Анифа. Пленница Севера (СИ) - Фрост Деметра
— Доброго дня, воин. Я могу чем-то помочь тебе?
Свен моргнул, словно силясь проснуться и прогнать чувственные и сладкие видения перед ним. И откликнулся:
— Мир твоему дому и душе, госпожа. Я пришел к тебе. Хочу поговорить.
Вот так — прямо и незамысловато. Он уже понял, что к Анифе регулярно сватаются мужчины Торхилда и что каждому она упрямо отказывала. Более того — сегодня он, как и Сигурд, потратили достаточно много времени, прислушиваясь к разговорам местных, хитро и витиевато расспрашивая их, чтобы узнать, какого мнения они об их врачевательнице. Нет ничего странного или страшного в том, что женщина, отказываясь выходить замуж, при этом берет того или иного мужчину в постель, чтобы согреться в его объятьях и ласке, что он может подарить. Но их с братом расследование показало — у Анифы не было никого и она действительно с редкой настойчивостью хранила верность давно почившему мужу. Ее чтили и уважали, даже те воины, которые получили от нее отказ. Отмечали ее доброе сердце и нежность, ум и прагматичность. Ее сыновья и дочь были всеобщими любимцами, а сама она считалась полноправным членом семьи ярла. Как, впрочем, тот и сообщил.
Поэтому с ней надо быть максимально честным и прямолинейным. Надавить. Подчинить мужской воле и показать, что и после смерти так горячо любимого мужа жизнь не закончилась. И она снова может почувствовать мужскую силу и страсть.
Все же она была женщиной. Из плоти и крови. С натурой пылкой и горячей — в этом Свен не сомневался.
— Я слушаю тебя, — трогательно наклонил голову набок, проговорила Анифа и с женской простотой сомкнула ладони своих рук перед собой.
“Какая же она маленькая! — почему-то восхитился Свен, — Кажется такой юной и хрупкой… Кажется — обхватишь и она сломается, как стекло. Но внутри нее — стрежень воительницы. И боль… Наверное, именно она и делает ее такой сильной”.
Упруго оттолкнувшись от стены, мужчина подошел к ней и остановился в непозволительной от женщины близости. Теперь запах ее тела окутал его подобно дыму от костра и возбуждающе защекотал ноздри. Но Свен только глубже вдохнул его и на мгновение прикрыл глаза веками, наслаждаясь.
Анифа оказалась еще более мелкой, чем это казалось на расстоянии. Своей макушкой она едва доставала его до груди, и ей пришлось сильно задрать голову, чтобы посмотреть Свену в лицо. А сам мужчина смог разглядеть не только до странного бледное лицо, но и почти незаметные морщинки в уголках ясных глаз необычного цвета. Но они нисколько их не портили, а только подсказали, что этой женщине не чужды смех и веселье.
Аккуратно и неторопливо Свен коснулся ладонями маленьких и хрупких предплечий. Медленно провел вверх — не надавливая и не сжимая пальцы, пока они не легли на тонкие и изящные ключицы. Анифа вздрогнула, когда мозолистые подушечки коснулись обнаженной кожи под скромным ожерельем на шее и погладили ее, и нахмурилась.
— Я слушаю тебя, Свен Яростный, — с трудом сдержав волнение в голосе, повторила Анифа, — Ты хотел что-то сказать мне…
Свен наклонился. Их лица оказались близко-близко друг к другу и кончики носов почти соприкоснулись. Мужчина приоткрыл рот и его горячее дыхание опалило губы Анифы, которые тоже непроизвольно раскрылись.
Конечно, женщина поняла, что с ней происходит. Это было очень хорошо знакомое ей ощущение, хотя, казалось, она навсегда отказалась от него и потому стерла из памяти как разума, так и тела.
Это был трепет. Чувственный и инстинктивный, поражающий рассудок и каждую частичку всего ее существа. Он сотрясал болезненными конвульсиями все тело, вызывая беспокойство женского нутра, которое чувствовало близость мужской мощи и силы. От них кружило голову, а низ живота сладко сводило узлом.
“Как же так?! — с ошеломленным отчаянием подумала Анифа, — Это невозможно! Не из-за совершенно незнакомого мужчины!”
Ее не раз пытались обнять и поцеловать против воли. Ухаживания не помогали и тогда особо упрямые зажимали Анифу в темном углу… Пытались задрать юбки…
Но женщина ни разу не сдалась! Она кусалась, брыкалась, била по мужскому достоинству и в итоге каждый раз вырывалась из неприятных рук, от которых чувствовала лишь брезгливость и раздражение.
Однако сейчас она впервые не испытала ничего подобного.
И это ужаснуло ее. И возмутило сердце.
— Отпусти меня! — взвилась Анифа, с силой толкнув Свена в грудь. — Хочешь говорить — говори! Но не смей прикасаться ко мне!
Но Свен был сильным и могучим мужчиной. Ему толчки женщины были что прикосновения птичьих крылышек. Он даже не шелохнулся. Только, обхватив ладонями уже тонкую женскую шею, притянул Анифу к себе.
И крепко прижался ртом к ее губам.
Всего на мгновение, но она почувствовала дикий восторг и откликнулась на горячий поцелуй. Раскрыла губы, впустила внутрь себя обжигающее дыхание и растворилась в ощущении острого наслаждения.
Всего лишь на мгновение.
А после, словно очнувшись, она с яростью дикой кошки укусила мягкую мужскую губу и почувствовала вкус его крови.
Дернувшись, Свен отпрянул и громко выругался, а Анифа, воспользовавшись моментом, извернулась из ослабивших захват рук и отскочила в сторону.
— Не смей прикасаться ко мне! — яростно прошипела она, широко раскрыв глаза, — Не смей, слышишь?!
— И что ты сделаешь, женщина? — усмехнулся Свен, резким движения стирая с губы выступившую на ней кровь, — Если я не послушаюсь… Что ты сделаешь?!
Конечно, женщина могла выкрикнуть, что разорвет ему глотку, пустит еще больше крови или выцарапает глаза… Но Анифа не стала врать. Иногда она вспоминала, что так и не свершила свою месть за убийство родных — не убила Повелителя племен — и совершенно об этом не сожалела. Она не умела быть жестокой и не хотела учиться этому. Поэтому, просто крепко сжав зубы, она подобрала подол и бросилась вон из светлицы, чтобы скрыться в своей комнате.
И поэтому не заметила, как широкая улыбка раскрыла рот Свена. И не услышала, как звонко и самодовольно тот рассеялся.
О! Он заметил! Он успел почувствовать реакцию Анифы на свои прикосновения и короткий, такой малый и незначительный, но все же поцелуй. И торжество наполнило его сердце и разум, как будто он испил из тайного источника и наполнился его силой.
Выйдя из высокого терема ярла Торхилда, Свен не только, как пьяный, глубоко вдохнул свежий морозный воздух, но и вдруг издал громкий и пронзительный крик. Несколько овец, рассеянно бредущих недалеко, испуганно дернулись и бросились бежать, а люди лишь недоуменно оглянулись и широко улыбнулись, будто поняв причину таких сильных эмоций.
— Что случилось, брат? — спросил Сигурд, появившийся рядом спустя секунду, — Почему ты орешь?
— Сигурд! — рассмеялся Свен, хлопнув брата по плечу, — Брат! Эта женщина… Эта невозможная и прекрасная женщина!
— Что с ней, Свен? Что случилось?
— Ничего особенного, — неистово мотнул головой тот, — Просто она… Эта женщина будет моей, понимаешь? Будет моей!
Сигурд криво ухмыльнулся. Отрадно было видеть брата таким воодушевленным и с горящими от предвкушения глазами. Но в то же время — и любопытно. Что такого только что произошло, с чего Свен настолько возбудился?
***
Анифе стоило больших усилий, чтобы успокоиться после неожиданного происшествия в светлице и подлого предательства собственного тела. Это напомнило ей неоднозначную ситуацию из далекого прошлого, когда, будучи рабыней вождя Шах-Рана, но уже отдав свое сердце Риксу-северянину, она одаривала своими ласками их обоих. Ее поведение тогда можно было назвать безнравственным и извращенным, но… Те двое… Они смогли переубедить ее. Но в итоге всё встало на свои места и она обрела счастье.
Теперь Анифа снова оказалась на перепутье. Она с отчаянием думала о том, что предала Рикса, хотя ни один человек не посмел бы обвинить ее в подобном. Ни один не укажет на нее пальцем, а если и посмеется, то только из-за того, что она, как трепетная девственница, не дается в руки даже прославленному герою.
