Милена Завойчинская - Оранжевый цвет радуги
Я двигалась с трудом, так как болело все, что только могло болеть. Ночь была… долгой, жаркой и незабываемой. Определенно!
– Мне пора вставать, – прошептал муж, теперь уже действительно муж, когда мы оказались внутри нашего убежища.
– Вставать? – хихикнула я. – Ты еще даже не ложился.
– Мм, – прижав меня к себе, простонал он. – Моя! Алесенька… Моя! Никогда тебя не отпущу, слышишь? Даже если ты все вспомнишь. Даже если у тебя были жених, семья, муж… Не отпущу никогда!
– А вдруг у меня и дети были? – спросила я. Такая мысль меня посетила только сейчас. А что? Ведь запросто могло случиться и такое. И муж, и дети…
– Значит, ты разведешься, я снова женюсь на тебе. А детей заберем, и я стану им хорошим отчимом. А потом ты родишь мне ребенка, – без тени улыбки сказал он, пристально глядя мне в глаза. – Все, что угодно, только бы ты была со мной. Ты – моя, слышишь? Моя!
Он так сжал меня в объятиях, что ребра затрещали.
– Слышу! – пискнула я.
– Мне нужно идти, – мрачно сказал он спустя пару минут.
– Угу.
– Правда, нужно.
– Угу.
– Я сейчас пойду.
– Угу, – снова промычала я, уткнувшись носом ему в грудь.
– Вот прямо сейчас соберусь и пойду!
– Иди…
– Не хочу!
– Надо ведь… – вздохнула я.
– Надо… Иду! – и снова не сделал попытки выпустить меня из объятий.
Из угла палатки послышались шорох, сопение и тихое хихиканье. О! Яшка не выдержал и дал о себе знать.
Долго бы мы еще так прощались, если бы снаружи не послышались деликатное покашливание и шепот Майки:
– Командор! Нам пора…
Следующие супружеские ночи у нас проходили… в шаттле. Акир теперь возвращался раньше, ужинал с нами в лагере и весь буквально светился. Это заметили даже Тарри и ее приятельницы. Им хватило такта не говорить об этом вслух, но будто невзначай они мне сообщили: «Командор счастлив!» А муж не сводил с меня глаз, постоянно держал за руку и пытался прикоснуться каждый раз, когда мы оказывались рядом.
А я воспринимала все происходящее немного странно. Словно это все не по-настоящему. Будто я не с мужем уединяюсь, а бегаю на свидания к любовнику. Настолько все было ненормально. И супруг – кошак с хвостом и ушами, и место, где мы сейчас находились, – пустая планета, на которой нет разумной цивилизации, и шаттл, где мы встречались, и то, как мы это делали. Прячась ото всех, скрываясь, возвращаясь к утру обратно в палатку, чтобы нас не застукали. Ну разве с мужем так бывает?
Нет! Не верю! Только с любовником, когда от любви теряют головы и готовы на все, лишь бы урвать хоть немного возможности побыть вместе. И Акир себя вел так, как должен себя вести сгорающий от страсти мужчина. А разве мужья себя так ведут?
Да и я сама вела себя не совсем как нормальная жена. Все наши страстные, безумные, умопомрачительные встречи происходили в кромешной темноте. А мне ужасно хотелось увидеть Акира, рассмотреть и исследовать его тело. Посмотреть, как крепится к телу хвост. Увидеть его мускулы, которые я ощущала под пальцами, но не видела. Ну и все остальное…
– Когда-нибудь я привяжу тебя к кровати и тоже буду изучать, – сообщила я как-то Акиру после того, как он в очередной раз не позволил мне исследовать его тело. – А еще повяжу тебе на хвост бантик и почешу за ушком. Ты обещал мне помурлыкать!
– Мм, какая у тебя бурная фантазия, – мечтательно промычал он. – Мне нравится! Непременно все это осуществим, только вернемся на корабль. А то никакой жизни! Приходится бегать на свидания к собственной жене и прятаться ото всех.
Нарушило течение такой жизни внезапное извещение с «Астрона». Вышли из анабиоза и полностью пришли в себя люди-кошки, которых я нашла в храме. Физически они были в норме, но вот психологически… Шок и стресс! Они желали немедленного разговора с главой экспедиции и в ультимативной форме требовали показать им того, кто обнаружил их тела. Сообщил нам об этом Майки, и Акир напряженно уставился на меня.
– Алеся?
– А что сразу Алеся?! – возмутилась я. – Ну нашла я их, и что? Пусть спасибо скажут! А то так и валялись бы там еще неизвестно сколько времени.
– Тоже верно, – задумчиво проговорил командор. – Может, хотят поблагодарить.
Я сразу же закивала, что, мол, да-да! А то… ишь! Ультиматумы выставляют!
В общем, собрали мы сумки, так как планировали пробыть на «Астроне» пару дней, а если потребуется, то и больше, и полетели.
Внутри корабли друг от друга мало чем отличались. Только народ здесь был более вольный, все-таки ученые – это гражданские лица. Ну и лабораторные помещения занимали больше места. Нас встретили прямо у шаттла и сразу же повели в одну из лабораторий. Уж не знаю, к чему такая спешка. Могли бы сначала каюту выделить, чтобы мы оставили личный багаж.
– Командор! – поздоровался с нами на входе высокий денебец, симпатичный пожилой мужчина. – Рад, что вы откликнулись так быстро и прилетели. Пациенты сильно нервничают, и пока наладить с ними контакт не удалось.
– Добрый день, Тилар. Мы вылетели сразу же, как только узнали.
– Госпожа?.. – вопросительно уставился на меня ученый.
– Алеся кон Като, моя жена, – представил меня Акир. – Алеся, это Тилар Декарт, ксенобиолог, генетик и специалист еще в нескольких отраслях.
Мы с ученым расшаркались и уверили друг друга, что страшно рады знакомству. Заодно сообщили ему, что я и есть та самая особа, которую так жаждут увидеть люди-кошки, ибо это я их нашла. Нам подтвердили, что с ними уже можно общаться, так как, пока они приходили в себя, им в сознание ввели знание всеобщего языка.
Пятеро выживших мужчин с кошачьими головами пока обитали в палате при лаборатории. Тилар поведал нам, что говорят они на жутко древнем наречии ниоки, и без переводчика с ними общаться не получается. Впрочем, даже с переводчиком дело пока двигалось плохо, потому что говорить на всеобщем они отказывались. Все понимали, но сами не желали его использовать.
Нас с Акиром пропустили через стерилизатор, заставили переодеться в стерильную одежду и только после этого позволили войти в помещение. А меня сразу же озаботил вопрос: а не подцеплю ли я какой-нибудь древний вирус с другой планеты? Не хотелось бы умереть в расцвете лет от какой-нибудь инопланетной «чумки» или «кошачьей болотной лихорадки». Кто их знает, от чего они вымерли?
Яшку переодевать, разумеется, не стали. Но процедуру стерилизации он прошел вместе со мной, после чего привычно устроился на моем плече.
ГЛАВА 25
