Элизабет Линн - Зима драконов
Неожиданно Рогис радостно вскрикнул:
– Эй, смотрите!
Через весь зал к их столу пробирался Марек Гавринсон. Он покинул Крепость, но остался на службе у Дракона – теперь он жил в Кастрии и отвечал за порядок на дорогах, а также командовал стражниками на рынке и у ворот.
– Ты растолстел, – сказал ему Орм. Марек усмехнулся.
– Хочешь побороться? Готов спорить, что сумею положить тебя на лопатки. – Он бросил на стол перчатки. – Боги, от меня несет, как от козла, а жажда скоро замучит окончательно. – Хью вручил ему стакан, и Марек с наслаждением выпил вина. – Вот теперь намного лучше. Вы выглядите довольными жизнью. Как охота?
– Неплохо, – ответил Финле, который недавно выезжал в поле.
Рогис в охоте не участвовал и сделал вид, что сейчас стукнет Финле.
– Марек, большинство из нас последние десять дней трудились в житницах, – вмешался Герагин. – Допивай свое вино и расскажи нам, что ты слышал от торговцев.
Марек присел на скамью.
– Да, торговцы. Ну, они рассказывают забавные истории. Их послушать, так получается, что Карадур Атани этим летом повел свою армию в ледяные пустоши к северу от Серых Пиков, чтобы взять штурмом замок чародея и захватить сокровище в его сундуках.
– Что-то я не припоминаю сундуков с сокровищами, – проворчал Рогис.
– А как насчет армии гоблинов? Или гигантских волков? А помнишь огромные валуны, поющие сладострастными женскими голосами?
– Это я пропустил, – с шутливым сожалением заявил Орм.
Финле рассмеялся.
– Неужели никому не известно, что произошло на самом деле? – заинтересовался Рогис.
– А ты бы сам хотел, чтобы люди об этом узнали? – осведомился Марек. – Узнали обо всем? – Рогис покраснел. – Ну, некоторые, наверное, знают. Солдаты говорят со своими женами или друзьями. В Чингаре, Слите и Каетрии знают правду.
– А они знают, что он сделал? – спросил Финле. – Знают, кто он такой?
– Они его видели, – ответил Марек. Удивленные интонации, с которыми офицер произнес последние слова, заставили замолчать даже Рогиса. Соколица представила себе Карадура таким, каким видела его на вечерней и утренней заре, поднимающимся с Драконьего Насеста, с огнем в глазах и солнечным светом, стекающим жидкой лавой по великолепным распростертым крыльям…
– Ты неплохо выглядишь, – заметил Герагин. – Полагаю, в Кастрии все спокойно?
– Да, все хорошо. Я оставил за себя Арнора, а сюда приехал с докладом, вот и вес. Ларис у ворот сказал, что Дракона нет.
– Верно, – кивнул Герагин. – Но к рассвету он вернется.
– Ты найдешь мне место для ночлега?
– Ты всегда можешь переночевать в конюшне, проворчал Рогис. – А какие еще сказки рассказывают торговцы?
– Часто упоминают про быка.
– Какого еще быка?
– Про быка, принадлежащего одному фермеру рядом с Ярроу. Помните ужасные грозы с молниями в прошлом месяце?
– Господи, такое забудешь! – с чувством ответил Орм. – Я почти неделю после этого вытаскивал коров из болота и чинил поваленные заборы.
– Так вот, бык этого фермера, которого зовут Бьорн – фермера, естественно, а не быка, – так вот, бык Бьорна повалил ограду и убежал в поля, за ним погнались фермерские собаки, а также мужчины и мальчишки из двух деревень. Им удалось выгнать его из рощи, но дальше они не могли придумать, как с ним поступить. Наконец кому-то в голову пришла замечательная идея: они смочили тряпку в давленом винограде – этот бык почему-то обожал давленый виноград – привязали тряпку к шесту, и с его помощью заманили быка в загон.
– Знавал я одну девушку в Ярроу, – меланхолично проговорил Орм.
– А ей нравился давленый виноград? – осведомился Рогис.
Сквозь смех Герагин спросил:
– А какие еще новости ты слышал? Все ли в порядке в Мако?
– Насколько мне известно, да. Так, дайте припомнить. Геррис Холл, старый лорд Серрснхолда, серьезно заболел: все считают, что он умрет до конца года. Еще говорят, будто в этом году виноградники в Мериньи дали особенно богатый урожай. О да, дочь Леминина помолвлена.
– С кем? – полюбопытствовал Хью.
Он вспомнил дочь Кални Леминина, Селену – серьезную девушку, чья нежная улыбка и спокойная манера поведения скрывали невероятно озорной характер. Однажды она целое утро отлавливала кузнечиков во дворце Леминина и засовывала их гостям отца в сапоги.
– С каким-то принцем из Камени.
– Принцем? – удивился Финле. – В Риоке нет принцев.
– У нас когда-то были принцы, – заметила Соколица.
Герагин поднял голову.
– Послушайте.
Крепость потряс оглушительный рокот. Они услышали, как захлопали огромные крылья, заскрежетали по камню острые точно бритва когти. Юноши замерли, прекратили свои схватки, вышли из зала и направились в сторону казарм.
Через некоторое время в зал вошел лорд-дракон. Он пересек тускло освещенное помещение и приблизился к их столу. Все встали.
– Милорд, – склонил голову Марек. – Я явился с докладом.
Они подождали, пока Карадур сядет, и лишь после этого вернулись на свои места.
Одна из служанок принесла лорду Атани тарелку с ужином. Его растрепанные волосы покрылись солью. Золотой браслет с драконом поблескивал на мощном предплечье. В задней части зала распахнулась дверь, вошел Азил Аумсон. Карадур повернулся к нему и улыбнулся. Азил сел слева от Дракона, и Герагин протянул ему стакан с вином.
– Ну, и как дела в Кастрии? – спросил лорд-дракон.
– Все хорошо, милорд. Торговцы в городе. Сбор урожая уже почти закончен, и я уверен, что после того, как все будет подсчитано, ваш управляющий назовет этот год одним из самых удачных. Люди работают с большим усердием. На ферме Мири Халлек пропало несколько овец.
– Сколько и по какой причине?
– Один баран и две овцы. Никому не известно, кто в этом виноват. Пастух видел двух людей Рео Унамиры, проезжавших мимо за день до этого, но никаких доказательств нет.
– Дайте Мири знать, что обязательно компенсируете ее потери из казны Крепости, – спокойно сказал Карадур. – Что еще?
– У торговца воском из Фиренси украли кошелек. Вором оказался мелкий разносчик из Деринхолда. Его выпороли и заклеймили.
Соколица встала, чтобы уйти, но ощутила, как ее разума коснулся огонь.
«Охотница, останься».
Террил села, чувствуя, как забилось в груди сердце. Она налила себе сладкого вина и быстро выпила. Мягкий свет свечей купался в волосах лорда-дракона. Она наблюдала за ним из-под прикрытых век. Из кухни донесся стук кастрюль, послышался мелодичный женский смех, похожий на задорный припев.
Дверь приоткрылась. Раздался дерзкий и страстный детский голос:
– Я знаю, что он здесь. Пустите меня! – Малыш проскользнул в узкую щель и уверенно устремился через зал.
