкрытым любопытством проговорил второй, сгибаясь над Верой. ─ Э, мадам, шпрехен зи дойч?
─ Дурак ты! Мадам ─ это ж так французы говорят. А что она бормочет?
─ Фиг его знает. Я из иностранных только украинский понимаю. Что будем с ней делать?
─ Я ─ не иностранка, ─ еле ворочая языком, проговорила Вера. Ее окружила толпа любопытных зевак. Скоро на ее плечи легло пляжное покрывало. Вера, кутаясь в покрывало, колотилась от холода и нервного потрясения. Кто-то сунул в руку стакан с пахучим напитком. Она не сразу поняла, что это всего лишь «фанта», вкус и запах которой она уже не помнила. Она сделала несколько глотков, и напиток ей показался непереносимо-противным.
─ Бесстыжая, ─ прошипела пожилая толстая тетка в огромных черных очках и ярком купальнике. ─ Кругом дети, а она голая купается.
─ Женщина, уйдите отсюда, ей и так плохо─ прикрикнул спасатель. ─ Живой осталась, и то хорошо!
─ Еще чего!! Я плачу в сутки двести пятьдесят гривен и наблюдать под носом голые задницы не намерена!
─ Кыш пошла, толстая стерва! ─ грубо цыкнул бородач. ─ Есть у кого-нибудь мобильный? ─ крикнул он в толпу. ─ Вызовите скорую!
Машина скорой помощи приехала быстро. Она смотрела на белые халаты, на носилки и качала головой, утверждая, что с ней все в порядке. Доктор ее слушала. Ей проверили зрачки, измерили давление.
─ Ну-ну, ─ пробормотала женщина-врач, складывая в сумку тонометр, ─ давление ─ ниже некуда. Вас не мутит? Отвезем вас в больницу, девушка! Кардиограмму снимем. С кем вы отдыхаете? Родные? Друзья?
─ С подругой, ─ задумчиво ответила Вера.
─ А где ваши вещи?
─ Мои вещи…мои вещи, ─ проговорила она. ─ В Гурзуфе.
─ Я не спрашиваю, где вы остановились, а я спрашиваю вас, где ваша одежда? Вы же не пришли на пляж голышом.
─ Я ничего помню! Не помню, как здесь оказалась, где моя одежда тоже не знаю, ─ монотонно бормотала Вера.
─ А вот это уже серьезно, ─ сделала вывод докторша. ─ Для начала вам надо связаться с вашей приятельницей, а потом будем решать, что с вами делать. Номер телефона вы, естественно, не помните…
─ Помню! ─ воскликнула Вера. ─ Номер телефона я как раз помню!
─ Вы меня радуете, ─ докторша протянула ей мобильный. ─ Звоните.
В трубке долго шли гудки, потом раздался взволнованный голос Сони.
─ Соня. Это я, Вера.
─ Ты где? Мы тебя всю ночь искали!
─ Я в Морском…
Не поверив, Соня переспросила, и она повторила.
─ Знаешь что, Верунчик, ─ зло процедила Соня. ─ Горю желанием отхлестать тебя по щекам! И про того Карлсона, который тебя туда привез, мне знать не интересно. Ты должна была нам сказать: извините, я потусуюсь в другой компании, а не беззвучно исчезать.
─ Соня, со мной случилось что-то невероятное!
─А ты знаешь, что я уже собралась вертолет нанимать? ─ кричала Соня. ─ Если бы ты позвонила чуть позже, я бы к этому времени переговорила с Игорем насчет денежного перевода.
Вера устала слушать ее монолог, состоящий главным образом из гневных упреков:
─ Не ори на меня, Соня! Я тебе сказала чистую правду!
─ Говори, где находишься, я сейчас приеду.
Доктор перебила их разговор:
─ Дайте телефон, я объясню ей сама.
