Евгения Кобрина - Непреложная пара (СИ)
Крейк не сразу расслышал, о чем она шепчет, хотя волки обладали очень острым слухом. Когда до него дошел смысл её слов, у него сжалось сердце, столько нескрываемой боли и ужаса в нем было. И тогда, не выдержав, он завёл руку назад и, ухватив её за плечо, потянул к себе, прижимая к груди, спиной к костру. Девушка тут же уткнулась носом в его шею, а он обнял её руками, заключив в долгожданные объятия.
- Я не стану обращаться, - пообещал он, вдыхая свежий аромат её волос. – «И никогда не оставлю тебя одну», - мысленно добавил он.
Девушка чуть расслабилась, и он скорее угадал, чем услышал её «Спасибо».
Глава 3.
«Обращение для волка, как воздух для человека. Он начинает обращаться, когда достигает половой зрелости, лет в пятнадцать–шестнадцать, хотя после этого, еще не может заводить себе пару, а должен научиться контролировать своего зверя. Это время, когда все чувства обостряются, инстинкты заглушают разум, и мир кажется бескрайним и прекрасным. Внутренний волк, дремавший в теле, выходит на свободу, что бы расти, изучать, взрослеть. Это самое волнительное время в жизни каждого волка, конечно, если оно наступает.
Некоторые так и не обращаются. По разным причинам: плохая наследственность, детская травма, страх, самки могут, не обращается в ожидании самца, который пробудит её волчицу. Но все это не является оправданием для других волков, которые не терпят слабости. Как гласит шестой закон: «Сильный, доказав право быть им, правит слабым». А если ты не обращаешься ты слабый и доказывать ничего не нужно. Волка, конечно, не изгоняют из стаи (такого закона нет), но и её полноценным членом он не является. Так ненужный придаток.
Я была этим придатком. Но благодаря древней крови, которая текла в моих венах, и кулакам Бренда, которые он часто заменял зубами, меня не трогали. Но и за волка не считали».
Утром, когда солнце было уже высоко, Сайли, наконец, заставила себя открыть глаза и больше их не закрывать. До восхода солнца она спала мёртвым сном, а после того как красный диск поднялся из-за горизонта, спала урывками, просыпаясь и снова погружаясь в тревожный сон. Ей снились оборотни, и погребальные костры, на которых горели незнакомые волки. Все вокруг обращались и с укором смотрели на неё, ждали, пока и она сделает это. И она обернулась и тоже завыла со всеми в прощальной симфонии.
Девушка очень любила сны, в которых обращалась в волка. В них она могла быстро мчаться по лесу, качаться в пахучей траве, прыгать через обрывы, зависая в воздухе, могла быть свободной. Всегда после таких снов, она хотела продлить прекрасные мгновения, и, закрывая глаза, придумывала их продолжения. И сегодня, она тоже по привычке сделала это, но вместо того, что бы придумать финал сна, вспомнила вчерашнюю ночь.
Они стояли с Крейком посреди стаи в человеческом обличье, пока люди вокруг них превращались в волков. Когда благодаря его защитным объятиям Сайли немного успокоилась, она осознала, что просит от мужчины слишком многого. Нельзя из-за своей трусости остаться единственным не обращенным волком, просить и его об этом. Он должен, как положено по традиции, попрощаться со своим братом. Девушка, наконец, решилась не быть эгоистичной и попробовала, немного, отодвинуться от него. Но Крейк не отпустил её, и только ласково прошептал:
- Всё хорошо. Никто тебя не обидит.
Девушка про себя улыбнулась его словам, конечно, никто её не обидит, с таким то покровителем.
- Ты должен попрощаться с братом, - тихо прошептала Сайли.
- Я уже простился с ним, - ответил мужчина.
Девушка больше не нашла в себе силы быть самоотверженной и настаивать. Возможно, в стаи семьи Гродвольнов все уже знали, что будущая жена сына вожака не умеет принимать волчье обличье, но проверять ей не хотелось. Хотя то, что они вдвоем с Крейком не обернулись, вызовет вопросы. Но они не были вдвоём. Когда церемония закончилась, и волки стали расходится, Сайли увидела, что еще пару оборотней не поменяло своё обличье на волчье, и её сердце сжалось, от осознания, что все эти люди, сделали это ради неё.
Её брат Бренд, которого она мысленно призывала всю церемонию, стаял напротив них, а рядом её мать, которая тоже осталось человеком. Как и младшие братья Крейка стоявшие рядом со своей матерью Полаей, которая немигающим взглядом смотрела на догорающий костер. Но самым невероятным для девушки, было увидеть Гордона и своего отца, которые тоже остались людьми, они стояли рядом. И глядя на сильного вожака стаи Гродвольно, девушка вдруг осознала, что и он нуждается в поддержке, которую ему незримо оказывал его друг Маркос. Вся её семья, и та в которой она родилась, и та, под крышу которой в скором времени войдет, не обернулась в волков. Они не могли дать в обиду члена своей семьи, и Сайли как никогда раньше, почувствовала свою принадлежность к этим сильным кланам.
Вставать не хотелось, но валяться в постели и дальше было нельзя. Скоро кто-нибудь из членов её семьи потеряет терпение и придет в её спальню проверить, не перерезала ли она себе вены.
«Глупо. Если бы перерезала, все бы уже давно сбежались на запах крови», подумала девушка. И как по команде в дверь постучали, и на пороге появилась её подруга Кэт.
- Привет, соня, - сказала она и вошла в спальню, прикрыв за собою дверь.
Кэтрин тоже была оборотнем из их стаи (с очень странным именем для волка), девушка была на год младше Сайли. Они познакомились недавно, но уже стали лучшими подругами, которые многим делились и понимали друг друга с полуслова. Кэтрин, как и все, обращалась в волка, но в отличие от других не смотрела на Сайли свысока. В недолгой жизни она уже успела испытать на своей шкуре презрение, и поэтому не о ком не судила, по словам других, сама принимала решения, достоин человек уважения или нет, когда лучше его узнавала. Кэт была красивой и милой, добродушной и весёлой, она всегда искала в жизни позитив, хотя сама до недавнего времени, мало его видела.
Семья Кэтрин год назад вступила в стаю, семьи Обергвайнов, они переехали из другой страны. Стая, в которой они раньше жили, была слишком пуританских взглядов и не одобряла профессии отца Кэт – он был врачом, человеческим доктором, оборотням врач не часто нужен. После пары намёков и нескольких открытых стычек, отец Кэт принял решение найти клан с более прогрессивными взглядами и ушёл из прежней стаи. Маркос Обергвайн принял семью доктора и никогда в последствии не пожалел о том, что эти честные люди стали частью его клана.
