Сюзанна Райт - Дикие грехи
Они даже не издевались над ним, когда он согласился позволить Тарин таскать его с собой на пляж, в кино, боулинг и даже на каток, хотя раньше даже не стал бы заморачиваться, чтобы притащить свою задницу в такое место.
– Ты сможешь провести со мной сколько угодно времени, когда я вернусь.
– Почему ты так не хочешь, чтоб я отправился с тобой?
Поскольку через несколько дней был его день рождения, она хотела сделать ему достойный подарок-сюрприз, но Трей не должен об этом узнать. Так же, как не должен догадаться, что они все планировали вечеринку-сюрприз, иначе он, вероятнее всего, сбежит.
Если верить Данте, Трей не любил праздновать день рождение – это было как-то связанное с его нелюбовью к вниманию.
Значит, ему не повезло, пришло время перестать быть столь серьезным.
– Ты же знаешь, что Лидия организовала поездку. Чем я обосную то, что ты едешь со мной, когда она даже Кэму запретила ехать с нами? Кроме того, ты ненавидишь шопинг.
– Нет, это не так.
– Мы не один магазин посетим. Мы собираемся побродить по множеству обувных магазинов и бутиков, а еще поохотиться на сумки в торговом центре. В тех джунглях ты не продержишься и пяти минут.
– Эй, я ношу одежду и видел женскую, и вполне уверен, что смогу справиться в торговом центре.
– Трей, позволь тебе напомнить, как в качестве наказания за то, что ты был засранцем, я взяла тебя в магазин "Виктория Сикрет" и перемерила тонну белья, но так ничего и не купила, – выражение боли на его лице заставило ее улыбнуться. – Помнишь, как ты потел, пыхтел и вздыхал, спрашивая сколько еще мы там проторчим, прежде чем смогли уехать домой?
– Это потому, что ты заставила меня смотреть, как примеряешь все это соблазнительное дерьмо, сделав твердым как камень, и ожидала, что я не буду мучатся.
– Нет, Трей, это началось до того, как мы вошли в магазин. Ты не создан для таких вещей. Оставь это экспертам.
Взяв Тарин за запястье, Трей притянул девушку к себе на колени, чтобы она оседлала его. Вероятно, не самая лучшая идея, потому как в его голове возникли всякие грязные мысли, и его член начал быстро твердеть.
С другой стороны, когда это он не был твердым рядом с Тарин? Факта, что вскоре ее не будет рядом – даже если это всего на пару часов – хватило, чтобы ослабить прилив похоти и обеспокоить его волка.
Когда девушка находилась рядом, он был спокоен и расслаблен, как никогда прежде
Она заставляла его смеяться и дарила ощущение надежности, идеального равновесия.
Когда её не было рядом, он тосковал и не думал ни о чём другом, кроме нее, в любом случае, Трей не видел логики в том, чтобы она шла куда-то без него. Для него всё было просто.
Конечно, он в курсе какой собственник и насколько ненасытен, но еще он знал, что Тарин никогда не позволит подавить себя.
Если его пара решит, что он зашел слишком далеко, она даст ему знать об этом так, что он всерьез задумается, прежде чем сделает что-либо подобное ещё раз.
Прикоснувшись к её губам своими, он спросил:
– Действительно ли так плохо, что я просто хочу побыть с тобой?
– Трей, это не сработает. Особенно после того, как я узнала, что речь идет не только о твоем удовольствии от моей компании.
– Ладно, перефразирую. Действительно ли так плохо, что я просто хочу побыть с тобой и всё время держать в поле моего зрения?
Тарин вздохнула. Поскольку они пара с неполной связью, это было не плохо, а нормально.
Для не полностью сблизившихся волков чувство собственничества и защитные рефлексы зашкаливают, потому что над обоими нависла томительная неуверенность.
Если бы дело было только в этом, Тарин легко бы отмахнулась от его поведения. Проблема состояла в том, что из-за их связи девушка знала, что Трей не вешает ей лапшу на уши. Ему действительно нравится быть с ней, он хочет проводить с ней время… и теперь он целует ее в шею.
– Трей…
– Неужели это так плохо? – спросил он мягко.
– Нет, но…
– Действительно ли столь ужасно, что мне нравится, когда ты рядом, и я могу протянуть руку и прикоснуться к тебе, когда захочу? Играть твоими волосами, ощущать твою кожу, вкус твоих губ, вдыхать аромат. Реально так ужасно? – он ненадолго замолчал, целуя ее в шею, облизывая свою метку.
– Не ужасно, – ответила она, задыхаясь и дрожа, – но…
– Для меня имеет смысл прийти и… ай! Вот блядь!
Восстановив свое душевное равновесие, Тарин спрыгнула с его ног, взглядом заставляя свою пару, который потирал чувствительный кончик его уха, куда она его укусила, заткнуться.
– Это за попытку вновь меня контролировать.
Вошедшие Лидия и Кэм заметили хмурый вид Тарин, и сморщенное от боли лицо Трея, на что Лидия выгнула бровь.
– Мы вломились посреди бытового спора?
– Трей просто дуется, что я не беру его на шопинг.
Кэм почесал затылок.
– Знаешь чего я не понимаю? Как женщины, тратя большую часть своей жизни в торговых центрах по-прежнему говорят, что им нечего надеть.
Лидия фыркнула.
– Знаешь, чего я не понимаю? Как у мужчин, потративших большую часть своей жизни на спортивные состязания, где они топчутся и слушают галдящую толпу, все же вызывает отвращение, ни чем не отличающийся от этого, шопинг, – парни наклонили головы, соглашаясь с этим.
– По крайней мере, позволь дать тебе…
Подняв руку, она перебила:
– Нет, Трей, у меня есть свои деньги.
Он обвил её за талию рукой и притянул к себе.
– Но я знаю, что ты не хочешь трогать те сбережения.
Она улыбнулась, перебирая пальцами его волосы.
– Тогда не хотела. Теперь всё по-другому. Раньше наш союз был всего лишь сделкой.
Тарин обожала Трея за его чуткость.
Вошел Ретт и перевел взгляд с неё на Трея.
– Ты уже ей рассказал?
– Чуть не забыл. Дон прислал сообщение по сети стаи, – мужчина улыбнулся, услышав её низкое рычание. – Не для того, чтобы оскорбить нас ещё больше. Он извинялся за "презренное поведение" на брачной церемонии. Хочет приехать и попросить прощения лично.
Тарин вздохнула.
– Надеюсь, ты сказал ему, что скорее впихнешь свой член в жопу медведя с воспаленным геморроем, чем когда-либо опять проведешь время в его компании.
Он усмехнулся.
– Я решил поговорить с тобой об этом. Он мудак, но по-прежнему твой дядя. Я хочу, чтобы в твоей жизни присутствовали люди из твоей семьи.
– Нет, не хочешь.
Тарин могла чувствовать, что на самом деле Трей хотел быть единственным, в ком бы она нуждалась, желал стать для неё всем.
Однако, поскольку он думал, что должен хотеть, чтобы в её жизни присутствовала семья, то сделал предложение.
