Вера Юдина - Хранители Черной земли
Пройдет время и город вновь обретет свое спокойствие, а пока, понадобиться время, чтобы вернуть жизнь в прежнее русло.
Еще с высоты, Халим заметил что дворец окружили жрецы в белых одеждах. Громко ревел рог смерти возвещая о гибели одного из членов царской семьи.
Саша, чтобы поддержать друга, крепко сжала его руку, и в обернувшись посмотрела в глаза.
— Я с тобой, — тихо произнесла девушка.
Халим кивнул. Он был благодарен этой отважной, но в то же время хрупкой и ранимой девушке.
Бену опустился на главной площади, и Халим быстро соскочил на землю. Он бросился во дворец. Пробежал по аллее, в которой они так часто играли с сестрой, поднялся по каменной лестнице, и задыхаясь от быстрого бега вбежал в комнату принцессы.
Хаму лежала на огромном белом ложе, в погребальном белом платье. На нее уже успели одеть украшения.
В комнате находились все члены семьи и приближенные к ним. Возле церемониального стола стояли бальзамировщики, и готовились к церемонии.
Отец, сидел рядом с Хаму в ритуальной одежде. Он был словно призрак, его лицо не выражало никаких эмоций. Он спокойно смотрел на мраморное лицо дочери, еще недавно горящее жизнью и молодостью.
Халим подошел к отцу и опустился рядом. Он не мог позволить себе слез, и лишь скорбь на его лице говорила как сильно терзает его сердце эта утрата.
Когда Халим исчез в тени аллеи, Саша тоже спешилась. Она хотела одного, найти своего брата. Она не знала, что было после того, как она оставила их в храме, и боялась как бы Митю не постигла та же участь, что и Хаму.
Немного побродив по двору дворцового комплекса, Саша нашла брата у фонтана. Митя сидел понурив плечи, и спокойно смотрел на воду. Погруженный в свои мысли он не сразу заметил, что уже не один. Он вздрогнул, когда она положила ему руку на плечо.
— Ты как? — осторожно спросила Саша.
— В норме, — отмахнулся Митя. — А ты?
— Тоже… вроде в норме.
— Ты успела. Теперь Нефтида и Сет заперты в одной темнице. А Осирис в этот самый момент ведет разговор с солнечным богом. Все закончилось. Мы победили.
— Митя. Не будь таким. — Саша ощутила соленый вкус во тру, и поняла, что не может удержать слез, видя как брат внутри терзает себя.
Но Митя пустым взглядом посмотрел на сестру. От этого взгляда ей стало страшно. Она уже видела эту бездонную пустоту. Пустоту, в которой видно тень недавно умершей души. Слезы защипали ей глаза и прижавшись к брату, она прошептала ему.
— Она была самым замечательным и отважным человечком на свете. Она не заслужила такой участи.
— Я знаю. — холодно ответил Митя, и отвернулся.
— Поговори со мной.
— Не сейчас. Позже, я обязательно поговорю с тобой.
Саша видела как тяжело даются ему слова. Но знала, если она не попытается разговорить его сейчас, Митя закроется в себе навсегда.
— Ты действительно полюбил эту девушку?
Митя кивнул головой.
— Еще не время, говорить об этом.
Саша поняла всю бесплодность своих попыток и поцеловав на прощание брата в висок, отправилась в комнату юной принцессы.
Сначала охрана у царских покоев не пускала ее, но когда Саша позвала Халима, тот распорядился, и девушку пропустили.
Оказавшись в комнате усопшей, Саша неожиданно стало страшно. Она увидела молодую, красивую девушку, ее ровесницу, лежащую на своем ложе. Вокруг горели благовония, и комната наполнилась ароматом мирры. Теперь он будет ассоциироваться у Саши со смертью.
Саша подошла к постели, чтобы попрощаться с подругой, и села на край, напротив поникшего царя.
Хаму была так красива. Даже смерть, не легла отпечатком на ее свежесть и красоту. Казалось, что девушка всего лишь на миг уснула, и вот, она откроет глаза и посмотрит на окружающих своим прежним, радостным взглядом, полным задора и отваги. И комната вновь наполниться ее радостным смехом.
Не ожидая от себя таких эмоций, Саша опустилась рядом с Хаму, уткнувшись носом ей в ладошку, и заплакала.
Слезы жгли ей щеки, в носу першило от этого жуткого чувства собственной слабости, но вдруг, когда Саша уже собиралась бежать из этой комнаты, чтобы не видеть всего что сейчас будет происходить, она почувствовала, как Хаму шевельнула рукой. Саша отпрянула и уставилась в лицо девушки. Но больше, Хаму не подавала признаков жизни. Это был едва уловимый момент, находящийся на грани реальности и игры воображения.
Решив, что это было лишь игрой ее раненного скорбью сознания, Саша поднялась и направилась к выходу.
Бальзамировщики уже окружили постель принцессы, готовые начать ритуал. Они разложили на ее постели все необходимое. Один из них, самый крупный, с косичками на голове, склонился над телом принцессы, и едва дотронулся острым крюком до носа девушки, чтобы извлечь ее мозг, когда в комнате раздался истошный крик.
Саша услышала как звякнул инструмент упавший на каменный пол, и обернулась.
Хаму сидела на постели, из ее носа текла кровь, и девушка прикрывая его рукой, яростно кричала на перепуганного мужчину.
Правитель стоял рядом с постелью дочери и удивленно хлопал глазами, наблюдая за истерично бьющейся в ярости дочерью.
Саша не успела сделать шаг, когда мимо нее, на огромной скорости, запыхаясь от бега по лестнице пронесся Митя. Он услышал крик любимой, сидя в задумчивости у фонтана. Даже в далеки, даже на расстоянии, он почувствовал, что ее боль и страх. Ему не надо было другого приглашения. Он подбежал к постели принцессы, расталкивая ошарашенных бальзамировщиков и со всей силы сжал ее в объятиях.
Хаму перестала истошно кричать, и когда Митя нежно взял в руки ее лицо, сама потянулась к нему за поцелуем. Они так мило ворковали и нежились, наперебой признаваясь друг другу в любви, что все присутствовавшие в комнате поспешили удалиться. Все, кроме Саши, Хаму и удивленного происходящим отца. Он строго сложив руки на груди, следил за воркующей парочкой, не зная, что он сделает первым: Выпорет дочь, или отрубит голову этому нахалу, посмевшему покуситься на принцессу.
Саша поняла ход мыслей правителя, тихо подошла к нему, и положив руку ему на плечо шепотом успокоила родителя.
— Формально он ей ровня. Его отец был князем.
Аментхосет обернулся на девушку, и грустно озвучил свои мысли:
— Но ведь они еще так молоды.
— Они любят друг друга, а у любви нет возраста.
Только сейчас, влюбленные заметили, что они не одни в комнате, и Митя поднялся, не выпуская руки Хамы, и обратился к царю.
— Позвольте мне жениться на вашей дочери. Я полюбил ее с первого взгляда, и теперь точно знаю, что на всю отведенную нам жизнь.
