Вероника Мелан - Уровень Война
Силы тебе в ногах, Джон, потому что ухабов будет много…
В связи с перестройкой многих объектов и расширением границ «Войны», в центре управления пришлось перезагружать все карты; Дэйн матерился — наблюдать за перемещениями групп на экране и одновременно править документацию стало почти невозможно — он выматывался. Срочно требовался помощник, Комиссия искала замену бывшему заму.
А в восемь вечера, когда пришло время отправляться домой, неожиданно позвонил Дрейк и нарушил планы на спокойный отдых.
— Я жду тебя у себя в офисе, Дэйн. Есть разговор.
— Сейчас?
— Сейчас.
Эльконто потер широкой ладонью ежик из волос и крякнул.
— Уже еду, шеф. Лечу.
Немногословный Начальник отключился.
Он выглядел, как и всегда: спокойным, отрешенным, почти равнодушным. Сидел в кресле за абсолютно пустым столом, в комнате, где не было ничего, кроме крашенных в ровный белый цвет стен — Начальник Комиссии Дрейк Дамиен-Ферно.
Дэйна всегда удивлял подобный минималистский антураж — хоть бы картины для красоты повесили, поставили бы ноутбук, водрузили перекидной календарик на стол. Хотя, зачем перекидной календарик тому, кто держит информацию о каждом жителе мира Уровней в голове, кто имеет доступ к мощнейшей информационной системе на кончиках пальцев, кто способен читать появляющиеся в воздухе символы?
— Вы хотели меня видеть?
— Хотел. Садись.
Дрейк указал на единственный пустой стул; Эльконто сбросил с плеча на пол сумку и опустился на жесткое сиденье. Сложил руки на груди, потом положил их на колени, затем снова сложил на груди. Шумно вдохнул, выдохнул и принялся ждать — мысли Начальника не имел права прерывать никто.
Спустя минуту, когда Эльконто начал думать, что Дрейк считает ворон или дремлет с полуприкрытыми глазами, раздался вопрос:
— Расскажи мне, что произошло во время похищения. Кто участвовал, как вы со Стивеном выбрались?
— С самого начала?
— Да, по возможности.
— Э-э-э… Нас похитили по приказу Грина четверо солдат. Пэт Элменсон, Рик Найджел, Тод Олуро и Ульрих Шмидт. Взяли у выхода из портала, когда мы, естественно, этого не ожидали. Все было отлично спланировано: грузовик, защита от систем слежения, вооружение на уровне. Они собирались держать нас на заброшенном складе, пока зам что-то проворачивал… До сих пор не знаю, что именно.
— Об этом я осведомлен. Как вы выбрались наружу? Вам кто-то помог?
— Да. — На этом месте Дэйн замялся — стоит ли рассказывать об Ани? Сверлящий взгляд человека напротив быстро подтолкнул к правдивому ответу. — Ани-Ра Эменхайм. Тот самый прошедший «Войну» повстанец, который выбрался наружу через портал.
— Как она узнала о вашем похищении?
— Я ей сообщил через браслет-часы, которые получил в подарок от Бернарды.
— Почему ей?
— Потому что не имел возможности связаться с коллегами в виду их отсутствия на четырнадцатом. Попытки дозвониться Бернарде тоже провалились, и Ани была единственной, кто находился в моем доме.
— А почему она находилась в твоем доме?
Все сложнее и сложнее.
— Потому что жила там последние три недели.
— Вот как?
В серо-голубых глазах Начальника мелькнул интерес.
— Да, она там жила с тех пор, как провалилось ее последнее на меня покушение и с тех пор, как я ударом отшиб ей память. Мы со Стивом выхаживали ее. В общем… это долгая история.
— Долгая? — Дрейк откинулся на спинку и взглянул на часы. — А у меня есть время, и я готов послушать все с самого начала.
— С самого начала? — Создатель… Дэйн не был к этому готов, а потому неслышно вздохнул и потер уголки губ пальцами. — Что, правда, с самого начала?
— Да, и во всех деталях.
Зашуршала серебристая форма, на губах Начальника играла едва заметная улыбка — он устроился в кожаном кресле поудобнее.
То была самая длинная сессия Дэйна один на один с руководством за последние несколько лет, и длилась она ровно сорок три минуты, пока рассказ не завершился словами: «Вот такая странная случилась история».
— Значит, несмотря на вернувшуюся память, Ани-Ра приехала за вами?
— Так точно.
— И она же убила солдат?
Силясь скрыть волнение, Эльконто кивнул.
— Ей ведь ничего не будет?
Начальник, забыв о подчиненном, молчал, думал о своем; по вискам Дэйна тек пот. Наконец, Дрейк вновь ожил и добавил.
— Хорошо, я услышал все, что хотел. Теперь у меня будет возможность кое над чем подумать.
Эльконто кивнул. Пересказ событий оживил в его памяти не только факты, но и, к сожалению, чувства. Улыбающуюся Ани и то, как она пыталась отобрать у него спрятанную под боком фишку с пожарником. А потом и плачущую Ани. Ее трясущийся подбородок, дрожащие пальцы, печальный взгляд умытых слезами глаз…
— Что-то осталось за кадром, да? — Оказывается, Начальник все это время наблюдал за его лицом. — Что-то, чего ты мне не сказал.
— Да, нет, в общем…
— Я задал вопрос, Дэйн.
— Это личное…
— Вот и поясни.
На этот раз драматичную паузу выдержал Дэйн — не для пущего эффекта, а потому что не знал, как собственные чувства объяснить даже себе, не говоря уже про Дрейка.
— Понимаете, шеф,… - он запнулся, понял, что слова легко не дадутся, — я всегда был очень осторожным с женщинами. Никого не пускал в свою жизнь, не стремился сразу натянуть кольцо, не тащил в постель. Боялся, что ли, что ошибусь? Для меня отношения — это сложно, я всегда хотел быть уверен, действительно уверен.
— И?
— А тут… Понимаете, тут у меня впервые появилось это чувство, но я не успел. Не успел понять. Все закончилось… слишком быстро.
— О каком чувстве ты говоришь, Дэйн?
Эльконто долго не мог произнести этого вслух, но, в конце концов, решился:
— Что это может быть «она».
Брови Дрейка приподнялись — совсем немного, всего на пару миллиметров, но и этой реакции было достаточно, чтобы снайпер окончательно смутился.
Начальник, тем временем, наклонился вперед, придвинулся, поставил локти на стол и сцепил пальцы в замок.
— Хочешь, я помогу тебе разрешить эту дилемму?
— Хочу.
Наверное.
Хотя, как? Что такого может сказать человек со стороны, если уж сам Дэйн…
— Это «она».
Спокойно произнес Дрейк, и сердце Эльконто пустилось в такой бешеный скач, что едва не выскочило наружу через горло. Только бы не сорваться со стула, только бы не вынестись из здания, как конь с яйцами, которому только что сообщили о том, что на ферму привезли «ту самую» кобылку…
— Теперь ты свободен. А я должен подумать.
