Элизабет Нотон - Обольщение
Ник понял, что с Деметрием происходит то же самое, что уже пережил он. Изадора права: он не может отстраниться и позволить этому случиться. Поступи он так ‒ и будет ничем не лучше собственного брата.
— Я ваше доказательство, — произнес он с порога комнаты.
— Кто здесь? — спросил царь, слепо глядя в его сторону.
Ник заметил благодарный взгляд Изадоры и подошел ближе к кровати.
— Нико. Но вы, ваше величество, возможно, помните меня только как ребенка, от которого желал избавиться Совет.
Царь вздрогнул. Ник рассказал ту же историю, которую прежде поведал принцессе. Когда он замолчал, в комнате воцарилась тишина.
— Я... не знал о твоем происхождении, — сказал старый правитель, — только то, что ты был...
— Да. — Ника перекосило от отвращения, но он справился с чувствами. — Угрозой. Мне это объяснили громко, четко и ясно.
— Отец, — вмешалась Изадора, дотрагиваясь до руки царя. — Ник, как и Деметрий, не зло. Он живое доказательство того, как человечность героев перевешивает все, что могло достаться им в наследство от Аталанты.
— Мой брат никогда не встанет на сторону Аталанты, — заверил Ник. — Так же, как и я. Откровенно могу сказать вам: единственная моя цель в этой жизни — победить эту суку. — Он посмотрел на Изадору. — Учитывая, через что она заставила пройти за последнюю неделю суженую Деметрия, вполне уверен, это и его цель тоже.
В глазах Изадоры Ник прочитал такие чувства, что холод в его груди немного растаял.
— Пожалуйста. — Принцесса вновь сосредоточилась на разговоре с отцом. — Пожалуйста, сохрани ему жизнь.
Царь вздохнул.
— Я не могу. Совет уже принял решение.
— Ты все равно можешь их остановить. Тебе просто нужно его помиловать.
— Если я это сделаю, буду выглядеть слабым в глазах Совета, а они и так уже ищут причину объявить меня неспособным править.
— Прекрасно. Тогда отрекись от власти в мою пользу. А я его помилую.
Царь удивленно поднял брови:
— Ты?
— Все равно трон скоро станет моим, нравится тебе это или нет. Так передай его мне прямо сейчас.
— Ты еще не готова.
— Я готова как никогда.
— Это совсем не просто.
— Просто, — перебила она, голос Изадоры окреп. — Я уже дважды противостояла Аиду, не позволила ни ему, ни колдуну забрать элемент земли. Я не дам Совету помыкать мной. Наш мир меняется, но я не подведу. А как царица и им далее мешать мне не позволю.
Она подвинулась ближе к кровати, сильнее сжала руку царя.
— Отец. Папочка. Я никогда тебя прежде ни о чем не просила, теперь же прошу. Умоляю. Я уже потеряла душу, пожалуйста, пожалуйста, если ты когда-нибудь меня любил, когда-нибудь верил, что я стану такой правительницей, какой ты учил меня быть, не отбирай у меня так же и жизнь
Подернутые поволокой глаза царя встретились с глазами дочери, и Ник заметил нерешительность и гордость на лице старого андраса. И сам он тоже не мог не почувствовать такую же гордость. В Изадоре и вправду ощущается царский стержень, несмотря на то, что большинство считает иначе. И, по непонятным Нику причинам, она любит его брата. Навеки.
— Алтея, — резко крикнул правитель, разрушая момент.
Служанка вбежала в комнату.
— Да, ваше величество?
— Принеси мой венец. Каллия, Акация, помогите встать с этой проклятой кровати.
— Твою ж мать! — пробормотал Орфей Нику, — никогда не думал, что увижу это.
Ник нахмурился, он не мог разделить трепета Орфея. Даже зная, что поступил правильно, понимал, что кое-чем ему пришлось пожертвовать.
Алтея поспешно выбежала из спальни. Сестры помогли царю подняться. Изадора посмотрела на часы, высоко висевшие на стене.
— У нас мало времени. Торопитесь!
— Изадора, — велел царь Леонидас, — встань на колени. Вот здесь.
Она повиновалась, глядя на отца с ожиданием и нетерпением.
Алтея быстро вернулась, держа в руках золотую шкатулку. За ней следовали еще несколько слуг, с любопытством наблюдавшие за происходящим.
Царь протянул шкатулку Кейси, и она крепко держала драгоценную вещь, пока отец открывал крышку и доставал золотой лавровый венок, который прежде надевали каждый царь и царица в день своей коронации. Он поднял украшение высоко над головой Изадоры.
— Будущее не принадлежит богам и богиням, так же не принадлежит оно и правителям прошлого. Будущее принадлежит нам.
У его ног Изадора сделала нетерпеливый жест рукой вроде «давайте-ка уже поторопимся», который старый царь не заметил. Ник сдавленно фыркнул — о да, она будет вполне не плохой царицей. На самом деле, зная, какой убедительной Изадора умеет быть, Ник даже в какой-то степени опасался иметь с ней дело.
Леонидас опустил венец на голову дочери, но величие официальной церемонии было разрушено Изадорой. Она вскочила на ноги и подхватила юбки, не дав отцу разразиться еще одной речью.
— Орфей, Ник, соберите солдат от дворцовых ворот, нам потребуется поддержка, чтобы прорваться в Арголион.
— Вот блин! — Орфей бросил взгляд на Ника. — Как же я люблю стычки с Советом! — И исчез в портале, не дожидаясь ответа собеседника.
Сестры помогли измотанному, теперь уже бывшему правителю вернуться в кровать. Слуги ошеломленно перешептывались, а Изадора уже шла к Нику, но, услышав голос отца, обернулась.
— Подожди. — Он обратился к Кейси: — Принеси мне ту коробочку со стола.
Кейси протянула ему маленькую прямоугольную пурпурную шкатулку, которую он просил. Леонидас открыл крышку и жестом подозвал Изадору обратно к себе.
— Полагаю, теперь это твое, — сказал он. — Охранник нашел ее на Деметрии, когда он прошел через портал. Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.
Изадора улыбнулась и вытащила огромный бриллиант размером с монету на длинной золотой цепочке.
— Спасибо, — прошептала она. — Я тебя не подведу.
Отец только хмыкнул, когда Изадора надела ожерелье на шею, подставил ей для поцелуя морщинистую щеку и откинулся на подушки.
— Я устал.
К нему подошел слуга, чтобы помочь. Изадора же встала перед Ником.
— Я никогда не забуду, что ты сделал.
Грудь Ника снова сдавило, и это чувство ему не понравилось, не хотелось бы к такому привыкнуть.
— Посмотрим. Тебе все еще нужно спасти его, прин... — Он оборвал сам себя. — Царица. Только не думай, что, в случае успеха, я стану называть его царем.
Иза улыбнулась и сжала его руку, а Ник в мягком свете, лившемся из окон, разглядел символ титанов, сверкавший на бриллианте, который покоился в ложбинке между ее грудей.
— Я не забуду об этом, Ник. Обещаю.
Глава 26
