Линси Сэндс - Страсть по объявлению
— Так и должно быть. — Виктор совсем не удивился. — Кстати, можешь не извиняться. Наши дети сразу будут становиться шелковыми, как только ты им скажешь: «Ну подождите, вот придет отец!..»
Элви уставилась на него.
— Дети? Это всего лишь идея или конкретное предложение?
Вместо ответа Виктор жестом указал на вставшего рядом подростка.
Оставив проблемы будущего на потом, Элви пристально посмотрела на Оуэна. Между бровей у нее появилась морщинка, стоило ей увидеть, насколько он бледен. Отчасти из-за страха, но только отчасти, решила она. И тут заметила белую полоску на брови. Поджав губы, она перегнулась через стойку и мазнула пальцем по его щеке. На кончике пальца остался белый грим.
— Подростки, что ты хочешь! — посетовал Виктор.
Элви тихо вздохнула и глазами нашла глаза Оуэна.
— Теперь посмотрим твои клыки.
Паренек крепко сжал губы и снова замотал головой.
— Оуэн! — прорычала она. — Открой рот.
Его испуганный взгляд метнулся к Виктору. Неизвестно, что ему померещилось, но он тут же послушно открыл рот.
Элви тихо охнула, увидев выставленные на обозрение клыки. Она повернулась и нашла глазами трех мужчин, которые наготове держались рядом с Майком и Карен.
— Эдвард, Харпер, Алессандро, идите сюда!
Переглянувшись, эти трое оставили занятую позицию и подошли к павильону. Вместо того чтобы заходить в дверь сбоку, Эдвард просто перемахнул через стойку и оказался внутри. Харпер и Алессандро повторили его прием.
— В чем дело? — спросил Эдвард, очутившись перед Элви.
Она подбоченилась и напустилась на них:
— Кто из вас обратил его?
Майк решил напомнить ей:
— Это ты, Элви. Ты же укусила его на день рождения.
Элви сверкнула на него глазами.
— Невозможно никого обратить простым укусом, нужно...
И замолчала, потому что Виктор схватил ее за руку и задвинул за Мейбл с Ди-Джеем.
— Мне кажется, лучше никого не посвящать в то, каким образом происходит обращение, — негромко проговорил он.
Остальные бессмертные окружили его.
— Почему? — удивилась Элви.
— Потому что тебе ведь не захочется, чтобы кто-нибудь подкрался к тебе, пока ты спишь, и забрал у тебя порцию крови.
Элви чуть не рассмеялась в ответ.
— Никто на это не пойдет! Они мои друзья.
— Друзья? — Эдвард вскинул брови в комическом недоумении. — В их число входит вон тот битюг с арбалетом, который целит стрелой вам прямо в сердце?
Не удостоив англичанина взглядом, она отрезала:
— Он защищает своего сына! Кроме того, вы, наверное, обратили внимание, что он пока не выстрелил?
— Господи, ты был прав, Виктор. Для своих лет она жутко наивна, — пробормотал Харпер.
И ей было трудно решить, на кого накинуться. На Виктора, который, судя по всему, когда-то обронил это слово первым, или на Харпера, который повторил его.
— Я не наивная. — Она мрачно поставила его в известность: — Я всю свою жизнь прожила в этом городе и знаю этих людей. Вы — нет, к сожалению. — Свирепо глядя на них, Элви потребовала прямого ответа: — Так кто из вас обратил Оуэна?
— Моя дорогая Эллен! — Эдвард едва сдерживался. — Нам позволено совершать только одно обращение за всю жизнь. Можете не сомневаться, никто из нас не стал бы расходовать свой шанс на этого пентюха.
Элви нахмурилась, понимая, что он прав. Они будут беречь его для своей половины, — вдруг потребуется? — а не отдавать пареньку, который уже преодолел страх и сам решил стать вампиром. Уныло вздохнув, она сказала:
— Но кто-то же его обратил.
— Эллен, — терпеливо обратился к ней Виктор, — ты видела его зубы?
— Конечно, видела. И хочу узнать, кто его наградил такими?
— Тогда поищи в Торонто какой-нибудь театральный магазин, — сухо заметил он. — А свои зубы ты когда-нибудь видела?
— Видела... один раз.
— Один раз? — недоверчиво спросил он.
— Да, один, — настаивала Элви. — В Мексике, сразу после обращения. — Она поморщилась. — Насколько помнится, вид у них был устрашающий, поэтому меня не тянуло их разглядывать, даже когда мы купили зеркало.
— Я и забыл, что у тебя не было зеркала до недавнего времени. — Виктор покачал головой. — Посмотри на его клыки... На наши клыки...
Элви терпеливо слушала его, но он неожиданно замолчал, поняв тщетность своих попыток объяснить. Тогда Виктор отстранил мужчин, схватил Оуэна за шиворот и поставил перед Элви. При этом он, должно быть, резко стиснул ему шею, потому что от неожиданной боли парень громко закричал. Виктор воспользовался этим моментом. Он молниеносно сунул руку в широко открытый рот и выдернул один из клыков.
— Аауу! — завопил Оуэн, прикрывая рукой свой оскверненный рот. — Он же был приклеен!
— Приклеен? — удивился Виктор.
Тот кивнул.
— Накладные зубы все время выскакивали, поэтому я посадил их на специальный цемент.
— Идиот! — только и сказал Виктор. Он подошел к Элви и вытянул вперед руку. На ладони лежала зубная насадка. — Фальшивка.
— Как?! — Майк опустил арбалет и кинулся внутрь павильона, за ним — Карен. Вместе с Элви супруги осмотрели фальшивый зуб, потом посмотрели друг на друга, потом снова на зуб, потом на сына.
— Оуэн Найт! — Карен едва сдерживалась. — Как можно так по-дурацки поступать? Из-за твоих фокусов отец чуть не убил Элви!
— Я же не думал, что все так получится, — жалобно запротестовал Оуэн, пятясь от нее. — Я просто... Бев говорила, будто вампиры — это круто, поэтому я подумал... — Дальше его стало не слышно, потому что он спрятался от своей разъяренной матери за спинами бессмертных.
— Ага! — воскликнул Виктор, словно ему вдруг что-то стало ясно.
Элви удивленно глянула на него.
— Что значит «ага»?
— Это значит «женщина». И объясняет все. Смертные мужского пола выкидывают какие-то потрясающе глупые номера, только чтобы произвести впечатление на даму сердца.
— Вроде того, как ты постриг волосы? — лукаво поинтересовалась она.
Виктор усмехнулся:
— Вроде того.
Покачав головой, Элви растолкала мужчин и встала между Оуэном и его матерью.
— Не надо, Карен. Все хорошо, что хорошо кончается. Никто ведь не пострадал.
— Как так? — возмутился Виктор. — Тебя чуть не убили три раза.
— Она знает, что мы не хотели этого, — заверил его Майк. — На самом деле мы любим Элви. Она наилучшая соседка из всех, кто здесь жил. Мне было мучительно больно от мысли, что ее придется убить.
Не выдержав, Эдвард громко расхохотался. Только это удержало Виктора, чтобы не схватить недоумка и не свернуть ему шею. Резкий, отрывистый смех отвлек его, и он повернулся к англичанину.
