Хлоя Нейл - Некоторые девушки кусаются
— Но его приказам ты подчиняешься? — с нескрываемым сарказмом спросил Морган.
Я усмехнулась и повысила голос, чтобы слышали все, кто находился в зале:
— Я страж этого Дома. И я вампир этого Дома. Если мастер прикажет опустить меч, я это сделаю.
Этан молчал за моей спиной. И шепот в зале вызвало не отсутствие его приказа, а моя готовность ему повиноваться. Этан был прав: чикагские вампиры сомневались в моей преданности, поскольку до них дошли слухи об обстоятельствах моего обращения, о моем отце и, возможно, о моей силе. Какова бы ни была причина, они сомневались.
До этого момента.
Теперь они узнали. Я вступила в борьбу, я стала живым щитом и встала между Этаном и опасностью, ради него я обнажила меч. Я согласилась защищать его, невзирая на опасность ранения или смерть, и публично дала понять, что подчиняюсь его приказам и признаю его власть.
Туннель мысленной связи, как всегда, неожиданно открыл мои мысли для голоса Этана.
«Насколько я могу понять, это открытая демонстрация твоей лояльности».
Я едва сдержала улыбку, ощутив огромное облегчение оттого, что я не одинока в этом противостоянии, что не нарушила субординации на виду у враждебно настроенной толпы. Но, вспомнив о множестве наблюдателей, сохранила бесстрастное выражение лица. Я знала, что все вампиры запомнят этот момент, будут не раз мысленно проигрывать происходящую сцену и рассказывать друзьям, врагам и союзникам о том, как страж Дома Кадогана впервые обнажил оружие.
И наскоро помолилась, чтобы не испортить впечатления.
Все эти тонкости остались незамеченными для Моргана.
— Это не твоя битва! — рявкнул он.
Я покачала головой:
— Я дала клятву. И теперь это моя битва, и только моя. Он назвал меня стражем, и, если ты угрожаешь Дому Кадогана, ты угрожаешь мне. Иначе быть не может.
Морган упрямо настаивал на своем:
— Это наше личное дело. И не касается отношений Домов.
— Тогда почему ты пришел сюда? В чужой Дом?
Должно быть, это его задело. Он что-то проворчал, и в его голосе прозвучала скрытая угроза. Если бы я была зверем, шерсть на загривке встала бы дыбом. Но его ответ снова разбудил во мне вампира, и я знала, что в моих глазах сверкнуло серебро. Я сосредоточилась и сумела его успокоить.
— Это не твое дело, — сказал Морган. — Ты только зря пострадаешь.
— Потому что я женщина? — спросила я, чуть приподняв уголки губ.
Морган сжал губы и резко наклонился вперед, так что кончик катаны проткнул кожу на шее. По лезвию скатилась капля крови. Позже, вспоминая этот момент, я могла поклясться, что при попадании крови Моргана на сталь меч в моей руке заметно нагрелся.
— Первая кровь! — выкрикнул кто-то в толпе.
Вампиры вокруг нас попятились назад, освобождая пространство. Движение справа и слева от меня привлекло мое внимание, и я заметила, что Люк и Джульетта заняли позиции по обе стороны от Этана.
Убедившись, что мастер в безопасности, я взглянула на Моргана из-под челки и собрала всю храбрость, на которую была способна:
— Что ж, ты здесь. И я здесь. Будем танцевать?
Я не опускала меча, но вдруг увидела, как взгляд Моргана скользнул над моей головой, потом снова остановился на мне. От удивления он несколько раз моргнул и даже слегка приоткрыл рот. Я так и не поняла, чем это вызвано. А Морган начал снимать пиджак, открыв всем взглядам ремень с ножнами. Из толпы вышел вампир, вероятно тоже пришедший из Дома Наварры, принял его пиджак и снова отступил назад. Морган вытащил из ножен старинный кинжал. Причудливо изогнутое лезвие блеснуло в свете люстр, но появление оружия, спрятанного под одеждой, меня нисколько не удивило.
Я неожиданно ощутила приступ паники. В свои двадцать восемь лет мне предстояло принять участие в настоящем бою — не в учебном поединке, а в дуэли, в первой схватке на службе Дому Кадогана. Честно говоря, я все еще сомневалась, что Морган решится на это, что всерьез попытается пролить мою кровь на глазах у Этана, Скотта, бродяг и членов Кадогана, да еще на территории Кадогана. Потому что у него не было прямых доказательств причастности вампиров Кадогана к полученной угрозе, потому что я тоже получила такую записку и, что более важно, потому что он меня целовал.
Но мы стояли в окружении пятидесяти вампиров, и Морган смотрел на меня угрожающе, хотя, возможно, блефовал. Я медленно опустила меч, повернула рукоятью вверх и отвела руку вправо, чтобы Линдси могла взять у меня оружие.
Морган изумленно уставился на меня, когда я расстегнула пиджак, но его глаза открылись еще шире, когда я сняла его. На мне не было ничего, кроме прямоугольника кожи, оставлявшего открытым живот и часть бедер до пояса кожаных брюк. Руку с пиджаком я отвела влево, дождалась, пока его забрали, потом вытянула правую руку, чтобы получить обратно меч. Когда согретая теплом тела рукоять снова оказалась в моей ладони, я покрутила мечом в воздухе, приспосабливаясь к его весу. Затем улыбнулась Моргану:
— Начнем?
Его лицо помрачнело.
— Я не могу с тобой драться.
Я встала в наступательную позицию, как учил Катчер, — ноги на ширине плеч, вес тела на носках, колени чуть согнуты, обе руки на рукояти меча.
— Очень жаль, — сказала я, потом сделала маленький шаг вперед и разрезала клинком рукав его футболки.
После чего поджала губы и заморгала с самым невинным видом.
— Ой!
— Мерит, не провоцируй меня.
После его слов я снова постаралась принять бесстрастный вид.
— Это не я тебя провоцирую. Ты явился в мой Дом. Ты был готов поднять оружие на Этана, потому что решил, будто он имеет какое-то отношение к записке, подброшенной в спальню Селины. Я не думаю, чтобы Этан мог пробраться в спальню Селины и остаться незамеченным. — (В толпе послышались одобрительные смешки.) — Какой же реакции с нашей стороны ты мог ожидать, Морган?
— Он не должен был тебя вызывать.
— Я страж этого Дома, и дело касается Дома Кадогана. Ему и не надо было меня вызывать. Я поклялась сражаться за Дом и за него — и я буду сражаться.
Не знаю, что в моих словах вызвало такую реакцию, но выражение лица Моргана изменилось настолько, что я засомневалась, от него ли я только что слышала энергичные заявления в защиту Селины. Он медленно осмотрел меня с ног до головы с таким вниманием, какое могло бы расплавить менее сильную женщину. Он долго смотрел на меня, Морган из Дома Наварры, и в его взгляде зажглась страсть, а голос сменился жарким шепотом:
— Нет, черт побери. Я не буду с тобой драться, Мерит. От тебя мне нужна не битва, а нечто другое.
Я почувствовала, как к щекам приливает кровь. Можно стерпеть угрозы, можно стерпеть оскорбления, но выслушивать подобные предложения перед пятью десятками вампиров было свыше моих сил. И я опустила кончик лезвия к его сердцу:
