Жена неверного генерала, или Попаданка на отборе (СИ) - Удалова Юлия
Я взлетела по этим истекающим ступенькам из дрожащей от перенапряга жидкости, как по воздуху, – они обрушивались градом капель под моими ногами на головы недовольно рычащих чумных.
Едва успев выскользнуть из ловушки до того, как ее потолок закрылся, я оказалась на безопасном месте, на твердом полу и со всех ног бросилась к выходу из лабиринта, который уже практически погрузился в темноту.
Светлый квадрат маячил впереди и, тут на меня сбоку набросилась Агнесс, намереваясь повалить, отобрать свой кристальон и задушить голыми руками!
Она превратилась в дикое существо. Готова была разорвать меня зубами!
Но я выставила вперед руку и швырнула прямо ей в лицо поток воды, окатив сестичку с ног до головы.
А потом выскочила в долгожданный выход!
На пару секунд меня ослепил резкий переход, после чего я увидела, что стою посреди тронного зала, в окружении сотен людей.
Они захлопали. Мне хлопали со всех сторон!
И тут вдруг непреодолимая сила подняла меня и я оказалась в сильных руках Данте.
Наплевав на все нормы этикета он заключил меня в объятия, сжимая так крепко, что мне стало тяжело дышать.
– Ты ранена...
– Ерунда. Главное, что дело сделано!
Я смотрела на него и просто не могла оторвать глаз от любимого лица, пересеченного черной полосой повязки.
– Император и Ева Адлер… – зашептались придворные.
– Ева Адлер – Звезда Империи…
– Ева Адлер – долгожданная будущая императрица…
– Свадьба, императорская свадьба близко…
Почтительный шепот становился все громче.
– Стойте! – вдруг послышался пронзительный голос.
Из лабиринта выскочила Агнесс, мокрая и встрепанная, как курица.
– Ева Адлер не может быть императрицей! Ведь в лабиринте она пыталась меня убить! – захныкала Избранная. – Она чуть не задушила меня и отобрала мой кристальон!
– Слушайте меня все! – я властно и медленно обвела взглядом толпу. – На самом деле, это Агнесс Гастелло, называющая себя Избранной, хотела убить меня, для чего заманила в специально приготовленную в лабиринте ловушку! Помимо этого, она хотела приворожить императора Данте, чтобы обманом стать его женой. Помимо того, эта женщина – убийца, которая со всей жестокостью расправилась с моей матерью, Харитой Дауни, ради черного ритуала, в ходе которого она украла водную силу моей сестры Фионы! Ведь изначально именно Фиона родилась с дарованной ей духом Сэй Дзеном силой воды, а не Агнесс!
А я подняла кристальон Агнесс, показывая его всем.
– И свидетельство этому в моих руках. В кристальоне Агнесс Гастелло неопровержимые доказательства ее преступлений.
Толпа придворных изумленно ахнула...
– Это неправда! Неправда! – завизжала Агнесс. – Все Нерисса, она заставила меня! Сказала, давай избавимся от этой надоедливой Адлер, она не должна стать Звездой Империи! Это был план княгессы Сальваторе, а я всего лишь делала, как она говорит!
Нерисса, которая до этого стояла с каменным лицом, и думала, что ее это не коснется, побледнела, как полотно.
– Данте, ты что, арестуешь собственную мать? – вскинулась она. – Эта преступница и убийца все врет, наговаривает на меня.
– Против вас есть более серьезные обвинения, – холодно проговорил Данте, глядя на мать. – Например, в организации против меня заговора.
– Что? – закричала Нерисса, пойдя красными пятнами. – Это все ложь и наговоры.
– Я организую специальную следственную комиссию, которая обязательно разберется в этом вопросе, матушка, – пообещал император.
Верещащих о своей невиновности Агнесс и Нериссу увели, но никто не спешил расходиться.
Все стояли и чего-то ждали.
И мое сердце забилось, как испуганная птица, потому что я почувствовала…
Я поняла, что будет дальше, и все-таки до конца не могла в это поверить.
Как во сне, Данте опустился передо мной на одно колено, и в его руке возник черный бархатный футляр с роскошным кольцом, увенчанным большим рубином в окружении черных бриллиантов.
Его голос прозвучал непривычно хрипло.
– Маркиза Ева Адлер, вы станете моей женой?
Я задрожала от волнения, от нахлынувших эмоций и этих фантастических чувств, которые невозможно было передать словами.
Казалось, что счастье сейчас разорвет мою грудную клетку, так его внутри стало много.
Все вокруг отдалилось, и мне было наплевать, что сейчас на нас смотрит целый зал народа и, наверное, за всем этим по кристальонам наблюдает целая империя.
Публичное предложение руки и сердца было давней традицией правителей Серинити, и пусть!
Я была в совершенно неподобающем для императорского предложения виде – в мятых, грязных и драных после лабиринта обтягивающих штанах и куртке, с растрепанными волосами и кровавой повязкой на плече.
Но если он решил сделать это так и сейчас...
Пусть будет так и сейчас!
Это были только наше мгновение – мое и Данте.
Одно на двоих.
Только наша близость.
Я тихо, интимно прошептала «Да», взяла протянутое кольцо и почувствовала себя самой счастливой девушкой во всех существующих мирах...
ГЛАВА 102
Данте
К моему вящему удивлению, две недели, которые Эдриан провел в одиночной камере, явно повлияли на него благотворно.
Личную охрану я оставил в коридоре – не боялся же я, в самом деле, своего брата.
Хотя, по идее, опасаться надо было бы, учитывая обстоятельства нашей последней встречи.
И то, что я упек его в тюрьму.
Сидя на нарах в черных брюках и белой рубашке, братец забавлялся с алой боевой магической сферой – подкидывал ее в руке, затем ловил.
На мгновение мне показалось, что он швырнёт ее в меня.
Но все-таки Эдриан не был таким дураком.
– А, Его Императорское Величество… Какая честь для бедного узника, – протянул брат, мельком взглянув на меня. – Неплохо выглядишь. Этот парадный мундир женишка вкупе с короной тебе идет. Только повязка все портит – уж не обессудь.
Я уселся на стул напротив него, оценивая.
– Вижу, время, проведенное здесь, пошло тебе на пользу.
– Скука тут смертная. А вот на сегодняшнюю императорскую свадьбу я бы посмотрел.
– Я не против твоего присутствия на бракосочетании, Эдриан. Если не будешь глупить.
Он поднял голову, и мы встретились глазами.
– Не буду. Дай мне посмотреть на нее. В последний раз.
Я ничего не сказал, и брат добавил:
– Я не дурак. Я все понял, Данте. И не собираюсь ломиться в наглухо закрытую дверь. Поражение тоже нужно уметь принять достойно. Вы оба и впрямь поставили меня на колени. Но я не собираюсь стоять на них вечно.
– В глубине души я догадывался, что благоразумие тебе не чуждо, – усмехнулся я.
– Слышал о суде над нашей матерью… – медленно проговорил Эдриан. – Ее приговорили к смертной казни за измену и заговор против короны. Она хотела навредить Еве, вместе с Агнесс готовила для нее ловушку…
– Неужели ты думаешь, что я ее не подстраховал? Но Ева хотела сделать все сама. Без моей помощи.
– Она потрясающая. Как она справилась там, в лабиринте! – с восхищением проговорил Эдриан и его лицо приняло несвойственное ему мечтательное выражение.
– Потому я на ней и женюсь.
Эдриан встряхнулся, как будто сбрасывая с себя дурман.
– Так что там с матерью?
– Все, как всегда. Мы ее допросили, – вздохнул я. – Она хотела женить меня на Агнесс и сделать послушной марионеткой в ее руках. А потом, когда моя политика станет достаточно глупой и непопулярной, заменить меня тобой.
– Знаешь, Данте, мне все не дает покоя мысль… Если бы она любила отца или хотя бы была с ним чуть теплее, то он бы и меня полюбил, – в голосе брата послышалась горечь. – Возможно, если бы у нас была нормальная семья, сейчас все было бы по-другому. Но я все равно не могу поверить, что ты казнишь женщину, которая дала тебе жизнь. Я прошу тебя за нее.
Просить ему было тяжело. Я видел, что его от этого буквально выворачивает.
