Екатерина Богданова - Пансион искусных фавориток. Борьба за любовь
Шли часы, но ничего не происходило. Эмани словно смотрела на все наши старания со стороны и смеялась.
«Началось», — вдруг получила я ментальное послание. За считанные секунды Анторин, Карай, Рафэ, Рондай, Раниярса и Лелиан оказались рядом со мной.
— Я чувствую два сигнала — с городской площади и из детских апартаментов, — произнёс Ронни, держа в вытянутых ладонях полусферу, переливающуюся всевозможными оттенками серого, от почти чёрного, до едва замутнённой молочной белизны.
Карай и диминант обменялись быстрыми взглядами, после чего Рафэ кивнул и исчез, проговорив «Я на площадь».
Мы же в мгновение перенеслись с пригородных полигонов в детские апартаменты. Рондай едва не выронил полусферу, подхватив одной рукой заваливающегося Карая. Но муж быстро пришёл в себя, держась, как я поняла, только на непреодолимой силе воли. Большую часть тумана он истратил на наш перенос.
— Скорее! Она здесь! — выкрикнула Лелиан, как только мы появились, поддерживая под руку обмякшее тело Немиии.
Раниярса подбежала и схватила королеву-мать за голову, впившись пальцами в её виски.
Немия слабо застонала, но не пришла в себя. Едва слышный хлопок и запах утренней сырости известил нас о появлении Рафэ.
— Не понял, — произнёс он, держа на руках обмякшее тело… Немии.
— И которая из них наша? — вопросил Рондай.
— Да какая разница! Обе пригодятся, — заявила я и наградила вновь прибывшую Немию пощёчиной. Да такой, что доминарий едва удержал её. Обе женщины открыли глаза и рты.
Но никто из нас не ожидал, что из их ртов вырвется оглушающий, лишающий мыслей и чувств, заставляющий кровоточить уши крик.
Мы все попадали, как подкошенные, зажимая уши и корчась от боли. Едва не теряя сознание я увидела как дверь открылась и в комнату вошла Никки. Она поёжилась от крика, окинула нас испуганным взглядом и схватила одну из Немий за руку. После чего, без труда ведя за собой безвольную куклу, умеющую только кричать, подошла ко второй и её тоже схватила за руку. Крик резко прервался, а две совершенно идентичные женщины слились воедино. Маленькая принцесса же рухнула на пол, как подкошенная.
— Нет! — совершенно нормальным, не лишающим сил голосом выкрикнула Немия. — Моя девочка! Моё наследие!
— Мы позаботимся о ней, — заверила я королеву-мать, проследив за тем, как Рафэ и Рондай оказывают помощь ребёнку. — А ты помоги нам, ты обещала!
— Она здесь, я чувствую её, — прошептала Немия, поёжившись. — Поклянись, что Никелла взойдёт на трон.
Дверь открылась и в комнату вбежали все дети. Здесь были и Карвин, и Антуан и Дэзире, и даже новорожденная дочь Лелиан на руках испуганной няни.
— Уйдите, — крикнул Карай.
— Нет, пусть останутся. Они будут свидетелями твоей клятвы, — прошипела Немия и дверь, из которой вышли дети, захлопнулась. — Я призываю творцов грядущего в свидетели.
— Клянусь, — выкрикнула я. — Говори, как одолеть Эмани.
Тем временем Рафэ и Ронни привели в чувства Никеллу и отправили её к остальным детям.
— Она уже здесь, она почти вернулась. Вот вам мой прощальный подарок. Я удержу её в своём теле. Уничтожив тело вы уничтожите её связь с этим миром. Она вернётся в свою темницу. Не выпускайте её более, — провозгласила Немия.
После чего захрипела и упала на одно колено.
— Она уже почти вернулась. Это мой тебе подарок, внучка. Ты прослывёшь спасительницей этого жалкого мира! — выкрикнула королева-мать, падая на пол и простирая руки к Никелле.
Карвин испуганно вскрикнул и прижался к принцессе, увидев лишённые разума глаза обезумевшей королевы, и в это же мгновение из рук Немии вырвался пучок энергии, пронзая моего сына, вставшего на пути между Никки и даром её бабушки.
Малыш захрипел и беззвучно опустился на пол.
— Нет! — закричала я, исступлённо бросаясь к сыну. — Нет, милый. Прошу, умоляю, — шептала, обнимая бездыханное тело сына, и не обращая внимания на происходящее вокруг.
Сейчас мне было абсолютно безразлично, что Немия встала и горделиво возвышалась надо мной. Меня не заботило то, что это уже не она, а сама Эмани и нас всех ждёт неминуемая гибель. Моя жизнь оборвалась в тот момент, когда мой сын упал на пол.
— Вы глупы и доверчивы, — словно издалека вещала безумная богиня. — Мне даже жаль вас, а моя жалость многого стоит.
Карвин неожиданно открыл глаза и совсем не по детски приложил палец к губам. Взглянув в глаза сына я поняла, что это не его жест. На меня смотрели хитрые, непримиримые глаза Немии. И надежда воспряла, возродившись от одного взгляда детских глаз, через которые на меня смотрела та, кто сможет одолеть излишне самоуверенную и самонадеянную богиню. В этом взгляде я прочла и раскаяние, и обещание того, что мой малыш будет жить, и прощание той, кто когда-то запуталась, а теперь раскаивается и хочет всё исправить.
Все эти эмоции пронеслись в моей голове за одно мгновение и я уже знала, что нужно делать. Подхватила сына на руки и встала, гордо выпрямив спину.
— Похвально, что ты готова встретить поражение с высоко поднятой головой, — усмехнулась Эмани.
— Да, я была готова к поражению. А ты? — усмехнулась я.
Эмани удивлённо изогнула бровь, но тут же вновь улыбнулась.
— Признай поражение и, возможно, я пощажу тебя, — великодушно произнесла она.
— А я тебя не пощажу, — ответила и засмеялась.
Я продолжала смеяться, когда из груди моего сына вырвался луч яркого света и пронзил тело Эмани. Смеялась, глядя на то, как она корчится и воет от боли, сгорая на моих глазах. Неудержимо хохотала, наблюдая за тем, как останки её тела осыпаются пеплом у моих ног и не заметила, как смех перешёл в рыдания, когда её не стало.
Последующие события слились в сплошную череду поздравлений и всеобщей радости, но я словно лишилась способности радоваться. Смотрела на происходящее со стороны, отметив лишь то, что Карвин пришёл в себя и совершенно ничего не помнит.
Всё было настолько просто, достаточно было Немии захотеть уничтожить себя и начать процесс саморазрушения без ведома Эмани. И богиня просто не успела подготовить для себя новое тело. Что заставило её вернуться в изначальное состояние, в котором она была до захвата тела Немии. Но Немия не могла запустить это процесс изнутри, будучи контролируемой узурпаторшей, и она пожелала передать сигнал к разрушению через свою плоть а кровь — Никеллу. А Карвин оказался на пути передачи этого сигнала и именно он стал тем, кто спас всех нас от Эмани.
Эпилог
Прошло уже более месяца с того момента, как Эмани покинула наш мир, но я всё ещё просыпалась в холодном поту по ночам и бежала в детские покои, чтобы убедиться, что Карвин дышит, мирно спя в своей кровати. Вздрагивала от резких звуков и сторонилась многочисленных придворных, вновь наводнивших дворец. Нет, я не отказывалась от своих обязанностей и представала перед подданными величественной, одержавшей победу над величайшим врагом королевой. И отныне меня звали Саминкарой Несокрушимой. Но это была маска, которую я несла, прилагая неимоверные усилия и понимая, что не продержусь ещё десять лет, до совершеннолетия Никеллы.
