Марина Суржевская - Вейн (СИ)
Она оббежала кишащий телами и клинками хаос, достигла стены и с разбега вбила носок сапога в углубление. И тут же ее сдернули вниз. Не раздумывая, Вейн обернулась, выпуская кинжалы. Темный упал, и, подобрав оружие, Путница снова полезла на стену.
Правда и рогры уже пробились к воротам. Огромные, в десять человеческих ростов, они рухнули под напором великанов, и вся эта бурлящая битва перекинулась уже за городскую стену.
Вейн взобралась по каменной кладке, перевалилась, пытаясь отдышаться. По стене уже неслись с двух сторон стражники, и она присела, кидая кинжал в ближайшего. Но сзади был еще один… Который вдруг упал, захлебнувшись. Ксандр гневно сверкнул глазами на девушку, но ничего не сказал. За ним уже стоял Архатен и Дир.
По стене они добежали до сторожевой башни и спустились по ступенькам вниз. Битва на улицах Ниаранта становилась все ожесточеннее, по прямым лучам улиц бежали все новые стражи, и Вейн с отчаянием подумала, что их слишком много… Пока вопль ужаса не прокатился по рядам воинов, и Путница увидела, как лезут через ворота дикие арши, раздувая кожаные капюшоны и угрожающе покачивая смертоносным жалом. А сверху уже падали ядовитые кьяры, били кожистыми крыльями и изогнутыми клювами, мешали смотреть… Черный комок упал на шею Вейн, и она дернулась, но тут же вздохнула с облегчением, признав Кхха.
Великаны уверенно пробивали себе дорогу ко Дворцу, и,почувствовав слои тьмы у парковых дорожек, лишь расхохотались. То, чего боялись все люди Темного мира, для рогров было родным домом. Видимо, Смотрящие тоже поняли это, потому что слои пропали, а возле дворца образовался ров, шириной в лье, кишащий зубастыми тварями.
Усмехнувшись, Ксандр приложил ладони к земле, и она содрогнулась, закрываясь. И парк просто смели, растоптав в пыль каменные розы, раскрошив мертвые цветы грубыми сапогами. А Путница улыбнулась, увидев это…
— Стой, где стоишь, Призрак, — вкрадчивый голос Смотрящего вполз в уши, словно склизкий червь.
Путница резко обернулась и не сдержала крик, потому что Истер Непобедимый стоял на ступеньках и держал нож у горла маленького мальчика.
— Удивительное, сходство… — продолжал Истер, дотронувшись до лица Алекса, отчего Вейн скрипнула зубами, — просто одно лицо. Странно, что мы не смогли добраться до этих воспоминаний, Путница. Думаю, они были весьма пикантными. А я все думал, отчего наша охотница такая разборчивая…
Он расхохотался.
— Отпусти ребенка, — сказал Ксандр. Сказал спокойно, но, бросив на него взгляд, Вейн вздрогнула. И все вздрогнули, потому что вокруг мужчины клубился уже не туман, темнота, изначальный мрак.
Истер перестал смеяться и, дернув Алекса, скрылся в глубине дворца. Они бросились следом, и Путница уже не сомневалась, куда бежит полководец Ниаранта.
Зал Отражений… Тысячи зеркал, в каждом из которых отражается Смотрящий. Бесконечное количество коридоров во тьму, фигуры, укутанные в серые плащи. Они все были здесь: все Мастера, самые сильные Перерожденные Темного мира. Но были внутри зеркал, в этих черных извивающихся коридорах. И Алекс тоже был там… Его губы шевелились в испуганном «мама», но малыш крепился, не плакал, хотя Вейн видела, как судорожно он сжимает маленькие кулачки. И за одно это, за страх своего ребенка готова была перегрызть глотки каждому из Смотрящих.
Рядом сквозь зубы выругался Дир, прошипел что-то Архатен. Ксандр молчал.
— Уберите оружие, — голос одного из Мастеров прошелестел сухим южным ветром. — Каждый из вас принесет клятву Жизни Смотрящим, свяжет себя тьмой, только так вы сможете покинуть этот зал. Чтобы служить Ниаранту.
— Они не отпустят нас, — прошептала Вейн. — Они врут. Снова врут…
Ксандр взял ее за руку, не поворачивая головы.
— Не бойся, — сказал он.
И Зал Отражений взорвался. Все сотни зеркал разлетелись острыми сияющими осколками и застыли в воздухе, переливаясь радужными гранями. Все застыло: Дир, вскинувший руку с клинком, Архатен, оскалившийся перед прыжком, Смотрящие в своих балахонах, обездвиженные силой Ксандра. Даже пылинки в воздухе и сам воздух… Только раз Вейн уже видела такое: когда стояла в Храме Света, и по проходу к ней шла Тьма…
В застывшем мире остались только они и пошли туда, где в одном из зеркал сжался на полу Алекс.
— Сила Темного соизмерима тому, что отдает человек, — тихо сказал Ксандр, поднимая сына на руки. И тот очнулся, заморгал глазенками, удивленно уставившись на мужчину. Ксандр улыбнулся малышу и уверенно прижал его к себе. И посмотрел на Вейн. — Я тогда отдал любовь к тебе.
Мир ожил и осыпался на пол стеклянными брызгами зеркал. В которых больше не было Смотрящих.
— Где они? — Путница вскинула кинжалы, настороженно оглядываясь.
— Далеко, — безмятежно ответил Ксандр, улыбаясь Алексу. — Я отправил их туда, откуда вряд ли они смогут вернуться.
Алекс внимательно рассматривал лицо мужчины, что держал его на руках, и неожиданно тоже улыбнулся. И Вейн подумала: все-таки жаль, что она давным-давно разучилась плакать. Хотя, кто мешает ей научиться заново?
***
Две недели прошли для Вейн в какой-то эйфории. Ей постоянно хотелось смеяться, прижимать к себе сына, так что малыш уже вырывался, пытаясь объяснить маме, что он слишком взрослый для этих нежностей. Но мама лишь хохотала, ловила убегающего сынишку, и тот со вздохом позволял себя целовать. Делая вид, что ему это ужас как не нравится.
Жизнь в Ниаранте постепенно возвращалась в норму. Архатен Сали уплатил свой долг жизни, и орды рогров покинули город, а жители потихоньку начали отстраивать разрушенные дома, пребывая в некой растерянности и пытаясь переварить новости. Смотрящие, которые всегда указывали им, как жить и что делать, куда-то пропали, а Белый дворец был занят неизвестными. Но постепенно весть о том, что там поселился не кто-нибудь, а хозяин Антара, прокатилась по притихшему городу, взорвав его.
Многие сочли это за благо, и по разрушенным парковым дорожкам потянулись просители и вассалы, кто с дарами, кто с жалобами, чтобы засвидетельствовать свое почтение новому хозяину Темного мира.
