Дженнифер Л. Арментраут - Опал
– Это точно, – робко улыбнулась она.
Мне стало грустно. Я вновь повернулась к зеркалу и тут же заметила золотой тюбик с тушью. В этот вечер она должна была быть с Адамом…
– Ди, мне очень…
– Знаю.
Только что она сидела у меня на кровати, а в следующую секунду уже стояла в дверях. Ее тело стало полупрозрачным – фантастическое зрелище.
– Знаю, Кэти, ты мне сочувствуешь и никогда не желала смерти Адама.
– Если бы я могла все изменить! – Я смотрела на нее, крутя в пальцах обсидиановый кулон.
– А ты сама-то волнуешься перед балом? – спросила она, глядя куда-то за мою спину.
Я отвернулась к зеркалу, смаргивая слезы. Еще миг назад мне казалось, что мы преодолели наши разногласия, и вот она снова словно захлопнула дверь у меня перед носом. То есть отношения между нами улучшились, но явно недостаточно. Я приказала себе не реветь. Не хватало еще заново делать макияж.
– Ну, что замолчала, Кэти?
– Просто поджилки трясутся, – призналась я с деланым смешком. – Как и у всех, наверное. Но я стараюсь выбросить все из головы, и так сплошная нервотрепка в последнее время.
– Ну, я бы тоже нервничала на твоем месте. Да что там, я на своем нервничаю, хотя все, что от меня потребуется, – это ждать вас в машине. – Она исчезла, вновь появилась у шкафа и расправила мое платье на вешалке. – Позаботься, пожалуйста, о моих братьях.
– Конечно, – уверенно сказала я, но мое сердце дало сбой.
Ди заняла мое место перед зеркалом и занялась собственным макияжем, а я надела платье. В дверях появилась мама с фотоаппаратом, и все вокруг завертелось. Сначала она сделала несколько снимков Ди, потом – меня. В глазах у нее стояли слезы. Она завела душещипательную историю о том, как маленькой я любила надевать ее туфли и бегать в них по дому голышом. Это продолжалось до тех пор, пока Ди не ретировалась и не появился Дэймон. Я заранее напряглась, однако, когда он вошел в гостиную, где я ждала его с клатчем в руках, который мне подарила мама, я просто лишилась дара речи.
Любая одежда, даже самые простые джинсы, свитера и комбинезоны сидели на нем отлично. Но в черном смокинге с бабочкой, облегавшем его широкие плечи, и узких брюках он был совершенно изумителен.
Темная прядь волос изящно падала ему на лоб. Он держал чудесный букетик для корсажа. Поправляя перед зеркалом галстук, он исподтишка оглядел меня с ног до головы, причем его взгляд задерживался на кое-каких местах. Я очень надеялась, что мама этого не заметит. Под его пристальным взглядом я покраснела. Ну и пусть, ему же нравится красный цвет. По крайней мере, мои щеки теперь были как раз в тон платью.
Дэймон подошел ко мне, остановился в шаге, склонил голову и выдохнул:
– Кэти, ты – такая красавица.
– Спасибо, – прошептала я, чувствуя, что внутри меня все поет. – Ты тоже ничего.
Мама металась вокруг нас со своим фотоаппаратом, как сбрендившая колибри. Всякий раз, когда она смотрела на Дэймона, ее взгляд смягчался. Похоже, он совершенно ее очаровал. Пока он привязывал букетик мне на запястье, она нащелкала кучу фотографий. Букетик состоял из розы, окруженной зелеными листочками и веточками гипсофилы, и был чудесен. Мы еще немного попозировали маме, у нас это получалось совершенно естественно: ничего общего с тем, что было на вечеринке с Саймоном.
Затем Дэймон сделал несколько фото нас с мамой, а я в это время думала о Саймоне. Жив ли он? Блейк клялся, что когда видел его в последний раз уже после того, как Саймон попал в лапы «Дедала», парень был жив. Все, что случилось с Саймоном, произошло потому, что я потеряла контроль над Источником. Очень может быть, что на мне лежит вина за еще одну смерть. Зачем Министерству Обороны сохранять ему жизнь? Ведь он был обыкновенным человеком. И тут я вспомнила о Кариссе.
– Ты где это витаешь? – спросил Дэймон, кладя руку мне на талию.
– Нигде, я здесь, с тобой, – вздрогнув, ответила я, возвращаясь в реальный мир.
– Ну, надеюсь.
– Детка, ты выглядишь просто восхитительно, – крепко обняла меня мама. – Вы оба выглядите восхитительно.
Дэймон отошел немного и улыбнулся мне.
– Выпускной бал! Просто поверить не могу! – причитала мама, шмыгая носом. – А ведь, кажется, еще вчера ты бегала по дому в подгузниках…
– Мам! – не выдержав, завопила я. Только унизительных рассказов о малышке Кэти перед Дэймоном мне сейчас не хватало.
– А фото у вас нет? – с интересом спросил он. – Только не говорите, что нет!
– Ну, конечно же, есть! – с энтузиазмом воскликнула мама и начала рыться в книжном шкафу в поисках своих отвратительных фотоальбомов. – Я все-все фотографирую!
– Потом посмотришь! – рявкнула я и потащила за руку упирающегося Дэймона. – Нам пора!
– Ничего, завтра все внимательно рассмотрим. Да? – подмигнул он маме.
– Конечно! До пяти я буду дома, – улыбнулась та.
Ну, уж нет! Этому не бывать. Когда мы выходили из дома, мама снова обняла меня и провозгласила:
– Ты у меня красавица, дочка. Я серьезно.
– Спасибо. – Я тоже обняла ее.
Она сдавила меня так, словно мы виделись в последний раз в жизни, но я не пыталась высвободиться: кто знает, что случится с нами завтра? В тот момент мне действительно нужны были материнские объятья, пусть я и не хотела этого признавать.
– Я так счастлива за тебя, – прошептала мама. – Дэймон – хороший мальчик.
– Знаю, – робко кивнула я.
– Вот и хорошо, – она отстранилась и пристально посмотрела на меня.
– Комендантский час, да, мам?
– Сегодня никакого комендантского часа! – улыбнулась она, и я не поверила своим ушам. – Просто будь умницей и не делай ничего, о чем утром придется пожалеть. И главное, не слишком увлекайся.
– Мам!
– Я, конечно, уже порядком устарела, но еще не умерла, – рассмеялась она и потрепала меня по плечу. – Все! Иди, веселись!
Я не заставила просить себя дважды.
– Надеюсь, ты не подслушивал? – спросила я Дэймона. Тот лишь нагло ухмыльнулся. О Господи!
– Миледи, ваша карета подана! – Дэймон поклонился и взял меня под руку.
Я рассмеялась и села в машину. Дэймон устроился на водительском сиденье, и мы тут же заспорили, какую радиостанцию включить. На полпути к школе Дэймон внимательно посмотрел на меня.
– Ты выглядишь восхитительно, Котенок. Честно-честно.
– Спасибо, – ответила я, теребя бусинки на клатче.
– Я еще на той вечеринке заметил, какая ты красивая, – продолжил Дэймон после небольшой паузы.
– Правда? – я повернулась к нему, мигом забыв о сумочке.
– Клянусь! Мне просто ненавистна была мысль, что ты пришла с кем-то другим, – он рассмеялся над выражением моего лица и перевел взгляд на дорогу. Я торжествующе усмехнулась.
