Ирина Шевченко - Осторожно, женское фэнтези. Книга 2
А он почти всегда точно так же смотрел вприщур и усмехался.
— Я догадался. Проходите, много времени это не отнимет. Если только сами не захотите задержаться потом.
— Зачем?
Он передернул плечами, тоже совершенно обычно.
— Поговорить, быть может. Я, помнится, обещал напоить вас чаем из своей новой чашки.
— Я имела в виду, зачем это вам, доктор?
— Оказать посильную помощь в деле спасения мира — цель благородная, как мне кажется. Да и ваш случай сам по себе интересен.
— Занятная мышка попалась, как не изучить, — пробормотала я, стягивая пальто.
— Радует, что вы понимаете мои мотивы, Бет.
— Разве есть варианты?
— Ни единого, как и у вас, если я верно понял смысл вашей миссии.
— Вы… — я запнулась. Отважилась взглянуть в его глаза, но не увидела ничего, кроме знакомой задумчивой усмешки. — Вы верно поняли. И мне не хочется ничего обсуждать, простите.
Но Грин не был бы Грином, если бы успокоился на этом. И его можно было понять: кто упустит шанс прикоснуться к неизведанному?
Прикоснуться, провести пальцем от запястья до сгиба локтя, медленно… медленно ввести в вену иглу…
— Я возьму унцию для тестов, и еще три для изготовления чернил.
— Хватит? — спросила я, наблюдая за тем, как наполняется темной винной жидкостью колба с мерными делениями.
— Хватит. В отношении свойств крови качество не привязано к количеству. Но полагаю, успех мероприятия зависит в первую очередь от того, кто будет писать. Вы — автор, и именно поэтому ваши записи о стертой реальности не меняются.
Он не спрашивал, говорил утвердительно, но я все-таки кивнула.
— Вы удивились тому, как быстро я поверил в вашу историю, — продолжал целитель, уже вынув иглу. Вместо ваты со спиртом прижал место прокола большим пальцем, и я знала, что когда он уберет руку, не останется ни царапины, ни кровоподтека. Но он не убирал. — Дело в том, что ваш рассказ, как бы странно он ни звучал, объяснил все то в вас, что прежде я объяснить не мог.
— Например?
— Помимо того, что вы помнили прежнюю версию реальности? Например, единорог. Его интерес к вам. И ваша первая встреча. Помните, я просил вас описать свои чувства и ассоциации? Когда речь заходит о чем-то приятном, чем-то очень приятном, знаете, что должна сказать любая студентка академии магии? Что они, собственно, и говорят — те девушки, что помогают в исследованиях теоретикам из научного отдела? Я читал материалы.
— Магия? — я вспомнила свое состояние в тот миг, когда энергия «облачка» наполняла меня, и как колола пальцы собранная в подпространстве трава. Прикосновение к мягкой шерсти единорога дарило похожие ощущения.
— Магия, — кивнул Грин. — Вы даже не вспомнили о ней. Вы не считаете эту силу своей, не чувствуете ее…
— Раньше не чувствовала, — перебила я его.
Отняла свою руку, опустила рукав, и, протянув над столом ладонь, разожгла в ней огонек. Скатала пальцами в шарик, вроде боевого, но значительно меньше, а затем позволила золотистому пламени вернуться ко мне, впитавшись под кожу.
— Это сложно, господин доктор. Но я попробую сама разобраться. Мэйтин говорил, что я пойму. И я благодарна вам за желание помочь, но… я больше не хочу быть вашей мышью.
Тут мне нужно было встать, попрощаться, снять с вешалки свое пальто и выйти за дверь. Но разве что в каком-то романе эта сцена закончилась бы так.
— Я действительно хочу помочь вам, Бет. Пока не знаю, как, но мы по-прежнему можем ходить к единорогу. Вам ведь нравится общение с ним? К слову, леди Каролайн заходила перед вами и напомнила, что всегда рада будет видеть в посольстве.
— Вас, — не удержалась я от поправки.
— Против вашего присутствия она тоже не возражает, — ответил мужчина, тогда как я ожидала другой реакции на свое замечание. Мог бы отшутиться, отмахнуться, снова сказать, что слишком стар для прекрасной полуэльфийки.
— Знаете, доктор, — не хотелось нарушать данное дочери посла обещание, но если обойтись общими фразами, это и не понадобится. — Леди Каролайн… она обмолвилась как-то, что никогда не выйдет замуж за человека. Да и вообще не планирует заводить серьезных отношений.
Целитель взглянул на меня с удивлением, видимо, озадаченный тем, с чего бы я заговорила об этом, но в следующий миг удивление на его лице сменилось неприятной ухмылкой.
— Намекаете, что если я сам не планирую серьезных отношений и желал бы избежать долгосрочных обязательств с непредсказуемыми последствиями, леди Каролайн — подходящий для меня вариант? Благодарю за совет, Бет. Думаю, я к нему прислушаюсь.
Невозможный человек!
— Счастлива, что смогла хоть чем-то отплатить за вашу заботу, — улыбнулась я так мило, как только была способна. — Мы закончили? Я могу идти?
— Если не хотите остаться. На чай.
— Спасибо, но в другой раз.
Через пару дней. Или через неделю. Через год. А еще лучше — никогда.
Но мы увиделись вечером того же дня, когда нашли Лидию.
Ее нашли на кладбище в закрытом на ржавый замок склепе. Стойкие эманации смерти, веками исходящие от кладбищенской земли, не хуже искажающих чар прятали от поисковиков свежий труп, но некроманты, работавшие в полиции академии, не зря ели свой хлеб и подозрительное эхо все-таки засекли.
Тело доставили в морг при лечебнице. Туда же, в лечебницу, отложив пергаментную книгу, в которой я успела написать всего страницу, прибыли и мы с Оливером и профессором Броком. Присутствие опытного некроманта оказалось кстати: хотя у Крейга был свой эксперт, инспектор не отказался от консультации старого мастера. Правда, и его участие особых результатов не дало.
Грина к вскрытию не допустили, но позволили произвести первичный осмотр тела, и он сразу же поделился своими выводами с ректором, а последующая некропсия лишь подтвердила их. Лидию задушили. Без применения магии, голыми руками. Способ убийства и кровоподтеки на коже несчастной выдавали обладателя недюжинной силы и больших ладоней. Судя по следам от ногтей, он подошел к ней со спины. Просто подошел — не толкнул, не ударил, не пытался выкручивать руки и не свалил на землю. Он был достаточно силен и высок, чтобы сжать шею бедной секретарши и даже приподнять Лидию над землей, судя по смещению позвонков…
— Вы уверены, что вам нужно все это слушать, мисс Аштон? — Грин следил за мной с начала разговора: отслеживал частоту дыхания, реакцию зрачков на дребезжащий из-за расхаживающего перед лампой ректора свет, легкий тремор в пальцах.
— Уверена, — голос в отличие от рук не дрожал.
— Полагаете, убийца — мужчина? — уточнил у доктора Оливер, с которым целесообразность моего присутствия здесь мы обсудили раньше, чудом не разругавшись.
