Под маской порока 2. Не отпускай меня (СИ) - Кириллова Наталья Юрьевна "Гэлбрэйт Серина"
И на охоту пора.
Вовремя. Заодно голову проветрит на свежем воздухе…
На сей раз Вэйдалл проснулся от острого, подстегивающего ощущения силы другого собрата и тоже вовремя — водяная клякса, зависшая в воздухе над ним, булькнула глухо и плеснула прямо в лицо.
— Гал-л-лен, — Вэйдалл раздраженным жестом стер бегущие по щекам капли и сел.
Вивиан, свернувшаяся клубочком под одеялом, не проснулась, и он встал с кровати, подошел к окну, выглянул за портьеру. Открыл шире оконную створку, высунулся наружу. Стоящий среди розовых кустов Гален невозмутимо ухмыльнулся.
— С добрым утром.
— Совсем сдурел? — к счастью, не надо кричать или даже просто повышать голос, чтобы собрат расслышал каждое слово.
— По-твоему, мне следовало подняться в девичью опочивальню Вивиан и разбудить тебя, дружески похлопав по плечу? И не ты ли говорил, что это, — Гален взмахом руки указал на дом перед собой, — только до возвращения Евы? И вот птичка наша вернулась, а я опять нахожу тебя отнюдь не в ее постели. Как прикажешь это понимать?
— Сам знаешь, так надо.
— Неужели?
— Кто остался с Евой? — переменил тему Вэйдалл.
— Сдал пост Лесу, он же проводит птичку до школы. Я при всем желании не смог бы проследить за ней, когда она пользуется порталами.
— Спущусь через пять минут, — Вэйдалл прикрыл окно, выбрался из-за тяжелой портьеры.
— Ты снова разбил стакан? — Вивиан, по-детски потирая глаза кулачками, приподнялась.
— Все твои стаканы в целости. Это всего лишь Гален.
— Гален? — остатки сна слетели мгновенно с девичьего личика, Вивиан села резко, потянулась инстинктивно к растрепанным темно-каштановым волосам. — Он… здесь?
— В саду, — поправил Вэйдалл. — Сюда он не поднимется, не беспокойся.
— Я… — даже в полумраке спальни видно, как девушка сначала вспыхнула маковым цветом, затем побледнела. — Я вовсе не… Я знаю, он и Женевьева… — умолкла в растерянности, не зная, как охарактеризовать их отношения.
Благовоспитанной леди из хорошей семьи, чистокровному человеку, не связанному с представителями других видов, тяжело понять и тем более принять союз на троих. Пожалуй, во времена своей смертной жизни Вэйдалл и сам не принял бы ничего подобного.
А сейчас понимает — Гален прав. Было бы хуже, если бы они оказались соперниками, а Еве пришлось бы выбирать. Да и мысль, что выбор мог быть не в его пользу, тоже мало радовали.
— Вивиан, — Вэйдалл присел на край постели, посмотрел пристально в широко распахнутые ореховые глаза девушки, — Ева вернулась с каникул, и я больше не буду приходить к тебе. Но я оставлю охрану на всякий случай.
— Я все понимаю, — кивнула Вивиан. — Только охрана… не стоит беспокоиться, правда.
— Ты уже один раз пострадала из-за меня и второго я постараюсь не допустить. Охрана — это не каприз, а необходимость. Ни ты, ни леди Аннет ее даже не заметите, но мне будет спокойнее.
— А ты? Твои сны и… — тревога в тихом голосе, настоящая, непритворная.
— Не волнуйся. Надеюсь, ситуация скоро изменится к лучшему, — Вэйдалл встал, снял со спинки кресла куртку, надел. — Если возникнут какие-то проблемы или просто потребуется совет, пиши или звони. Можно домой Галену — я переезжаю к нему.
— А твой прежний дом?
— Оставлю пока за собой, — нет нужды объявлять всему городу, куда перебирается почетный гость Тирса. — Доброго дня, Вивиан, — Вэйдалл улыбнулся девушке на прощание и направился обратно к окну.
Он помнил тот вечер из сна. Город на юге Афаллии, отмечавший какой-то свой праздник, нарядно одетых людей на улицах, теплую ночь на исходе лета, безыскусную радость Коринн, впервые попавшей в место, которое она прежде считала высшим светом. Помнил, как Гален предложил зайти в один из пабов, посидеть и «горло промочить». Помнил и сам паб, байки, охотно пересказываемые Галеном — Вэйдалл знал каждую наизусть, знал, сколько в каждой правды, а сколько преувеличений и красивых фантазий для придания яркости и остроты. Но Коринн, тогда совсем юная, наивная, слушала с восторгом и искренней верой в реальность рассказанного. Действительно смущалась, находясь с обоими собратьями на виду у всех, еще не догадываясь, сколь мало на это обращают внимания, особенно в Афаллии, второй после Гаалии стране с высокой численностью оборотней, проживавших на ее территории. Особенно в вечер, когда половина праздновавшего народа уже слишком пьяна, чтобы придавать значение человеческим условностям.
Только ее, девушку из сна, Вэйдалл не помнил. Взгляд по лицам посетителей паба — сколько раз он смотрел на них вскользь, не сохраняя в памяти ни одного? Обычный мимолетный взгляд, обычная девушка. Светлые волосы? Едва ли он обратил на цвет локонов внимание. Лицо под вуалью — тогда, двенадцать лет назад, женщины носили вуаль куда чаще, нежели нынче.
И впрямь, подобное предположение невероятно даже для него, бессмертного члена ордена. Поэтому, если вдруг черты случайно замеченного лица и показались знакомыми, Вэйдалл сразу же отбрасывал возможность, не допускал мысли, что увиденное — правда. Да и кто бы поверил на его месте? Кто бы позволил проклюнуться надежде, слабой, неуверенной, безумной, как и вся жизнь в братстве? Спустя столько лет осознать вдруг, что, быть может, она жива. Выжила каким-то невообразимым пока способом, не иначе чудом не состарилась за эти долгие десятилетия, не умерла, подчиняясь неизбежному кругу жизни…
Эсмеральда. Сестра, родная кровь. Запах земляники и горячего молока. Солнечная улыбка на детском личике, обрамленном светлыми волосами. Звонкий смех. Энергия, щекочущая их ладошки, формирующаяся между ними багровым всполохом.
— …Нет-нет, не так, — мама опускается на колени рядом с ними, прикосновениями осторожными, нежными поправляет расположение рук детей. — Запомни, Вэйд, ты сын своего отца, в тебе примесь иной крови, обо всех возможностях которой мы даже не подозреваем. Ты мальчик, защитник и источник, ты сильнее, и не только физически. Но ты, Эсме, девочка, в тебе самой природой заложена способность управлять энергией на более тонком уровне, чем у всякого мальчика. Поэтому вместе вы сильнее, вы — маяк друг для друга, и каждый из вас всегда найдет второго, свою половинку, где бы та ни находилась…
Всегда рядом.
Всегда в тени.
И Вэйдалл знал, что найдет ее, в какой бы тени она ни укрылась на сей раз.
* * *
Спонтанный девичник прошел весьма и весьма неплохо. Мы с подругами отправились в одно из наших тайных укромных местечек на берегу озера, где и обсудили мои каникулы, перспективы на грядущую почти семейную жизнь и вообще все на свете. К сожалению, никто из молодых сирен не мог похвастаться даже степенью осведомленности Керри и потому выяснить что-либо о причинах походов Галена на улицу Желтых лилий мне не удалось. Единственное, в чем я получила клятвенные заверения, так это в факте, что в «Маске» Гален точно не появлялся, равно как и Вэйдалл.
Правда, легче от этого не стало.
В замок мы вернулись поздно — или рано, смотря с какой стороны взглянуть, — и… не сказать, чтобы совсем уж трезвые. Пара-тройка часов сна делу не особенно помогли, но рабоче-учебный долг звал и утром мы со Стасией, слегка помятые и хмурые, полетели в Тирс. На общение с людьми я не рассчитывала по крайней мере до школы, однако порой и внешняя сонливость типичного провинциального городка бывает обманчива.
Шагов за спиной я не расслышала — то ли из-за головной боли, то ли просто в силу невнимательности, — и до меня долетел только громкий голос, заставивший вздрогнуть от неожиданности.
— Девушки! Девушки, простите, пожалуйста, но не могли бы вы мне помочь?
Стасия первой обернулась на оклик и сразу отвернулась, поморщилась досадливо.
— Зараза, — пробормотала подруга себе под нос.
Я тоже обернулась, присмотрелась к догоняющему нас человеку. Мужчина довольно высокого роста и неопределенного возраста — за тридцать точно, остальные возможные годы терялись в неопрятном внешнем виде. Из-под полей пожеванной коричневой шляпы торчали в беспорядке темные, явно давно не мытые волосы, на носу очки в толстой черной оправе. Небрит и основательная уже щетина грозила перерасти в бороду. Одет в мешковатые мятые брюки с заляпанными грязью штанинами и клетчатую рубашку, куртка за рукава обвязана вокруг пояса, на спине большущий болотно-зеленый рюкзак. Судя по характерному звону и дребезжанию, сопровождающим незнакомца, — даже странно, что я не услышала его раньше, — рюкзак не только набит чем-то полезным и нужным для путешественника, но еще и этим же обвешан. В руках человек держал раскрытый путеводитель по Тирсу и то растерянно вглядывался в аляповато раскрашенные страницы, щурясь подслеповато, словно и линзы не помогали, то беспомощно вертел головой по сторонам.
