Тина Фолсон - Проказница Амора
С громким стуком вампиры запрыгнули на платформу прямо к ней и Далиле. Еще секунда и Амор был позади нее.
***
Амор в прыжке вытащил нож из ножен и был готов перерезать ее оковы, когда увидел их: серебряные наручники.
– Неееееет! – Его собственный крик смешивалась с криком Самсона, который был позади Далила и встретился с тем же препятствием
– О Боже, Нина, – было все, что он мог сказать.
Он почувствовал, как она дергалась около столба. От расстройства он ударил его – столб был железным, металл вампир мог согнуть и сломать, если он приложит достаточно силы.
– Самсон, столб – сломай его!
"Спасайся, Амор, пожалуйста".
"Я не брошу тебя!"
Его гнев смешался с решимостью.
– Отклонись вперед, настолько далеко, насколько можешь, – приказал он ей. Нина сделала, как он просил.
Амор ударил по столбу ногой, затем последовал удар клинком в его руке. Опять нога, затем рука. В постоянном, но быстром ритме, за которым едва ли мог поспеть человеческий глаз, он пинал и ударял.
Еще один. И еще один. Столб начал треснул, с одной стороны.
Еще один, и еще раз.
Он собрал все свои силы и ударил ногой в столб. Жгучая боль пронзила верхнюю часть ноги, но Амор проигнорировал ее.
Металл раскололся. Со скоростью присущей вампирам, он потянулся к ее запястьям, не обращая внимание на повреждения от серебра, которые приносили его рукам.
Подняв столб вверх, он повернул его в сторону, давай упасть ему на сцену. Дергая ее связанные запястья вверх, он свободно высвободил ее.
Амор схватил Нину, и спрыгнул с платформы. Тень рядом с ней должно быть была Самсоном, но у него не было времени посмотреть.
Через несколько шагов, прижимая к груди свою пару, он смог сократить расстояние между ними и платформой, прежде чем он почувствовал, как взрыв сбил его с ног,
Ударная волна отбросила его вперед и на землю, когда обжигающий жар выстрелил в спину.
Из последних сил он подмял Нину под себя, прижимая ее в безопасности его широкого тела, надеясь, что падение, не причинило ей много боли.
Ее тело ощущалось таким мягким под ним, ее грудь прижималась к его.
Но она была холодной. Как долго она простояла там на холодном ночном воздухе? Ее дыхание было прерывистым, как и его. Прошли секунды, прежде чем он понял, что уже безопасно, чтобы поднять голову.
Слева от него он увидел Самсона, лежащего в таком же положении, прикрывая своим телом Далилу.
Взглянув назад, он увидел, как его коллеги сражались с противниками.
Они превосходили людей Лютера. Уже было безопасно, чтобы сесть. Амор скатился с Нины. Ее руки все еще были скованные за спиной, она не могла опереться на собственные руки. Он помог ей сесть, прежде чем дернул клейкую ленту с ее рта.
– Сожалею, chйrie, это будет больно.
Ее глаза были широко открыты. Она была явно в шоке, Амор сдернул ленту одним резким движением, затем мгновенно прижал ладонь к ее губам, пытаясь успокоить боль.
Ее приглушенный стон отскочил от его руки.
Он не мог оставить ее, когда она испытывала боль, и, какого черта, ему необходимо чувствовать ее.
– Я исцелю.
Его язык проследил по ее губам, которые от ленты стали чувствительными, исцеляя сначала нижнюю, а затем верхнюю.
Спустя секунду он обнаружил, что целует ее и прижимает к себе.
Мгновение он наслаждался ее близостью. Он хотел, чтобы это длилось вечно, но также быстро, как он поцеловал Нину, он ее отпустил.
Амор не забыл о том, что с ней сделал. То, что он спас Нине жизнь ничего не меняет. Она не захочет остаться с ним, потому что он никогда не просил ее об этом, во всяком случае не таким способом, каким бы она поняла.
– Я сожалею, – Амор отвел глаза и посмотрел в сторону мавзолея. Он по-прежнему стоял. Почему он тоже не взорвался?
– Куин, мавзолей не взорвался.
В свой микрофон он слышал запыхавшийся голос Куина.
– Извини дружище, я перерезал провод к мавзолею, подумал, что он идет к платформе.
– Ты в порядке?
– Может понадобиться помощь здесь: у него есть еще один друг.
– Иду! – подтвердил Амор. Он встал и посмотрел на Нину. – Оставайся здесь.
***
Нина видела, как Амор бросился к зданию. Она осмотрелась около себя и увидела, как Самсон нежно целует Далилу. Его нежный голос донесся до Нины.
– Я почти потерял тебя.
– Все хорошо.
– А ребенок?
– Она в порядке.
– Она? – голос Самсона был наполнен удивлением.
– Объясню позже. Ты можешь снять наручники?
Нина почувствовала, что в ее собственные запястья врезались наручники.
– Мне тоже. Амор решил сбежать, прежде чем развязал меня.
Далила с жалостью посмотрела на нее. Да, это причиняло боль, тот факт, что Самсон заботился о своей жене, Амор выбрал сражение, а не заботу о ней.
– Оливер принесет резак по металлу из фургона, – сказал Самсон.
Нина повернулась к полю боя. За разрушенной сценой из мавзолея вышла темная фигура. Лютер. Его еще никто не заметил.
Ее глаза искали Амора.
Остатки платформы были еще в огне. С трудом она могла рассмотреть сражающиеся фигуры. Она увидела Йохана, который дрался с Габриэлем. Другие были скрыты огнем, который бушевал в результате взрыва.
Нина увидела Амора, направляющегося в сторону задней части здания. К сожалению Лютер также заметил его.
Она увидела, как его взгляд последовал за ним, и он начал двигаться в сторону Амора.
Амор не мог видеть его, так как искал в другом направлении.
Если она не предупредит его, то Лютер без предупреждения ударит Амора в спину.
Нина снова повернулась к Самсону.
– Самсон! Лютер... он позади Амора.
Нина не могла указать направление, в котором видела его, потому что руки до сих пор были скованны за спиной.
– Где? – Самсон быстро исследовал сцену.
– Справа, там, рядом со зданием. Пожалуйста, помогите ему.
Самсон коснулся уха, затем одернул руку в шоке.
– Мой микрофон исчез! Блять!
Живот Нины скрутило.
– Амор! – закричал Самсон, но его друг не обернулся. На поле боя было слишком много шума. – Он меня не слышит.
Чувство паники накатило на нее.
– О, Боже, нет.
Она наблюдала, как Лютер преследовал Амора.
– Ты должна предупредить его, Нина – действуй!
Паника заставила ее мозг отключиться. Если он не мог услышать голос Самсона, голос которого был громче ее, как он может услышать ее предупреждение? Она чувствовала, как пульс бился у нее в горле, затянутое в тугой комок. Отчаяние обездвижило ее.
– Амор! – прохрипела она.
