Кристин Фихан - Темное золото
Ее ногти впились в его плечи, причиняя боль. Он прижал ее к стене для лучшей опоры, а сам продолжал работать бедрами, дико, неустанно, бешено, входя в нее. Его зубы покусывали, царапали. Потом она вскрикнула от пронзительной боли, такой сладкой и чувственной, когда он проткнул ее своими клыками, нуждаясь в ее крови также безудержно, как и его тело в ее.
Она заставляла его терять контроль, и его природа хищника, — неприрученного мужчины его народа, — заставляла доминировать, заявлять права на свою женщину. Его рот был у ее горла, забирая саму сущность ее жизни, а ее тело, тем временем, обволакивало его, напрягалось вокруг него, начиная сильнее сжимать и требовать, пока он не застонал от наслаждения. Рубиновые капельки сочились на холмиках ее груди, а он слизывал их языком.
Этой ночью страстность Александрии не знала пределов. Свирепость любовных ласк Эйдана теоретически должна была бы ужаснуть ее, но она сама полностью соответствовала его интенсивности. Принимая каждый толчок и зарываясь руками в белокурых волосах, ее тело напрягалось вокруг него, а ее крики приглушало его плечо.
Его крик страсти полетел к розовеющим небесам, подхваченный ветерком. В то время когда он, задыхаясь, держал ее, прижимая их обоих к стене, издалека в ночи пришел ответ. Это был гнев. Ярость. Раздался дикий вой ветра. Звук вошел в них, заполняя ненавистью.
Испуганная Александрия, посмотрела в окно.
— Ты слышал это?
Медленно и неохотно он позволил ей опустить ноги на пол, все еще продолжая обнимать за талию.
— Да, слышал, — мрачно признался он.
Вдалеке стали темнеть зловеще облака, приобретая форму кулаков и начиная бить по крыше и окнам. Инстинктивно Эйдан повернул Александрию так, чтобы стоять впереди нее, защищая, словно это был не ледяной порыв ветра, желающий нанести ей вред.
— Это Грегори? — прошептала она, с благоговением вспоминая мужчину, энергия и сила из которого буквально сочились.
Эйдан покачал головой.
— Если бы Грегори захотел нас убить, Александрия, мы бы уже давно отошли в мир иной. Нет, это реакция одного из той группы нежити, что приехали в этот город, а вот с какой целью, — я не знаю. Этой твари, судя по всему, не понравилось наслаждение, которое мы получили.
— Он прозвучал очень опасно, — проговорила она. — Словно раненый медведь.
Эйдан поднял ее подбородок, а его золотые глаза нежным взглядом скользили по ее лицу.
— Он опасен, piccola. Вот почему я должен охотиться на его вид и проследить за тем, чтобы они не вызывали мировой ужас.
Смотря сверху вниз на ее поднятое лицо, на ее припухшие губы и щеки, горящие от любовных ласк, он не смог противиться желанию опустить голову к ней, чтобы поцеловать.
— Спасибо, cara, за то, что избавила меня от моего личного демона.
Она опустилась обратно в ванную, подняв голову вверх. Алекс посмотрела на него своими огромными глазами.
— Он может убить тебя?
— Думаю да, если я буду невнимателен. — Он сел напротив нее, вода поднялась от его веса. — Но я не буду таким, piccola, даже слегка. Завтра ночью я буду должен выйти на охоту. Он ждет меня.
— Откуда ты знаешь?
Он небрежно пожал плечами. Словно они обсуждали погоду.
— Он никогда не бросил бы вызов, если б не придумал какую-нибудь ловушку. У меня сложилась определенная репутация среди нежити.
Она прижала колени к себе поближе и опустила на них подбородок.
— Я просто хочу, чтобы он ушел и нашел другой город, дабы терроризировать его.
Он покачал головой, с любовью смотря на нее своими золотыми глазами.
— Нет, ты не хочешь этого. И, кроме того, я никогда не позволил бы ему убивать безнаказанно где-то поблизости. Моя работа часто включает в себя поездки, ты знаешь это.
— Это ведь он, тот серийный убийца, о котором писали? — проницательно догадалась она.
— Один их них. Остальные уже мертвы.
Она спела свои пальцы от волнения.
Эйдан накрыл их рукой, успокаивая.
— Не волнуйся, Александрия. Я смогу защитить тебя от него.
— Я не об этом думала. Знаю, что сможешь. Я только подумала, что теперь, когда я узнала тебя, познакомилась с Грегори, и знаю, что это ужасно, когда кто-то превращается в вампира, нет ли какого-нибудь способа вылечить их?
Он грустно покачал головой.
— Я понимаю, что ты сочувствуешь им и тем из нас, которые должны их уничтожать, но, в большинстве случаев, это сознательный выбор. И после того, как вся кровь была выпита и жертва умерла, нет никакого способа вернуться назад.
Она посмотрела на него расширенными глазами.
— Грегори сделал это.
Его пристальный взгляд золотых глаз стал холодным и напряженным.
— Это невозможно.
— Я знаю, что сделал. Он горько об этом сожалеет. Это грызет его изнутри, но он убил кого-то, используя этот метод. Я знаю, что это так, Эйдан. Я иногда вижу в людях вещи, недоступные другим.
— Он превратился? — его голос был тихим и очень напряженным, передавая нетерпение, с которым он ждал ее ответа.
Она покачала своей головой.
— Он думает, что злой, но у него сильно развито сострадание. Тем не менее, он очень опасен, Эйдан. Очень опасен.
— Вампиры очень хорошо могут скрывать правду. Они законченные лгуны. Ты уверена, что Грегори не превратился?
Она кивнула.
— Я боялась его. А он боялся себя. Как Грегори и сказал, он подобен тигру, опасному и непредсказуемому. Но он не плохой.
На небе облака в сумеречном рассвете делали небо черным. Эйдан, довольно улыбнувшись, махнул рукой, и они мгновенно начали рассеиваться.
— Оставшийся вампир думает, что запугает меня демонстрацией своей власти. Я позволил ему покоиться с мыслью, что он в безопасности. Но рассвет — для нас, а он должен найти приют в земле.
Александрия слегка расслабилась. Ей не нравилось думать о том, что вампир мог быть под их окнами, прислушиваясь к беседе.
Эйдан покачал головой.
— Если бы он был рядом, piccola, я бы это знал.
Она рассмеялась.
— Я все еще никак не могу привыкнуть к тому, что ты можешь читать мои мысли. Иногда это очень смущает.
— Иногда это может быть очень интересно. — Его затемненные глаза странно блеснули, когда он посмотрел на нее, отчего она вспыхнула румянцем.
— Твой ум тоже очень занимателен, — согласилась она, улыбаясь. — Там много очень интересных идей.
— Мы только начали, — мягко проговорил он. Он наклонился к ней, обхватывая одну из ее грудей рукой и начиная ласкать сосок. — Я обожаю прикасаться к тебе; я хочу прикасаться к тебе каждый раз, как только возникнет такое желание. — Кончиками пальцев другой руки он прикоснулся к ее горлу — месту с меткой, которую он сознательно оставил на ней.
