Татьяна Шулакова - Империя Золотого Дракона
И Арон отпустил призрачную птичку, уверенно вспорхнувшую в воздух и опустившуюся на раскрытую ладонь Драгона. Через мгновение повелитель держал в руках обыкновенный листок бумаги. Пробежав его глазами, он нахмурился и взглянул на Арона, ничем не выдававшего своё любопытства касательно содержания послания.
— Кто-то проник во дворец, очевидно, в поисках алирэ. Он выдал себя лишь однажды, но в остальном его магия ничем не отличается от нашей. Ему удалось сбежать. Кто бы это мог быть, Арон?
Глава 14
— А Эдар и Эола? — вдруг спохватилась Амарга. — Ты же не оставишь их одних, без присмотра?
— Без присмотра не оставлю, — серьёзно ответила Нинэль. — Грэн побудет с ними.
— А! — протянула дриада. — Твой псевдо ухажёр?
— Не начинай, ладно? — угрожающе прошипела Нинэль. Они уже вышли в коридор, направляясь к комнате Грэна, находящейся на четвёртом этаже.
— Когда же ты, наконец, переведёшь его в разряд женихов, — нисколько не смутившись боевым настроем подруги, продолжала Амарга. — Или наше сердечко до сих пор принадлежит одному хвостатому субъекту?
— Я тебя сейчас стукну, — пообещала Нинэль, поворачиваясь к дриаде.
— Нинэль, — с наигранной серьёзностью продолжала Амарга. — Ты уже прочно укоренилась в рядах старых дев, пора что-то предпринимать. Или тебя устраивает такое положение дел?
— Нашла время, — фыркнула травница. — Чего ты от меня хочешь?
— Правды. Может нам больше и не удастся откровенно поговорить. Война всё-таки, — грустно улыбнулась Амарга. — Ты любишь Каррена?
Какое-то время Нинэль молчала. В коридоре было темно, но, зная планировку здания, как свои пять пальцев, молодые женщины и не нуждались в освещении.
— Да.
— Это правда? — прозвучал голос, заставивший подруг подпрыгнуть на месте.
— Так ведь и заикаться начать не долго, — приходя в себя, произнесла Амарга. — Что ты здесь делаешь Каррен?
— Подслушиваю, — серьёзно ответил оборотень, блеснув в темноте зеленью глаз. — Это единственный способ узнать правду.
— Это заговор, — внезапно севшим голосом сказала Нинэль.
— Тогда я страдаю провалами памяти, так как не помню, чтобы подписывалась наподобное, — весело возразила Амарга.
— Куда собрались? — безмятежно поинтересовался Каррен.
Нинэль щёлкнула пальцами, зажигая голубоватый пульсар, который взлетел почти к самому потолку, хорошо освятив всех троих.
Оборотень стоял, прислонившись одним плечом к стене, с лёгкой насмешкой глядя на девушек. Одежда его промокла насквозь, под ногами даже образовалась небольшая лужица. Амарга всплеснула руками.
— Тебе необходимо переодеться!
— Не сейчас. Мне показалось или вы куда-то спешили?
— Амарга! Куда ты нас занесла? — выбираясь из глубокой грязной лужи, в которой они оказались после телепортации, воскликнула Нинэль.
— А ты ещё переодеться предлагала, — поддержал травницу оборотень. — Чего зря сухую одежду переводить?
— Зато сейчас мы все мокрые и никому не обидно, — попыталась отшутиться дриада. — И чего вы возмущаетесь? Я перенесла вас куда надо. Вон дом Дары.
Дом Дары действительно оказался поблизости. В небольшом оконце, несмотря на поздний час, горел свет. Крыльцо скрипнула под ногами ночных визитёров, а дверь сама собой распахнулась. На пороге стояла Дара.
— Проходите. Я ждала вас.
Провидица почти не изменилась, только седых прядей прибавилось в чёрных, как вороново крыло, волосах. Цепкий взгляд карих глаз окинул спутников с головы до ног.
— Вы пришли спросить о будущем, — это был не вопрос, а констатация факта. — Но знаете ли вы, что будущее постоянно меняется?
— И всё-таки, что ждёт Империю? — спросила Нинэль.
— Сейчас я вижу, как ни странно, два варианта развития событий, — прикрыв глаза, глухо произнесла Дара. — Либо Империя попадёт под власть дроу и при этом будет уничтожена большая часть её теперешнего населения, либо…
Она вдруг замолчала, открыв глаза и глядя в пространство перед собой.
Наяву святилище показалось ему ещё более прекрасным. В лучах заходящего солнца белизна его стен приобрела розоватый оттенок, и от этого всё здание виделось невесомым и словно сотканным из солнечного света. А вот двери его оказались закрыты. Маэриэль подошёл к ним вплотную, осторожно прикоснулся одной рукой, и высокие створки распахнулись безо всякого усилия с его стороны, словно давая понять, что он желанный гость в этих стенах. Внутри было светло и просторно. По стенам вился тонкий золотой узор, на первый взгляд, казавшийся лишь цветочным орнаментом, но стоило присмотреться, как он начинал складываться в письмена, начертанный на незнакомом эльфу языке. Посередине святилища, как и положено, располагался алтарь, бывший единственным тёмным пятном в этом месте, так как сделан он был из угольно-чёрного камня. А прямо над головой, на высоком каменном своде располагалось изображение Золотого Дракона, настолько мастерски выполненное, что казалось — он вот-вот сорвётся в стремительный полёт.
Маэриэль подошёл к алтарю. Он был квадратной формы и единственным украшением ему служили четыре камня, расположенные по углам.
«Они символизируют четыре стихии: красный — огонь, белый — воздух, голубой — вода, зелёный — земля», — прозвучал в голове эльфа гортанный голос. Маэр вздрогнул от неожиданности и оглянулся. В святилище, кроме него, никого не было. Он поднял глаза вверх, но в изображении Дракона ничего не изменилось, оно по-прежнему было неподвижно. «А ты думал, я бросил тебя, мальчик? Чем могу, помогу. Ритуал замешан на крови, как и все ритуалы в этом мире, касающиеся смерти. И даже бессмертные алирэ, в какой-то мере всё-таки умирают, утрачивая своё человеческое воплощение. Тени — стражи этого мира. Они поддерживают в нём равновесие. Даже я им не указ. Тай нарушила его, дважды вытащив тебя из Невены, и поплатилась за это. Единственное, что я смог, это уговорить Теней дать ей хоть немного времени. Она сама пришла отдать долг. Но что-то пошло не так, вместо того, чтобы раствориться в стихиях, Тай оказалась в безвременье, откуда может в виде призрака возвращаться в этот мир. Что-то привязало её к Срединному миру так, что даже Тени бессильны. Возможно, это твоя любовь, мой мальчик. А значит, есть способ вернуть её».
— Как это сделать? — конечно, он мог произнести это мысленно, но тишина этого места при звучащем в голове голосе начинала тяготить эльфа.
«Пустить себе кровь моим мечом и оросить ею все четыре камня…обильно оросить. Но смотри, не переусердствуй, а то поменяешься с ней местами».
