Змея за терновым троном (СИ) - "marykonva"

— Далила показалась мне весьма сообразительной. Думаешь, она подставила Зельфейна из страха быть пойманной? Но до принца у неё должен был быть иной план. Так ведь? Неужели он и правда заключался в том, чтобы стравить дворцы? Тогда чему мы помешали…

— Возможно, она решила, что избавиться от Зельфейна — это шанс родить королю Фахрону наследника. Сам же он наложил на себя обет безбрачия после ухода королевы Нэд. И здоровье его подкосилось по той же причине.

— Не могу отделаться от мысли, что Далила хотела чего-то больше, чем месть. — Я прокручиваю кольца на руке в пытке распутать свои мысли. — «И что он нашёл в тебе? Ты слаб. Слаб, как и все вы». Так она сказала перед тем, как скрыться в Тропе. О чём эти слова?

Тео клонит голову к плечу и постукивает костяшками пальцев о ограждение.

— О моём отце? Не знаю.

Я набираю полную грудь воздуха и выдуваю свою тревогу:

— Не к добру это всё.

— Так как она совершила преступление в обоих мирах… — Тео растягивает слова, точно пробуя на вкус мою реакцию, — то и судить её должны по законам каждого. Это серьёзное бюрократическое дело, требующее обсуждений и компромиссов. На днях состоится собрание, где будут присутствовать обе стороны. Эмир и Мера. И… И есть кое-что ещё, чего я не рассказал.

— В чём дело? — еле сдерживаясь от колкости я.

Ветер усиливается, принося с собой запах листвы и чего-то более тяжёлого. Так обычно пахнет перед грозой.

— Со стороны нашего Двора будет мой брат и Калипсо, а со стороны Своры… — Тео замолкает и уже тише произносит: — Буду я.

Доходит, признаться, до меня не сразу. Буква за буквой.

«Со стороны Своры буду я».

В голове нарастает гул. Он такой всепоглощающий, что я не слышу собственных мыслей. Обзор зрения сужается до лица принца. Его губы двигаются, но я не слышу. Кажется, даже кувшинки замерли в ожидании.

— Фэй, — доносится уже отчётливее.

Я выхожу из шокового состояния, пытаясь найти опору, если не в себе, то в чём-то поблизости. Рука нащупывает холодный камень Ротонды, и я хватаюсь за него как за последний шанс устоять.

— Свора закрыла расследование дела моей мамы.

— Фэй.

— Свора закрыла расследование дела моей мамы, — повторяю я уже громче.

— Фэй.

— Зевс тебя дери, Тео! — выкрикиваю я, сама не ожидая от себя такого всплеска эмоций. — Почему ты говоришь об этом только сейчас?

— Фэй, — пытается он перебить, но дамба прорвана.

— Почему ты обратился в агентство моего отца, а не побежал к своим псам?

Он отталкивается от колонны и начитает бродить туда-сюда.

— Я попросил, чтобы они позволили нам расследовать! — Его голос звучит на несколько децибел выше. — Потому что чувствовал вину! Я тот, кто поставил печать о закрытии на деле об убийстве твоей мамы. Я тот, кто это сделал! Я!

Моя грудная клетка вздымается и опускается. Кровь словно закипает и бурлит, а руки непроизвольно сжимаются в кулаки.

— Прости, Фэй, — шепчет он, и этот шёпот становится последней каплей в чаше терпения. Ноги подгибаются, и я заторможенно пытаюсь удержаться. Принц подхватывает меня за талию, давая моему телу плавно опуститься.

Расследование мамы было прекращено из-за его решения.

Мой папа страдал долгие годы от неизвестности из-за его решения.

Мне приходилось жить за нас обоих из-за его решения.

Я качаю головой из стороны в сторону.

Нет-нет, это неправильно. Не Тео убил мою мать. Далила. И если дело не свернули бы сразу, то к этому всё пришло бы при любом раскладе. Он не виноват. Не виноват.

— Фэй.

— А ты ведь всегда зовёшь меня по имени, когда волнуешься, — нервно смеюсь я.

— Тут ты права.

Какое-то время мы просто молчим, и я чувствую тепло его ладони на своём плече, что ещё поддерживает.

— Тео, почему ты закрыл дело?

Он задумывается и предложение за предложением подбирается к ответу:

— Потому что был молод и глуп. Первое расследование, и я провалился. А ещё те похищения детей, всполошившие оба Двора. Своре нужны были каждые свободные руки. Мне велели не копаться в произошедшем с твоей мамой, а я послушался, когда должен был вцепиться в дело зубами и не отпускать. Ведь в нём было столько дыр…

Его пальцы выводят круги на моей коже, как на воде от брошенного в неё камня:

— Когда я узнал, чем был отправлен кинжал, то тут же вспомнил про Элеонор — женщину, убитую в Чикаго. Гара не видела ваше агентство в видении. Это был мой выбор. Как и позвать вас присоединиться — это то немногое, что я мог сделать. Знаю, звучит, как жалкая попытка оправдаться.

Принц осторожно касается моих напряжённых рук, не встретив сопротивления.

— Тео, я злюсь за то, что вы водили меня за нос. Злюсь за то, что узнаю про Свору только сейчас, но… — Я сжимаю его ладони. — Но тебе и правда не доставало опыта, чтобы развязать тот клубок. Посмотри на нас, спустя столько лет мы еле смогли это сделать вместе. Просто всё навалилось на меня, и это… слишком. Всё, что произошло, случилось не из-за твоего решения.

Его глаза распахиваются.

— Спасибо. Мне нужны были эти слова. Думал, ты меня не простишь.

Я понимаю, что отошла от шока, когда кровь с усилием приливает к тем местам на коже, которых касается Тео. Нервно сглотнув, я вытаскиваю ладони из его рук, и дабы разрядить обстановку, вытягиваю одну из них с требовательным восклицанием:

— Поднимай!

Тео смеётся, вставая с колена, и вытягивает меня.

Я отряхиваюсь, и мы идём к дворцу.

— Кстати, кто ещё в курсе, что ты из Своры? Помимо всех.

— Если я скажу, то ты меня точно возненавидишь.

— Значит, все.

— Только Кайден и Шай.

Я удивлённо обращаюсь к нему:

— И король с королевой не в курсе? Они бы гордились тобой.

Тео прыскает со смеху.

— Скорее, собой: тем, что смогли воспитать такого сына. Что не есть их заслуга.

— Кстати, ты не рассказал, как попал в Свору. У них жёсткий отбор, — говорю я с толикой зависти и восхищения.

— Попался на открытии Тропы. Их угрозы раскрыть меня всему магическому миру звучали довольно-таки убедительно. Пришлось сотрудничать.

— Похоже, истории про них не врут. — Я притормаживаю на подходе к дворцу и придерживаю Тео за локоть, поворачивая к себе лицом. — Ты взял меня в дело только из-за чувства вины?

— Отчасти.

— Честно, — с грустью убираю я руку.

Он вздыхает и взъерошивает себе волосы.

— Фэй, правда в том, что ты расплела этот клубок. Я твой должник.

— Брось, мы это сделали вместе.

— Ваши слова, леди Фэй, — делает он реверанс, вынуждая меня глупо улыбаться, — в самое сердце.

Два загнутых рога, подобно замысловатой короне, величественно украшают его голову, и я замечаю их только сейчас.

— Не хочешь рассказать, почему не умеешь пользоваться гламуром? Не то чтобы он был нужен тебе здесь, но как насчёт ситуации у лавки ведьмы?

— Ах да. Это…

Скрещиваю на груди руки.

— Да, это.

— Гламур и чары мне неподвластны с рождения, — пинает он мелкий щебень, и тот улетает в траву к однорукой статуе.

Об этом дефекте говорил его брат?

— А Кайден…

— Стандартный набор, кроме морока.

— Любопытно.

Он пожимает плечами.

— Я ведь так и не спросил, что нас с братом выдало?

— Помимо всего прочего? — ухмыляюсь я. — Запах.

— Кто-то из нас воняет?

Я закатываю глаза.

— От Кайдена пахнет смолой и травами, а от тебя… арбузом.

— Отлично, — вскидывает он руки, — меня выдала жвачка!

— И вино, — добавляю я. — А ещё ты распускаешь язык, когда пьян.

— А руки?

В его взгляде читается лукавая надежда.

— Нет. Ты уснул, как невинное дитя. Один в большой постели, пуская слюнки.

Про последнее я приукрашиваю, но выражение лица принца становится приятной наградой.

Он чуть ко мне наклоняется:

— Оставим это между нами, девочками, да?

Я хихикаю и толкаю его в плечо, чтобы не задеть рану, а затем осторожно спрашиваю: