Ольга Пашнина - Звездная Золушка
– Знаю, – шепнул он.
Вспомнилось детство, когда я болела и отец сидел рядом, чтобы мне было не страшно. Он не зажигал свет и читал мне, а я наблюдала, как садится солнце и постепенно все погружается во тьму. Те истории, которые читал папа, были интересными и волнительными. Сейчас история была страшной. Настолько, что я дрожала.
– Я приму твое решение, я же сказал. Буду любить тебя не меньше. И твоих детей буду обожать. Ты же знаешь, я всегда хотел внуков.
– Как я могу? После того, что случилось с твоей семьей?
– Ты сейчас моя семья. Я всем сердцем желаю, чтобы ты была счастлива. Я не хочу, чтобы ты уходила от того, кого любишь. И кто любит тебя. Зара, я знаю, что значит терять близких. И я никогда бы не подверг тебя такой пытке. Я лишь пытался тебя защитить: Фаран что-то готовил, что-то, что могло грозить тебе опасностью. Когда нашему кораблю велели остаться на станции, я понял, что без него здесь не обошлось.
Среди экипажа был старый лейтенант, служивший еще в мою бытность советником. Он вспомнил меня, а потом убедился, отыскав в сети мои фото и записи с конференций. Я знал, что тебя наверняка отправят в школу, чтобы в кратчайшие сроки подготовить к колледжу. Грейстону вряд ли нужна необразованная жена. Я нашел эту школу, просмотрел все адреса и действительно быстро нашел твой. Правда, Фаран предугадал мои действия и заблокировал доступ в сеть со станции. Но мне удалось перехватить его разговор с тобой и в тот момент послать письмо, надеясь, что ты догадаешься, о чем я прошу. Я хотел, чтобы ты не осталась беззащитной.
– Спасибо. – Я улыбнулась.
И протянула руку к стакану с виски. Немного алкоголя – то, что надо после подобного разговора. Отец подлил мне еще и бросил пару кубиков льда. Я поморщилась. Никогда не любила виски.
– Так и вышло, – сказала я. – Меня пытался убить один из преподавателей. Перед этим он организовал пересылку фото, на котором мы целуемся, Грейстону. У них какая-то своя игра, я не понимаю, что все это значит… Тим упоминал имя Рагнара. Ты знаешь, кто это?
Отец кивнул, чуть задумавшись.
– Рагнар… да, я точно знаю его, но не могу вспомнить откуда. Возможно, он из руководства… явно не вышестоящего. Хотя мог и пробиться, пожалуй. Дай мне время и свой планшет. Вряд ли я найду здесь компьютер, за которым мне разрешат поработать.
– Грейстон даст, – машинально ответила я.
Потом подумала и поняла, что не так уж и уверена в этом.
– Принесу. Он в сумке, сумка в комнате. У меня сейчас голова лопнет…
– Идем, я тебя уложу спать, – улыбнулся папа. – Как в детстве. А завтра на свежую голову подумаешь обо всем, ладно?
– Надо поговорить с Грейстоном… я должна ему сказать…
Мой голос делался все слабее, а язык заплетался. Возможно, от виски. Возможно, от информации, свалившейся так внезапно.
– Завтра скажешь. Я думаю, ему во многом нужно разобраться. Идем, тебе действительно пора отдохнуть. Я никуда не денусь, завтра мы обязательно поговорим еще. И с Грейстоном ты тоже поговоришь.
– Ладно, – пролепетала я, ставя стакан на столик и поднимаясь.
Забинтованное колено болело меньше. В очках было неудобно, сломанное стекло не работало, и один глаз видел нормально, а другой – нет.
– Пап, я человек? – спросила я, остановившись, будто налетела на невидимое препятствие. – Какой я расы? Мое зрение ведь не болезнь, да? Я видела Вейберга, видела Тима. Значит, я могу видеть?
– Можешь. Я нашел информацию о твоем зрении. Ее сложно найти, если не знать, что искать. Ты с Ксицани, коренной народ планеты. Не слишком многочисленный, собственно, почти вымерший. Завтра я дам тебе прочитать. Но очки все равно придется носить, хотя, думаю, если мне предоставят лабораторию, я смогу заменить их на подкожный чип.
В спальне Грейстона не было. Я представила, что он придет ко мне посреди ночи, обнимет, и все будет, как обычно.
Хотя, конечно, как обычно уже ничего не будет.
Мой взгляд упал на веточку сирени, которую я хранила на столике перед зеркалом. Засохшие сиреневые лепесточки теперь казались серыми. Но запах никуда не исчез.
– Засушенные цветы? – удивился отец. – Ты не была замечена в подобных увлечениях.
– Грейстон подарил, когда мы летели сюда. С Земли. Чтобы напоминала о доме.
– А он знает, как ухаживать за девушками.
Отец сам постелил для меня постель. И тоже как в детстве.
– Посидишь со мной?
– Конечно, ты только ляг, егоза. Сейчас будешь бегать по всей комнате, игрушки мне показывать?
Он откровенно смеялся надо мной. Этого смеха я не слышала, казалось, так давно!
– Точно! – Я вспомнила о посылке, ее доставили так рано утром, что я и не открыла, а позже забыла. – У меня есть свадебное платье! Хочешь посмотреть?
Он со вздохом опустился в кресло и кивнул:
– Покажи. Только после платья – спать.
Тут я не удержалась и фыркнула. Обращается как с маленькой. Папа есть папа. Даже если он тебе вовсе не отец… Я отогнала непрошеные мысли.
В гардеробной я переоделась. От собственного вида в зеркале захотелось не то плакать, не то смеяться. Платье шикарное, фигура тоже ничего. Забинтованного колена не видно, а вот перевязанная рука смотрится нелепо. Одно стекло в очках разбито, губа припухла и чуть-чуть посинела, на скуле ссадина. В волосах запутались соринки.
– Чего ты там смеешься? – В гардеробную заглянул отец. Тоже не удержался. – Картина, конечно, довольно забавная.
Потом посерьезнел:
– А на самом деле я давно мечтал увидеть тебя в свадебном платье. Я уже почти смирился с тем, что придется игнорировать жениха.
– Грейстона ты тоже будешь игнорировать?
– Попробую хотя бы здороваться. Зара, платье очень красивое. Тебе идет. Когда ты выросла?
Я вздохнула:
– По-моему, в последние пару месяцев.
– Знаешь, притом что я не слишком тепло отношусь к Грейстону, вы подходите друг другу.
– А с Риком не подходили? – Я закатила глаза и отошла, чтобы переодеться в пижаму. – Знаю.
– Детка, он не то чтобы не соответствовал тебе… просто он раздолбай. А Грейстон, при всех его отрицательных качествах, – нет.
Я с радостью упала на кровать, прямо поперек, не заботясь о том, чтобы залезть под одеяло. Грейстон придет, подвинет. Но реальность вмешалась в мои планы: отец уложил меня правильно и укрыл одеялом.
– Спи.
– Угу, – зевнула я. – Засыпаю. Спасибо, пап.
Он удивленно на меня посмотрел и спросил:
– За что спасибо, милая?
– За то, что решил меня взять с собой тогда.
– Нет, похоже, все-таки ты Грейстону не подходишь, – проворчал отец. – Он явно умнее. Зара, я уже говорил, что никогда и мысли не допускал, что можно было тебя оставить или бросить на Земле. Ты всегда была моей дочерью, и мне плевать, кто и что на этот счет скажет.
